Чудеса за третьей дверью
Шрифт:
— Напомни, куда? — спросил Дуфф у мэтра Блеро. Тот пожал плечами.
— В Ренн. Изучать право. А после моего возвращения дал мне денег, и я смог купить собственную нотариальную контору.
— Неужели никто ничего не заподозрил за целое столетие? — недоверчиво поинтересовался Степан. Нотариус слабо улыбнулся:
— До Второй мировой войны я жил точно так же, как все. Солидная должность, жена, сын. Разве что старел очень медленно — мы с сыном выглядели словно братья, между которыми от силы два-три года разницы. Когда началась война, ему было девятнадцать, он был студентом
— Ага. Начинаю понимать, — пробормотал Дуфф. Мэтр Блеро изобразил в его сторону изящный поклон и продолжил:
— Во время войны я оказался в оккупационной администрации, — старичок обвёл взглядом слушателей и горько усмехнулся. — Да-да, коллаборационист, как же. На самом деле я никогда не лез в политику, просто в нашем городке из образованных и уважаемых соседями людей не оказалось больше никого, кто мог бы занять пост мэра. Когда в округе начали действовать группы Сопротивления, я немного помогал им, но сказать честно — больше надеялся, что они не учинят чего-нибудь, что по-настоящему взбесит немцев. К тому времени уже ходили слухи о том, как в ответ на акции Сопротивления немцы расстреливают заложников. Сперва они просто хватали всех подряд на улице. Потом принялись за тех, кто работал на них — посчитали, видимо, что мы сможем повлиять на земляков. А потом один из отрядов решил взорвать мост Лискюи.
— Почему именно его? — спросил Степан.
— На самом деле не его, а машину радиосвязи. Огромный такой грузовик. В шато был немецкий радиоузел. Мост с машиной взлетели на воздух. Отец погиб. А где-то через час, когда мы с семьёй собирались обедать, за нами пришли, — мэтр Блеро помолчал немного, рассеянно глядя куда-то вдаль перед собой. Мыслями он сейчас был далеко от маленькой кухни. — Они не стали церемониться, просто вывели нас к стене сада, и…
Нотариус сложил два пальца, сделал короткий жест, будто прицеливался. Ника, как прежде в «берлоге», прикрыла рот сложенными лодочкой руками.
— Вечером маки подобрали меня и вывезли из города. Мне просто повезло. Может быть, сказалась кровь фейри. Жена и сын погибли. А я не только выжил, но и помолодел. Когда поправился после ранения, с меня будто слетели двадцать прожитых лет: в зеркале снова был студент из Ренна, а не нотариус Блеро. Моего сына тоже звали Антуаном, ну а устроить так, что один превратился в другого, было нетрудно, — мэтр развёл руками и грустно улыбнулся. — Поначалу я поступил так лишь потому, что боялся вопросов, как это вдруг мужчина снова стал юношей. Со временем оказалось, что это было предусмотрительно, потому что старел я по-прежнему крайне медленно.
— А Жан-Пьер?
— Он действительно мой внук. В конце пятидесятых я женился во второй раз, от этого брака у меня две дочери, две внучки, внук, три правнука и правнучка, самая младшая, дочка Жан-Пьера. Вторая жена умерла двадцать лет назад, так и не узнав правды.
— А теперь объясни, чего ради ты наплёл нам про мост? — потребовал Дуфф. Мэтр безнадёжно махнул рукой:
— Я уже полвека пытаюсь восстановить его. Это ведь не моя земля! Старой мадемуазель Соваж не было никакого дела до того, что происходит с имением, она совсем ушла в себя. Когда её наследники заговорили про сыроварню, я предложил эту идею им, но тоже без толку. Ваш дядя, — нотариус кивнул Степану, — отнёсся к рассказам об исторической ценности моста без особого энтузиазма. Вот и с вами ничего не вышло.
— Почему вы просто не купили имение, когда его выставили на продажу?
— Потому, что мне нужен только мост, а не всё остальное. Это дорого. И даже если вы не вкладываете деньги в содержание, с вас всё равно будут взимать все полагающиеся налоги.
— Зачем тебе мост? — поинтересовался Руй.
— Я подумал, что если взрыв моста сбросил с меня когда-то прожитые годы, его восстановление может сделать нечто похожее. Ну, я, конечно, не рассчитывал стать юношей, но меня вполне бы устроил даже нынешний вид ещё лет на пятьдесят-сто.
Гоблин и лютен зафыркали.
— Что? — насупился мэтр Блеро.
— Ты понимаешь, что для такой затеи нужны настоящие мастера? — спросил Руй.
— Но ведь на пустошах вроде бы жили гномы? Если вы двое здесь, то и они, наверное, никуда не делись?
— А помимо мастеров, — наставительно заметил Дуфф, — нужны определённые действия.
— Какие?
— Магические, разумеется. Или ты думаешь, что, просто подняв со дна оврага старые камни, и составив из них мост, ты вдохнёшь в него жизнь?
— Я готов сделать всё, что потребуется, — заявил нотариус. Фейри, как по команде, перестали посмеиваться, и теперь с серьёзными лицами смотрели на собеседника.
— А ты отдаешь себе отчёт в значении слова «всё»? — поинтересовался Руй.
В глазах мэтра Блеро на мгновение мелькнуло что-то похожее на неуверенность, но затем, похоже, троллье упрямство взяло верх, и он решительно ответил:
— Всё, что потребуется.
— Как скажешь, — пожал плечами Дуфф. — Странный вы народ, люди. Гномы будут здесь завтра, сможешь сам переговорить с ними. Только не впутывай в это дело нашего хозяина. Никто из нас не станет мешать работам, если ты их затеешь, но это твой личный семейный вопрос. И твой выбор, — закончил гоблин.
* * *
Руй и Дуфф соревновались в вежливости, предлагая Нике каждый своё кресло, но в итоге Степан настоял на том, чтобы все остались на местах, а сам устроился на стуле. Мэтр Блеро уехал, в камине потрескивал огонь, за окном накрапывал мелкий противный дождик. Девушка заворожённо смотрела в пламя, мужчина и оба фейри деликатно молчали. Наконец Ника подняла голову, окинула их взглядом и неуверенно улыбнулась:
— Наверное, я всё-таки сплю. Домовой, гоблин, гномы, эльфы, тролли…
— Если вам станет легче, можете считать, что спите, — посоветовал Степан. — Но это не сон.
— Скажите… — девушка поколебалась, но затем всё же закончила вопрос. — Когда вы собирались рассказать мне обо всём?
— Честно говоря, я вообще об этом не думал. Поначалу я беспокоился только о том, чтобы никто ничего не узнал, в том числе вы. А теперь…
— Да кто мне поверит! — Ника нервно хихикнула. — Скажи я кому-нибудь, что в шато Буа-Кебир живут домовой и гоблин, а ремонт дома ведут гномы, меня, скорее всего, тут же отправят в сумасшедший дом.