Чуду не слабо
Шрифт:
Новость не слишком порадовала. Артем все еще надеялся, что Вера Пална оценит должным образом его песни, а тут еще вокалистки. Под «Серебро» станут косить? Или под «ВИАгра»? Или под «Ранетки». Наверняка, и репертуар у них из той же категории.
– Хорошо, – ответил, проглатывая раздражение.
– Надеюсь на вас, – Вера Пална улыбнулась, играя ямочками на щеках, и шутливо погрозила Самойлову пальцем, словно считывая все его мысли. – Это важное мероприятие, отнеситесь со всей серьезностью, – и присела на стул.
Смотреть на девушек без неприязни у Артема не получалось. Самая красивая с легкой улыбкой уселась на стул, непосредственно подогнув под себя одну ногу, а толстушка и простушка – как обозначил их про себя Самойлов – поднялись к нему на сцену.
Толстушка подошла к синтезатору и пробежалась по клавишам одной рукой. Набросала мелодию, легкую и незамысловатую. Еще одна клавишница? Толстый не обрадуется. Простушка же просто вертелась около подруги.
Наконец, послышались голоса парней. Толстый, Пашка, Вовчик и Леший ввалились шумной компанией и, не особо удивляясь при виде посторонних, поднялись на сцену, занялись обычной настройкой инструментов. Красотка тут же соскочила со стула и завертелась перед Лехой, откидывая волосы, жеманно вытягивая шею. Судя по всему, они уже были знакомы. Да, и все остальные, похоже, тоже.
Самойлов почувствовал в чем-то подвох. Да, девушек привела Вера Пална, да, для концерта… Но Артем невольно засомневался. Настроение испортилось еще больше. Опять показалось, что его никто ни в грош не ставит, а ведь здесь главный он.
– Я чего-то не знаю? – сквозь зубы полюбопытствовал Самойлов, подойдя вплотную к Ольховскому, тот только пожал плечами и невинно похлопал глазками.
– Итак! – Вера Пална поднялась и хлопнула в ладоши. – Это Лена и Николь. У них есть желание выступить на нашем концерте и голос. Думаю, вы сможете им саккомпанировать. Ну, что? Леночка, вы готовы? – медово улыбаясь, справилась женщина после короткого представления, впрочем, никак не обозначив третью девушку.
– Готовы, – басовито ответила толстушка и попросила микрофон у парней.
– Сейчас, – метнулся Юзов.
– Чего поём? – поинтересовался Толстый, настроившись подыгрывать.
Девушки запели. У Лены голос оказался под стать габаритам – густой и насыщенный, у другой – более высокий, но очень приятный. Репертуар был не слишком богатым, но разнообразным: «Кто победил, герой» АББЫ в переводе, «Нежность» из стародавнего фильма и «Хочешь» Земфиры, а потом, неожиданно, «Ведьма и осел» КиШ 10 . И если на первых трех Вера Пална согласно кивала головой, то на последней почему-то стыдливо прятала взгляд и усмехалась, а потом заключила:
10
Король и Шут
– Последняя, пожалуй, немного не в тему.
Немного? Самойлов едва не подавился, вытаращился на женщину во все глаза, будто в тщетной попытке взломать чуланчик ее тайных мыслей.
– А вот остальные, думаю, подойдут. Вы обратитесь к Вике Исаевой, она занимается составлением сценария, – Вера Пална встала, собравшись уходить.
– А репетировать они с кем будут? – все еще не понимая, в чем подвох, спросил Артем.
– Так я же сказала, с вами, – женщина ответила безо всякой паузы и раздумий, будто уже все давно решено.
Приехали!
– А наши песни?
– Играйте, репетируйте, все же обговорили, – улыбнулась Вера Пална, игриво повела плечами и ушла.
Вот так просто!
У Самойлова все внутри закипело! Хотелось наорать и набить морду кому-нибудь. Но ведь просто так не будешь на людей бросаться. Он так крутанул колку, что струна лопнула, издав жалобный звук, еще и по руке дала, больно и обидно, еще и деньги тратить на новую.
Красотка, снова приземлившаяся на стул, правда, прямо перед Лешим, чтобы и его видеть, и себя показать, кажется, единственная заметила, что случилось. Самойлову внезапно захотелось, чтобы сейчас она чего-нибудь сказала, тогда у него бы появился повод сорваться. Но девушка молчала, только пялилась, теребя шею.
Вовчик о чем-то шептался с Толстым. Юзов рассматривал свой микрофон, словно только что увидел. Похоже, дискомфорт, что сейчас здесь находятся посторонние, испытывал только Артем. Слизнув каплю крови, выступившей на руке, размотал струну и бросил прямо под ноги.
– Играть будем или нет? – поинтересовался зло.
– А как ты без струны? – спросил Вовчик, наконец, обратив внимание.
– Как Паганини, – огрызнулся Самойлов.
Толстый фыркнул, хорошо, хоть в голос не заржал, конечно, он единственный из ребят закончил музыкалку, остальные самоучки или с репетиторами занимались в свое время. Захотелось куснуть его, и побольнее.
– Валек, пусти даму за клавиши, она тебя научит, – сказал Самойлов, с ехидным прищуром.
Толстый слегка покраснел и потупился. Ему что, нравится эта Лена? Артем удивился. Ни одна из трех девушек в его вкусе не была, но если выбирать, то лучше уж ту, что сидела в качестве зрителя.
– Лен, покажешь? – буркнул Валя.
– Так чего показывать? Наигрывал же уже, – отозвалась толстушка и хихикнула.
Да, парочка, водка да чарочка – Артем уже не знал, что и думать. В голову просто лезла всякая дребедень. Но, в общем-то, если Веру Палну все устраивает…
Только сейчас Самойлов заметил, что Леший тихонько отбивает ритм. Сам для себя, просто, чтобы занять руки и ноги. В сторону красотки не смотрит, хотя она так и ерзает на стуле, а если и поглядывает, то только на ту девушку, которая показалась Артему самой незаметной из трех, Николь.
А та бесцельно бродила туда-сюда, спустившись со сцены вниз, рассматривала зал, остановилась перед одной из картин, потом перешла к другой, хотя не на выставке же, здесь не произведения искусства – просто любительская мазня, продукт творчества студентов всех времен и курсов, но ее это не смущало.
– Эй, ребята, – проснулась красавица, – время идет, а вы все собираетесь, как-то тут у вас организация хромает.
– Хочешь поруководить? – исподлобья выдал Самойлов.
– Нет, Паганини, куда мне.
Блин! Он чуть не взвыл, кажется, девица еще и кликуху ему приклеила! Он совсем забыл, что сам подставился, она только подхватила.
Чтобы не впасть в полное отчаяние, Артем сосредоточился на том, что отстукивает Леший, стал подавать аккорды. Буквально тут же присоединился Ольховский, потом Толстый, и … Полетели. В кураж, в драйв, с каждым звуком погружаясь в особый мир, где отсутствуют проблемы и комплексы, где ты царь и бог, где нет земного и в тоже время есть оно все.