Чуду не слабо
Шрифт:
– Гадина! – прозвучало в трубке резюме от Виолетты. – Любит чужими руками жар разгребать, хлебом не корми! – И безо всякого перехода: – Ты меня простишь, что я с тобой макет не делаю? Если надо прибегу. Вот прямо сейчас оденусь – и одна нога здесь, другая тут.
Ника хихикнула. Точно ведь. Макет они должны были клеить в парах. Она с Виолеттой. Но подруга внесла свой вклад тем, что накупила материалов и нафоткала квартал со всех углов.
– Не надо. Я уже все.
– Ты ж умница моя, – похвалила Ляхова и смачно зевнула.
Но сделать макет – оказалось одно, а вот упаковать его – совсем другое. Пришлось поломать голову, как все это упаковать, чтобы не принести на сдачу неприглядную лепешку. Хорошо, что к тому времени вернулись родители. Папа принялся сыпать идеями, достал с балкона какую-то коробку, предложил обмотать цветной фольгой, повязать бантом и поставить преподавательнице на стол.
– Не оценит, – отказалась Ника с усмешкой.
– Жаль, – папа отжигал, маме даже пришлось шутливо шлепнуть его, чтобы не дразнил ребенка.
Но идею с коробкой поддержала, правда с конструктивом в виде смятой бумаги, чтобы обложить макет. Сидели, мяли втроем, потом упаковали и даже проверили надежность, слегка тряхнув.
– Донесу! – вынесла вердикт Ника.
Перед сном еще раз пролистала соцсеть. Фото оладушек Вакулина не удалила, только подтерла запись и коммент Виолетты. Ладно, снимают же люди еду в кафе.
Порадовало, что потеряшка, судя по комментариям, вернулась к хозяину. Молодцы, ребята! Распространили информацию ручейками – и поплыла она в нужном русле.
Наутро Ника выскочила из дома с огромной коробкой в руках. Мама сунула деньги на такси, но тратить их на две остановки показалась слишком жирно. А в автобусе слишком народу много. Оценив, что времени вполне достаточно, потопала пешком. Однако за ночь выпал снег. Дворники не успели еще почистить дороги, поэтому пока Ника добралась до колледжа, вся, как мышь, взмокла.
У входа уже нетерпеливо перетаптывалась Виолетта.
– Сказала бы, встретились бы, – бросила, подхватывая коробку.
– Да, не тяжело, неудобно просто, – отмахнулась Николь. – Марту видела? Прикинь, если она заболела, и все отменится!
– С чего она должна заболеть?
– Мало ли, шмыгала же в пятницу, чихала.
– Точно. Я и забыла. Тогда оставим макет в шкафчике, домой носить не будем, – предложила Виолетта.
В этом году им всем выделили собственные запирающиеся шкафчики, а еще персональное место в аудитории для чаепитий и обедов. Разумеется, девчонки тут же навели там уют: стол со скатеркой, половичок, электрический чайник, притащили чайные чашки с узорами, повесили картинки на стену. И заставили всех, даже парней переобуваться в тапки.
– Не влезет в шкафчик, – прикинула размеры коробки Ника.
– Ну, на столе, – махнула сначала рукой Виолетта. А потом прищурилась, стиснула зубы и выдала: – Хотя, нет. Заберем домой, а то от Вакулиной можно чего угодно ожидать в свете последних событий.
У Ники злость на Радку уже прошла, долго сердиться и обижаться она не умела, поэтому над словами подруги только хмыкнула. Ну, чего может Радка сделать с их макетом? Себе забрать? А для чего он ей? Каждой паре задали свое задание.
Но, к счастью, Марта Олеговна пришла, и ничего с ней не случилось, хотя нос был распухшим и красным, как и глаза. Она обвела группу совиным взглядом, постучала карандашом по столешнице и проговорила хриплым голосом:
– Ждали, что меня не будет?
Все, разумеется, принялись ее разуверять, что ничего подобного, что как они могли, ведь Марта Олеговна их любимый преподаватель. Бас Елки буквально отдавался от стен. Одна Виолетта только посмеивалась и молчала.
– Ладно, убедили, – смилостивилась преподаватель.
Сказала выставить на столы макеты и стала проходить по рядам, царственно склонялась над работами ребят, тыкала пальцем и выносила вердикт: хорошо или плохо.
На макет Ники Марта Олеговна смотрела долго, спустив очки на самый кончик носа. Разглядывала там, непонятно что. Девушка уже не знала, что и думать.
– Ну, что ж, Чудова, великолепно, – заключила преподаватель.
– Мы вдвоем с Ляховой, – начала Ника.
Но Марта Олеговна перебила:
– Вы считаете, я не могу определить вашу руку? Однако если настаиваете, могу оценку справедливо поделить пополам и поставить каждой.
Виолетта опустила глаза. Ника глянула на нее, надеясь, что сейчас Марта Олеговна скажет, что пошутила, что, разумеется, делали макет девушки в паре, и она и не сомневалась. Но…
– Вы абсолютно правы, – Ляхова вскинулась. – Я не принимала участия в разработке макета. Моя только предварительная работа: фото и замеры. Если считаете, что этого слишком мало, можете не оценивать.
– Смело, девочка, смело, – Марта Олеговна даже похлопала выпаду Виолетты. – И я считаю, что вы остались мне должны собственноручно склеенный макет.
– Чего? – уточнила та.
– Парка.
Чувствовалось, что пикировка преподавателя и девушки имеет под собой еще что-то, помимо принципиальности. Нет, они словно говорили на особом языке, когда ты вроде бы понимаешь слова, но абсолютно упускаешь смысл.
Ника почему-то чувствовала себя виноватой перед подругой – не смогла заступиться. К черту этот макет! Хотелось взять и смахнуть его, и пусть кропотливая работа сомнется и потеряет вид – не жалко. Но Виолетта слегка улыбнулась – и отлегло.