Чувство льда
Шрифт:
Сколько подозреваемых…
– Слушай, ну и серпентарий это ваше издательство, – заметил Баринов, еще раз окидывая взглядом список, составленный со слов Антона Тодорова. – Как же вы тут живете, когда одна половина сотрудников ненавидит другую? И из каждой половины еще по половине ненавидит шефа.
– Да вот так и живем, – усмехнулся Тодоров, – в любви и согласии.
Они сидели в небольшой комнате, которую в рабочее время Тодоров делил с двумя другими сотрудниками службы безопасности издательства «Новое знание».
– Вот я и вижу, – хмыкнул Баринов. – А главный ваш куда смотрит? Или ему по барабану? Вы же как на пороховой бочке сидите, в любой момент может рвануть. Он что, не понимает?
Антон неопределенно пожал плечами. Что он может сказать? Откуда ему знать, какие мысли бродят в голове у его единокровного брата Александра? Знает ли он о том, какая атмосфера царит в издательстве? Говорит ли ему кто-нибудь об этом? Или он живет в придуманном им самим мире всеобщей любви и даже не подозревает, к каким последствиям приводит эта выдуманная любовь?
Сразу после смерти отца он сменил имя и фамилию и, став Антоном Тодоровым, еще год прослужил в МВД, в 2001 году уволился и нашел работу в службе безопасности серьезной фирмы, нарабатывал опыт, обрастал связями и искал подходы к издательству. Антону хотелось побольше узнать о Филановских, прежде чем начинать разрабатывать план мести, которой он был одержим уже много лет. Узнав, в каком месте Александр Филановский построил загородный дом, Антон частенько наведывался туда, бродил неподалеку, смотрел, наблюдал. Однажды заметил, как на лужайке перед домом работают человек десять флористов, украшая узорами из листьев и цветов фасад, служебные постройки и беседки, и понял: готовится прием. Скорее всего, в ближайшую пятницу или субботу. И не ошибся.
Праздновали десятилетие издательства «Новое знание». Антон занял заранее выбранную позицию в ближайшем лесочке, откуда при помощи бинокля можно было отлично разглядеть гостей. Да и слышно было неплохо, ораторы пользовались микрофонами, а взрывы смеха и восторженные крики разносились далеко за пределы огороженного красивой кованой решеткой участка. В тот день Антон впервые увидел всю семью в сборе: Тамару Леонидовну, Любовь Григорьевну, Александра с женой Еленой и маленьким сыном, Андрея с подругой. Старая актриса царственно восседала в кресле, установленном в центре лужайки, и ни на минуту не оставалась без внимания. Когда Александр взял в руки микрофон, Тодоров услышал трогательный рассказ о том, как много сделали для него бабушка и тетушка, как воспитывали их с братом, вкладывали в их детские непутевые головки «разумное, доброе и вечное», и только благодаря их самоотверженным усилиям из мальчиков получился какой-то толк. Так что если сегодня издательство процветает и даже празднует десятилетие своего существования, а его сотрудники стабильно получают хорошую зарплату, то это заслуга в первую очередь «нашей Тамарочки и нашей Любочки», и все должны это понимать и быть благодарны им за их многолетний труд. Судя по аплодисментам, все были благодарны.
Глядя на то, как трогательно братья Филановские относятся к бабушке и тетке, как заботливо подносят им самые сладкие куски, как следят за тем, чтобы им было удобно, Антон с горечью вспоминал свою жизнь с отцом. Он тоже пытался заботиться о папе, даже готовить научился, чтобы накормить вернувшегося с работы отца повкуснее, стирал его рубашки и брюки – словом, делал все, чтобы хоть раз поймать его благодарную улыбку и услышать короткое: «Спасибо, сынок, что бы я без тебя делал!» Но так ни разу и не услышал. Отец принимал его заботу как должное, а возможно, и не замечал вовсе. Он думал о своих мальчиках и любимой Наденьке и мог не обратить внимания на то, что рубашка еще вчера была грязной, а сегодня она уже чистая и наглаженная. Как будто так и надо. Самое главное – это семья, а семья – это взаимная любовь и взаимная забота, так мама учила. Даже поездки в Москву, на улицу Горького, Антон со временем начал воспринимать как проявление заботы об отце, помощи ему, и это помогало справиться с болью и унижением. Он нужен папе хотя бы для этого. Все-таки нужен. А ему так хотелось быть нужным, ему так хотелось, чтобы его забота находила хоть какой-то отклик.
Когда слово предоставили Тамаре Леонидовне, она хорошо сохранившимся голосом, демонстрируя прекрасную дикцию, пространно говорила о том, какие замечательные у нее внуки, какие талантливые, каждый – по-своему, как она ими гордится и как счастлива, что жизнь подарила ей этих чудесных мальчиков, а они, в свою очередь, подарили ей старость, наполненную любовью, заботой и вниманием.
Антон слышал и чувствовал, как внутри его закипает новая волна ненависти. Эти чудесные мальчики разрушили его собственную жизнь и жизнь его родителей, и в этом виноваты Тамара Леонидовна и ее дочь Люба, которые отказались отдать мальчиков законному отцу, лишили его сыновей, а Антона – братьев. Вся эта семейка принесла его семье только одни несчастья, унижения и горечь.
Он ждал, когда слово возьмет Любовь Григорьевна. Антон неоднократно видел ее вместе с Сашей и Андреем на улице, но никогда не слышал ее голоса, не считая того единственного случая много лет назад, когда с ней разговаривала мама. Но детали того эпизода давно стерлись из памяти, осталась только суть: мама о чем-то просила, а потом в ответ на резкие слова незнакомой женщины начала кричать. К Любови Григорьевне Антон испытывал интерес особый, болезненный: отец не скрывал, что готов был развестись с мамой и жениться на ней, чтобы быть рядом с сыновьями. Неужели ради этой женщины папа готов был бросить их с мамой? Может быть, она и в самом деле особенная, необыкновенная?
По прикидкам Антона, ей было уже шестьдесят, выглядела она для своего возраста превосходно, стройная, худощавая, элегантно одетая, подстриженная явно у дорогого парикмахера, в модных очках. Интересно, что она скажет о своих племянниках?
Но Любовь Григорьевна ничего не сказала, она даже к микрофону не подошла.
В тот день Антон впервые заподозрил неладное.
И в тот же день он впервые увидел Нану Ким. Сначала просто обратил внимание на необычную внешность женщины, на ее яркие раскосые глаза, крупный нос с горбинкой, красиво изогнутые губы, а также на то, как странно она одета для корпоративного праздника, не нарядно, а в строгий темно-серый деловой костюм с юбкой средней, чуть за колено, длины. И это в разгар лета, при тридцатиградусной жаре, когда все остальные гостьи щеголяют обнаженными плечами, открытыми спинами и глубокими декольте! В отличие от веселящихся гостей, она была серьезной, сосредоточенной и, как показалось Антону, немного грустной. Спустя некоторое время он обратил внимание, что она не стоит в общей толпе с тарелкой или бокалом в руке, а все время ходит то вокруг дома, то к воротам, разговаривает с водителями припаркованных вдоль изгороди машин и большого автобуса, в котором приехала основная масса присутствующих. Антон понял, что она здесь не празднует, а работает.
До окончания мероприятия он наблюдал только за ней. И еще несколько дней не мог выкинуть ее из головы. Чем-то эта строгая женщина с раскосыми глазами задела его…
Примерно через две недели он понял, что должен найти ее и познакомиться, иначе покоя ему не будет. Понятно, что она работает в издательстве у Филановского, и разыскать ее и подстроить случайное знакомство никакого труда не составит. Но случайного знакомства ему не хотелось, потому что потом будет очень трудно объяснять, как это он так «случайно» стал сотрудником того же издательства, а ведь именно это было одним из этапов его плана. Антон решил действовать напрямую.
По своим каналам достал список топ-менеджеров издательства (своего сайта в Интернете у «Нового знания» на тот момент еще не было) и, к немалому изумлению, обнаружил, что руководитель службы безопасности носит имя Наны Константиновны Ким. Ну конечно, разве могло быть иначе? Женщина с такой внешностью может иметь только такое имя и никакого другого. Нана Ким.
Конечно, для такого прорыва было рановато, Антон планировал побольше узнать об издательстве и семье его владельца и только после этого искать ходы, чтобы устроиться туда на работу, но сейчас вдруг понял, что больше не может ждать. Он должен как можно скорее увидеть Нану, узнать, что она замужем и счастлива и никаких приключений на свою голову не ищет, попереживать и успокоиться наконец.