Чужая — я
Шрифт:
— Я отдам тебе деньги не здесь, — поджимаю губы. Нет, ну что стоило положить пистолет в пакет или передать более скрытно?
— Садись, Шалтай, — не спорит Стефан и перекидывает ногу через мотоцикл.
Я помимо воли отмечаю, как ему все это идет — даже фингал под глазом, что уж совсем странно, — а потом одергиваю себя: оценивать привлекательность парней, которые поучаствовали в истории моего падения, — идея заведомо дурацкая. Это только помешает мыслить объективно.
Едва об этом подумав, я лезу на мотоцикл в юбке и крепко обнимаю Стефана за талию. Логично, да.
Косуха мешает держаться крепче, поэтому я ее приподнимаю и сцепляю руки уже поверх футболки. И в тот момент, когда пальцы касаются кожи сквозь тонкую ткань, я ощущаю странный жар. Но не везде, только под одной рукой. Ответ приходит сам собой: у него гематомы на ребрах, притом совсем свежие. Не те отметины, которыми наградил его брат.
Так где ты был вчера, Стефан? Ты поэтому так зол? Тебе должно быть ужасно больно.
Стефан пролетает улицы с такой скоростью, будто за ним черти гонятся. Останавливается только на одном светофоре и тут же поворачивается ко мне.
— Держись поближе к моему брату, если сумеешь. Этот ублюдок просто гений притворства. Мы с тобой по сравнению с ним дилетанты.
— Надеюсь, ты понимаешь, что после такого заявления у меня в сотню раз меньше причин ему верить.
— Тебе и не надо ему верить. Надо, чтобы он тебе помог. Его помощь может быть очень полезной.
Да, только от помощи Норта я уже отказалась.
Больше Стефан не говорит мне ни слова. Доехав до кампуса, он тотчас соскакивает с мотоцикла и устремляется к поджидающей его Джессике. Его рука скользит по ее талии, губы шепчут что-то, заставляющее девушку заливаться смехом и румянцем. Они уходят. А я стою, как дурочка, с зажатой в кулаке купюрой и понятия не имею, что делать дальше.
Пистолет, получается, подарок? Не слишком ли их стало много? Кольцо, пистолет. И почему Стефан ведет себя так, будто мое общество ему противно?
Почему он посоветовал мне держаться поближе к его брату? Разве они не ненавидят друг друга? Или под ненавистью скрывается другая правда? Впрочем, никто не говорил, что они не могут относиться друг к другу по-разному. Стефан может Норта уважать, скажем, без взаимности.
А с чего мне, собственно, верить Весельчаку? Ну не бросал он меня с крыши — окей. Однако мы в этой заварухе оказались вместе, только меня скинули с крыши, а его — нет. Очень может быть, что он просто прикрывает свой зад.
И еще Стефан почему-то хочет, чтобы я избавилась от кольца. Пока его намерения неясны, этого делать нельзя.
Поскольку я не рассчитывала добраться до колледжа так рано, иду прямиком в кабинет психолога в надежде, что она уже подошла. Это так, но на лице едва вошедшей женщины я вижу колебание: стоит ли меня принимать перед занятиями? Как будто она не готова. Тем не менее скверные новости перевешивают все сомнения. Еще не успев снять пальто и расположиться, она обреченно машет мне рукой, веля проходить, а начинает сразу с главного:
— Мисс Райт, мне сообщили о произошедшей драке. Вы только вчера приступили к учебе и уже оказались в самой гуще.
— Я разнимала студентов.
— А за день до этого ударили одного из них. Это новый антирекорд среди моих пациентов, — вздыхает она.
Да, в неприятности я ввязываюсь стремительно, но я не ее пациент! Разве врач может выступать против пациента?
— И это при том, что именно вчера вы красноречиво уверяли меня, что все в полном порядке.
Да, пожалуй, врезать Стефану и сказать, что это норма, — немного странно. Хотя его бьют уже три дня подряд. То есть на пятьдесят процентов (где половина он, а половина — я) все в порядке. Ладно, признаю: врезать Стефану — не лучшее мое решение. И уж точно не самое здоровое.
— Что вас связывает с братьями Фейрстах? — тут же «ловит волну» якобы мой доктор.
— Это я и пытаюсь выяснить! Но у них… свое представление о том, что мне стоит знать.
— Мисс Райт, что бы вы ни думали, я связана врачебной тайной. Расскажите мне об этом.
— Что бы вы ни думали, мисс Клосс, я правда не помню и не могу пока связать все факты воедино. А вы, уж простите, не детектив, чтобы мне в этом помочь.
— Мисс Райт, — отвечает она на мою дерзость, сводя брови. — Если я посчитаю вас психически нестабильной, я буду вынуждена запретить вам посещение лекций. Для вашей безопасности и безопасности окружающих!
— В таком случае, надеюсь, вы также не будете возражать против второго врачебного мнения. Например, в другом штате, где фамилия Фейрстах не играет такой роли!
Ее лицо идет пятнами гнева. Едва ли это действительно поможет в моей ситуации, но я могу это сделать и сделаю в случае необходимости. Не позволю себя запугивать! Однако сейчас не время для споров, и я спешу перевести тему в более мирное русло. Можно, конечно, окончательно разругаться с этой женщиной, но ей плачу не я, работает она не на меня — она не на моей стороне ни на йоту! Тем не менее может добавить проблем.
— Я знаю, вы знаете и весь кампус знает, что меня видели со Стефаном в ночь трагедии. И поступки Фейрстахов — попытка боднуть меня бампером машины, публичные насмешки, эта драка из-за моего удара в нос — все призвано о чем-то мне рассказать. Они как будто хотят, но сомневаются. Или надеются, что я сама догадаюсь.
— Стефан Фейрстах разговаривал с вами о наркотиках?
Признаться, прошлая эмоциональная речь чуть было не заставила меня с ней заговорить более открыто, но эти наркотики все испортили. Снова.
Может, я не замечаю самокрутку, торчащую у меня за ухом, но такую гигантскую, что остальным она видна из космоса?!
Сидя на лекции по истории (которую мне вообще-то следует слушать, так как записей Норта по этому материалу у меня нет), я залезаю в телефон.
19 ноября 20**+1 9:38