Чужеземные тропы, незнакомые моря
Шрифт:
«Когда путешественники были представлены великому хану, он принял их со свойственной ему благосклонностью и снисходительностью; это были первые итальянцы в его стране, и в их честь были организованы торжества. Он решил воспользоваться их услугами для переговоров с папой, посоветовался с министрами и предложил братьям сопровождать одного из своих офицеров к святому престолу… Он распорядился написать от своего имени письма на татарском языке к римскому папе, письма должны были быть переданы братьям Поло…
Они попрощались и отправились в путь. По дороге посланец хана заболел и вынужден был вернуться. Через три года они добрались до гавани Лаяса (Аяса) в Малой Азии. Оттуда морским путем они попали в апреле 1269 года в Аккру» [143] .
143
Лаяса (Аяса) — ныне гавань Аяс в Киликии (Турция, вилайет Сейхан); расположена у входа в бухту Юмурталык залива Искендерон; Аккра (Акко финикийцев, Птолемаида эллинов и римлян, Сен-Жан д'Акр крестоносцев-иоаннитов) — современный город Акка у залива Акка Средиземного мори,
В Аккре братья узнают о смерти папы Клементия IV. Возвратившись в Венецию, они два года терпеливо ожидают избрания
Наконец они отправляются в путь, на этот раз уже в сопровождении юного Марко, семнадцатилетнего сына Никколо, горевшего желанием увидеть чудеса Востока. В пути их настигает послание нового папы — Григория X, обрадованного тем, что в лице «единого хана христианство обрело такого могущественного союзника. Однако папа дипломатично уклонился от посылки, как того требовал хан, «сотни святых людей, которые способны были бы совершать большие чудеса, чем языческие шаманы». Где ему взять людей, которые могли бы на глазах суеверного хана совершать чудеса! Поэтому папа делает вид, будто бы он недопонимает хана, и посылает сопровождать семью Поло только двух доминиканцев. По монахи страшатся долгого пути к предназначенной им пастве и при первой возможности бегут домой.
Дальнейшие дорожные приключения известны нам в очень живом и образном изложении уже самого Марко Поло. За это мы должны благодарить изменчивую фортуну: по дороге домой галеон, которым командовал Марко Поло, попал в баталию с генуэзскими кораблями. Марко был пленен [144] и, дабы скоротать время, в уединении тюремной камеры записал свои приключения. Выйдя на свободу, Марко Поло оказался самым знаменитым человеком в Европе. Впрочем, современники верили ему не во всем. Невероятные масштабы Азии, странный и непривычный образ жизни народов Востока были чужды и непонятны европейцам. Поэтому Поло назвали мессир Миллионе [145] . Но и на смертном одре Марко настаивает на том, что все сказанное им чистейшая правда. Найденные в наше время документы из жизни Китая тех лет подтвердили рассказы знаменитого венецианца — в основном они были вполне достоверны.
144
Это не совсем верно. Домой из путешествия семейство Поло вернулось благополучно. Зато в сентябре 1298 г. Марко Поло в чине сопрокомита — капитана боевой галеры — принял участие в морском сражении между венецианцами и генуэзцами при о. Курцола у берегов Далмации. Битва закончилась поражением венецианцев, в плен было взято 7 тысяч моряков Венеции, в их числе и Марко Поло. В генуэзской тюрьме его товарищ по заключению — пизанец Рустичиано — н записал знаменитый рассказ Марко Поло о путешествии в Китай.
145
Рассказы Марко Поло о громадных городах, о неслыханных богатствах хана, о многочисленном населении стран, о прекрасных средствах сообщения и т. п., неоднократно встречающиеся в его книге большие цифры, которым Европа не верила, — все это вызывало недоверие у современников, которые дали ему прозвище «господин Миллион».
Первая часть путешествия — маршрут через Антиохию на побережье Сирии, через области нынешней Турции, через Тебриз до Персидского залива — была в те времена известна и поэтому в рассказах Марко не упоминается. Не сообщает он и о трудном участке пути через плато Персии, через соляные и песчаные пустыни, через Оке (Амударью) к отрогам Памира.
Описание начинается лишь с неизвестных в то время областей. Вначале Поло рассказывает о том, как они перебирались через огромное высокогорье Памира, куда до того не ступала нога европейца. Все более крутые и отвесные горы вздымались над путешественниками. С ледниками высоких гор соперничала раскаленная пустыня. Казалось, дальше дороги нет. И все же издревле по этим узким караванным тропам над головокружительными пропастями, преодолевая стремительные реки, разрезающие узкие долины, шли караваны с шелком через Памир, Кроме как через Джунгарские ворота [146] далеко на северо-востоке, нельзя было добраться до внутренних районов Азии — непреодолимые горы частоколом стояли на пути.
146
Джунгарские ворота — горный проход между хребтами Джунгарскнй Алатау и Тарбагатай на юго-восток от озера Алаколь (на границе Казахской ССР и Северо-Западного Китая).
С трудом преодолев горные отроги, путешественники, наконец, увидели совершенно голое, раскаленное днем и дышащее ледяным холодом ночью плоскогорье, иссеченное розгами песчаных и снежных бурь. Марко Поло справедливо счел его самым высоким плато в мире. И в наши дни большая часть Памирского плато, высота которого составляет 4000 метров, не заселена, и лишь на юго-западе, у подножья гор, живет красивый горный народ бадахшанов, о которых упоминает еще Марко Поло. Он замечает, что воздух здесь «острый», а огонь не дает такого тепла, как в более низких местностях. Современники не верили путешественнику, но мы-то знаем, что это действительно так, только воздух здесь не чересчур «острый», а давление его на большой высоте слишком низкое, отчего вода кипит при температуре ниже 100 градусов.
Маленький отряд, который путешествовал на привыкших к горным Тропам верблюдах и горных быках — яках, прошел древними, высеченными в горах оврингами великой «шелковой дороги», преодолел Сарыкольский хребет и очутился в городе Кашгаре — спасительном оазисе, лежащем у подножья гор в центре плодородной речной долины.
Население этого ныне самого западного китайского города сбежалось посмотреть на диво — первых европейцев, спустившихся с вершин недоступных гор. В Кашгаре Марко Поло увидел бьющую ключом жизнь, характерную для среднеазиатского города той эпохи. Он с восторгом описывает систему орошения, позволяющую жителям разводить хлопок, овощи и виноград на землях, удаленных от реки. В этом мусульманском городе пораженные католики встретили и первых братьев по вере — несториан. В то время монгольские владыки еще позволяли своим подданным исповедовать любую религию.
Дальнейший путь протяженностью 1600 километров пролегал по южной границе огромной пустыни Такла-Макан, занимающей внутренний бассейн реки Тарима, окруженной со всех сторон высокими горами и открытой лишь к востоку. «Шелковая дорога», единственная соединяющая эти места с глубинными районами Азии, пролегала там, где по узким берегам рек в горах ютилась жизнь. В городах Яркенде, Керии, Черчене [147] , в деревнях
147
Яркенд — город и оазис в Кашгарии (Северо-Западный Китай) на реке Яркенд, одной из впадающих в реку Тарим, близ западной окраины Такла-Макан; Керия — оазис на реке Керии; Черчен — город и оазис в юго-восточной Кашгарии на реке Черчене, в бассейне озера Лобнор
Местечко Лоб [148] лежит у впадения Тарима в озеро Лобнор, переходящее на востоке в огромное болото длиной 250 и шириной 50 километров и окруженное пустынями. Тридцать дней шел караван мимо Лобнора. Итальянцы доверились местному жителю — проводнику, и, к их удивлению, он каждый вечер приводил караван к источнику, нередко, правда, всего лишь с соленой либо горькой водой.
Преодолев все трудности путешествия через пустыню, венецианцы прибыли, наконец, в страну Катай, как называли в то время Китай. О том, насколько выдающимся было это путешествие, можно судить по заметкам Пржевальского [149] , известного русского путешественника, исследователя Азии, который, по его собственным словам, был первым европейцем после Марко Поло, побывавшим на берегах таинственного Лобнора и в неизведанных областях на юго-западе от озера, вплоть до Хотана [150] . А это случилось только в 1877 году.
148
Местоположение этого местечка пока не удавалось определить, известно, что оно находилось где-то на берегах «кочующего озера» Лобнор.
149
Николай Михайлович Пржевальский (1839–1888) — выдающийся русский путешественник и исследователь Восточной и Центральной Азии, Свои исследования начал в Уссурийском крае (территория между нижним Амуром и Японским морем) в 1868–1869 годах. С 1870 года продолжил научное открытие северной части Центральной Азии, начатое знаменитым русским исследователем Азии Семеновым-Тян-Шанским (1827–1914), в 1870–1873 годах прошел от Кяхты до Пекина через Монголию и Ганьсу, вплоть до Тибета и озера Кукунор, пересек пустыню Гоби с юга па север, пройдя 12 тысяч километров. В 1876–1877 годах через горы Тянь-Шань проник в никем не исследованный бассейн реки Тарима, открыл кочующее озеро Лобнор и горы Алтын-Таг, начав исследование Центральной Азии с запада. В 1879–1880 годах из Казахстана совершил поход к столице Тибета — Лхасе (от оазиса Хами через Гоби, горы Нань-Шань, хребты Гумбольдта и Риттера, котловину Цайдем, хребет Марко Поло); не дойдя 250 км до Лхасы, по приказу тибетских властей повернул обратно в район Кукунора и Симина, попутно исследовал районы истоков Хуанхэ и вновь пересек Гобннскую пустыню. В 1884–1885 годах в своем последнем большом (четвертом) путешествии еще раз пересек Гоби и достиг Цайдама для исследования горной системы Куэпь-Луня, еще раз посетил и подробно исследовал «блуждающий» Лобнор, вернулся через Хотан, Аксу в Каракол, к озеру Иссык-Куль. После возвращения на родину организовал свое последнее путешествие в Центральную Азию. В 1888 году умер на Иссык-Куле, в самом начале путешествия.
150
Хотан — город и оазис в Кашгарии (Северо-Западный Китай) на реке Юрункаш, притоке реки Хотан, у южной окраины пустыни Такла-Макан.
От Кашгара на западной верхушке та римского бассейна до Сучжоу [151] , где этот район открывается к востоку, — 2000 километров. Поло не указывает, как долго продолжалось путешествие от одного города к другому. Можно предположить, что на это ушло около пяти месяцев.
Удивительно, что Марко Поло вообще не упоминает о Великой Китайской стене, которая начинается где-то в этих местах и затем продолжается вдоль всего пути, пройденного венецианским путешественником, ведь он должен был бы несколько раз пересечь ее. Очевидно, к этому времени стена почти полностью разрушилась, от нее остались лишь небольшие валы, а вновь она была восстановлена только в XIV веке. Ближайшим торговым городом на «шелковой дороге» стоял Ганьчжоу [152] , потом Ланьчжоу. Местность снова стала гористой. Начиная от Сучжоу с юга подступают горные хребты, на севере простирается песчаное море Малого Гоби. На этой полосе культурной земли шириной 100 километров, орошаемой рекой Хэйхэ, ленились маленькие поселения, они были удалены друг от друга не больше чем на двести километров. Это, собственно, и была уже страна Китай.
151
Сучжоу — современный город Цзюцюань (западная часть провинции Ганьсу) на реке Линьшуй.
152
Ганьчжоу — современный город Чжанъе на реке Хэйхэ и югу от Сучжоу. Ланьчжоу — название этого пункта во времена Марко Поло не выяснено.
По пути Поло получали все, что они требовали: золотые значки, которые им дал хан, действовали как заклинание [153] . Дальнейший путь указала Хуанхэ, Желтая река, самая большая в Северном Китае. Теперь уже нельзя точно установить, где располагались провинция и город Тендук, упомянутые в сообщении Поло. Возможно, их нужно искать на северо-западной дуге Желтой реки. Именно тут Поло предполагали найти легендарное государство проповедника Иоанна, где христианство было признанной и узаконенной религией [154] .
153
Здесь речь идет о так называемых пайцзах, или байсе русских летописей, своего рода пропуске н мандате, по которому его владелец во время пути получал все необходимое: проводников, лошадей, провиант, воду, ночлег. В зависимости от важности миссии пайцзы были нескольких видов, или рангов: золотые, серебряные, чугунные с серебряной инкрустацией, бронзовые, деревянные Как пароль пайцзы давались ханским лазутчикам, дипломатам, послам и т. п.
154
Большинство исследователей считают, что город Теидук располагался на месте современного города Датуна. Здесь, за Великой Китайской стеной, правил христианский царь Георгий, потомок священника Иоанна, о котором упоминает Марко Поло.