Чужие берега
Шрифт:
— А во-вторых?
— А, во-вторых, от нее исходит очень сильный магический фон.
— Да. Даже я чувствую, — согласился с ним Лаэрт, — хотя обычно не отличаюсь повышенной чуткостью к таким вещам.
— А что здесь написано? Какое-то заклинание? Что это за язык? — обратила я внимание на надпись.
Артур вернулся к месту, где она начиналась и еще раз тщательно осмотрел буквы.
— Это латынь, мертвый язык, но в академии мы сдавали…
Лаэрт громко фыркнул, но увидев, что никому не
— Молчу-молчу… Ты хоть что-нибудь можешь разобрать из того, что написано? Только вслух не читай вдруг и вправду заклинание.
— Разберемся… — буркнул маг в ответ.
Артур шел вдоль мозаики, медленно ведя пальцем по выступающим буквам, иногда останавливался и задумчиво почесывал затылок.
Мы с Лаэртом ждали молча. Было страшно отвлекать и сбивать его с мысли. Наконец Артур вернулся к нам и сомнением проговорил:
— Это точно не заклинание… Не та структура. Но текст какой-то странный. Я не все понял.
Артур повернулся лицом к стене и принялся медленно читать вслух и сразу же переводить для нас:
— Живые рубины… на ветках… полны красной кровью… мягкое тело с каменным сердцем внутри… цвет приобретает… утро наступает…
С каждым словом у меня от удивления брови поднимались на лоб все выше и выше. Я совершенно ничего не понимала. Что за странная надпись? К чему это тут? У Лаэрта вид был ненамного умнее моего. Судя по всему, этот набор слов ему тоже ни о чем не говорил.
— Артур, ты понимаешь хоть что-нибудь?
Тот со вздохом отрицательно покачал головой.
Мы еще раз внимательно осмотрели рисунок, выложенный на стене, но не нашли в нем нечего примечательного. Решили обойти всю площадь, осмотреть каждый камень и постройку. Это заняло не меньше часа и отняло немало сил, но никакого результата не принесло. С площади решили не уходить, из-за боязни заплутать в повторяющихся улицах и не найти дорогу обратно.
Мы вернулись к мозаике и уселись прямо на землю, привалившись спиной к стене.
— Очень хочется пить, — пожаловалась я.
— Ты же знаешь, мы осматривали все, искали водопроводные колонки и колодцы, воды в городе нет, — уныло повторил Лаэрт мне новость, которую я и так уже знала и которую мы успели много раз обсудить по дороге. Жажда мучила всех.
— Как думаете, здесь бывают дожди? — без особой надежды спросила я. Хотелось просто прервать тягостное молчание.
Лаэрт посмотрел на серое небо и скривился.
— Очень сомневаюсь…
Мы сидели какое-то время молча, давая отдых уставшим ногам, когда Лаэрт вдруг сказал:
— Кровавый дождь на вершине горы Монтисиелы предрекал нам сумасшедший король табари… Такой бы тебя устроил? А, Исабель?
— Бр-р-р Нет. Кровавый я бы не хотела. Мне бы чистой дождевой воды, а лучше фруктового или ягодного сока, — я глянула на сад, выложенный цветными камешками на стене. Изображение было очень правдоподобным, в какой-то момент даже показалось, что ветер колышет ветки деревьев, слышится шелест листвы… Из сада дохнуло прохладой. Я заморгала. Видимо, усталость и жажда играли с моим сознанием дурные шутки.
— Как думаете? Что за деревья изображены на стене? — спросила я у парней. — Яблони? Апельсины?
— Вишни, — ответил Лаэрт. — Я уже посмотрел и обратил внимание. Только ягоды почему-то нарисованы не красным, а серым… Что, кстати, странно, потому что картина вся цветная и очень яркая.
— Подожди-ка… — проговорила я, медленно поднимаясь на ноги, — Артур прочитай еще раз надпись внизу.
Парень поднялся и послушно повторил:
— Живые рубины… на ветках… полные красной кровью… мягкое тело, с каменным сердцем внутри… цвет приобретает… утро наступает.
Он закончил читать и добавил извиняющимся тоном:
— Но ты же понимаешь, что это приблизительный перевод, я латынью владею довольно плохо.
— Понимаю, — отмахнулась я от этой реплики. — Мне и в первый раз показалось и сейчас… Это похоже на детскую загадку. Что думаете?
Артур посмотрел на меня заинтересованно.
— Действительно похоже. И какая у этой загадки разгадка? Есть идеи?
— Вишня! — Лаэрт тоже взволнованно вскочил на ноги. — Смотрите, все сходится: и живые рубины, и красный как кровь — сок, а каменное сердце — это косточка! Исабель, ты гений!
— Я-то здесь при чем? Загадку ты разгадал, вот только… Последние слова: цвет приобретает, утро наступает. Что имеется в виду?
— Нам предлагают раскрасить вишни и закончить картину? — после непродолжительной паузы предположил Лаэрт.
— Хм-м-м… Раскрасить? Возможно. Но чем? У нас ничего подходящего с собой нет. Вообще никаких вещей нет. Найдем что-то в городе? Вряд ли…
Я растерянно разглядывала себя, парней, окинула глазами площадь.
— Сок вишен, красный как кровь и в связи с этим меня есть одна идейка…
Лаэрт улыбнулся и ловким движением вытащил из ножен острый кинжал.
Я поняла, что он хочет сделать. Надрезать палец и раскрасить ягоды на стене своей кровью… Но… Безопасно ли это?
Видимо, эта же идея пришла в голову Артура, потому что он быстрым движением перехватил Лаэрта за запястье.
— Дружище, погоди, не торопись. Рисовать своей кровью в призрачном городе, на стене от которой разит магией за километр может быть опасно.
— Так-то я не дурак и прекрасно это понимаю… — Лаэрта охватил какой-то безумный кураж и, похоже, отговорить его от этой во всех смыслах сомнительной идеи не удастся. — Артур, у тебя есть варианты получше?