Цифры нации
Шрифт:
Татьяноха вздернул плечи и принялся разводить над столом руками.
– То-то же, – сказал прокурор. – Хотели как лучше… Однако возникла непреодолимая сила, – хохотнул он вполголоса, – которая наклевала нам в самое темя…
– В челюсть…
– Это я образно, – сморщился Вершилов.
– Меня унизили в глазах подчиненных. Теперь я никто перед ними…
– Ты заплачь еще тут!– воскликнул Вершилов. – Не об этом надо думать, а о том, что здесь говорят. – Прокурор ткнул пальцем в сторону телевизора. – Сокращают вас, дураков, по причине дефицита бюджета… Туда вам и дорога…
У Дмитрия Олеговича обиженно дернулись глаза. Он сделался вдруг как будто бы меньше. Был начальником милиции – и теперь его нет…
– Тогда пошел я, Валерий Васильевич, – сказал он чужим голосом, тяжело развернулся за столом, собираясь бежать со всех ног. Бежать, куда глаза глядят. Бежать, пока не остановит какое-нибудь препятствие на пути. Он дернулся было кверху.
– Место! – осадил его прокурор. – Сидеть!..
И Татьяноха присел, словно кобель.
– Остынь, – велел прокурор. – Тебе еще не давали такого права, чтобы ты убегал. Ты в нашей обойме, так что прошу вести подобающе. Это на будущее. А пока поговорим… О том, о сём, о погоде, о твоей работе.
И прокурор принялся рассуждать на этот раз о партийном строительстве, чем вызвал слабую улыбку у Дмитрия Олеговича. Потом вдруг прошелся по Ревкомиссии. По его словам, хоть это и тайная полиция, но в существующем мире без нее хоть удавись.
– Это я понимаю, – тявкал в ответ Татьяноха. – С этим я согласен…
– Проблема у нас не в этом, проблема у нас теперь в людях – тех самых, которым мы можем доверять. – Прокурор снял очки, положил их на стол и продолжил: – Думаешь, у меня здесь всё гладко? Куда там.
Дмитрий Олегович ловил на лету слова прокурора.
– А Виноградову с этим Жердяем, прошу тебя, не доверяй. Кто такой Виноградов?
– Сан Саныч?
– Ага, Саныч, – усмехнулся прокурор. – Он такой же Саныч, как я Уздечкин. Так что такой мой будет совет, Дмитрий Олегович: пиши заявление на перевод в прокуратуру, пока есть возможность. Помощником по следственной части. Мне такой человек как раз нужен. – Прокурор уставился удавьими глазами. – Поспешили мы с этой милицией. А теперь, – он ткнул пальцем кверху, – нам бюджет урезают. Так что пиши.
Прокурор протянул руку к принтеру, вынул из лотка бумажный лист и протянул Татьянохе. Тот принял лист, положил перед собой, достал из кармана ручку, ткнулся было писать, но задумался.
– Как писать-то?
Прокурор недовольно мотнул головой и, тяжело вздохнув, достал из стола образец заявления.
– Пиши, как в бумаге, – сказал, – а я пока отолью…
Он грузно поднялся из-за стола и шаркающей походкой направился к боковой двери. Тем временем Татьяноха, согнувшись над столом, стал писать заявление.
Вскоре, когда заявление о приеме было уже готово, прокурор, крякая и сморкаясь, вышел из туалета. Взяв со стола лист, он надел очки и стал читать. Однако чем дольше читал, тем выше поднимались у него брови. Под конец он не выдержал и рассмеялся, потрясая листом.
– Ты меня уморил, собака!
Комкая в руках лист, он обошел стол, сел в кресло и, опустив голову книзу, стал обреченно мотать ею из стороны в сторону.
Татьяноха едва соображал. Скорее всего, это была лишь прокурорская шутка насчет поступления в помощники.
– Ты читал сам-то? – спросил прокурор.
Татьяноха вскинул на него удивленные глаза.
Вершилов взял со стола смятый лист, расправил и, разбирая каракули, стал читать: «Главному прокурору Поволжской республики Вершилову В.В. от Татьяноха, (фамилия, имя, отчество полностью). Заявление. Прошу вас, уважаемый Валерий Васильевич, принять меня на работу в качестве (указать должность – прокурора, следователя, помощника прокурора и т.д.) Подпись. Татьяноха Д.О.»
Откинувшись в спинку кресла, Вершилов, давя в себе остатки смеха и качая головой, устремил свой взгляд поверх очков в сторону посетителя.
– Я тебе для чего образец дал? – спросил он наставительно. – Я тебе дал, чтобы ты написал сообразно своей будущей должности. Исходя из текущей ситуации! А ты?!
– А я?
– Скопировал образец, едрит твою… Помощник начальника младшего конюха. Ты у нас кем идешь? Моим помощником… Так что вот так, потрудись переписать… Прошу принять на работу в качестве помощника главного прокурора… И перестань моргать – тошнит уже…
Взяв из лотка очередной лист, он прихлопнул его к столу ладонью, затем толкнул в сторону Татьянохи. Тот поймал его пальцем и, съежившись над ним и заглядывая в образец заявления, стал переписывать бумагу. Это был самый серьезный и ценный документ в его жизни.
Прокурор с нетерпением ждал, когда закончится «урок чистописания». Приняв бумагу, он положил ее перед собой, быстро прочитал, затем, щелкнув ручкой, размашисто подписал. Остальные документы, к счастью, велись в электронном виде.
Распрощавшись с прокурором, Татьяноха вышел на свежий воздух, чувствуя, как страшно у него болит голова. Она просто раскалывалась.
Спустившись с крыльца, он направился было к машине, затем оглянулся, ловя взглядом окно нового работодателя. И тут вдруг подумал отчетливо: «Может, бухнуться в ноги к Римову, прощения попросить – наверняка у того в отношении Кошкина свои планы давно созрели… Потому что Главный прокурор далеко заведет при таком раскладе… Тут не надо брезговать никакими средствами, потому что каша заваривается большая…»
Будущая жизнь представлялась для него теперь в сплошном тумане. Прокуратура. Документы, в которых он, хоть и юрист, ничего не смыслит. Добегался, кажись…
Глава 4
Полиглот
Как и было обещано, в двенадцатом часу ночи Кошкина, Катеньку и ее отца доставили на машине к тому же месту, откуда перед этим забрали. Кошкин отворил дверь подъезда. Внутри оказалось довольно просторно. От самой крыши свисала сверху массивная люстра, а кверху, вдоль стен, вели каменные ступени, огороженные перилами на витых металлических ножках. Пропустив впереди себя новых друзей, Кошкин отпустил из рук входную дверь – та плотно прилегла к косяку и глухо щелкнула.