Цикл: Рохля
Шрифт:
– Да с нею же не о чем говорить.
– По крайней мере странно сравнивать меру ее скудного таланта с…
– Может, она просто слишком глупа?
Они кривились в гримасах притворного сожаления, но сожаление их, было, разумеется, лживо. Только так они и могли существовать: изливая грязь на тех, кого засосало в их ловушку.
– Кто они и почему они это говорят?
– Это совершенно неважно, - ответила Хлое.
– Важно лишь то, что ты за ними сам себе это повторяешь. А вот это уже никуда не годится.
Хлое карабкалась следом, подстраховывая Соланж на случай, если бы у той разжались руки. Хлое рисковала больше, потому что вбитые ею штыри и скобки с угрожающей скоростью
Хлое ведь их слышит… тьфу, видит… она бы, Соланж, на ее месте давно сорвалась вниз, в уходящую прямо под ногами черную пасть. Оглядываясь, Соланж видела руки Хлое, очень тонкие и очень белые, цепляющиеся за ступеньки с неистовой силой, будто там, внизу, уже ничто не держало ее веса. И лицо, поднятое вверх - какое-то очень далекое. Голос ее звучал непрерывно, мощно и гулко, как из колодца. Впрочем, почему - как? И было в нем мрачное, приподнимающее торжество.
Четвертый раз полоумный жасминрасцвел в этом году.Вероятно то, что случилось с ним,вам не стоит иметь в виду.Дерзкий запах безумья - зима не зима -наплывает, дразнит, растет.И саму возможность сойти с умаВам не следует брать в расчет.– Смотри вперед!
– приказала библиотекарша.
– Вон еще одна! Тянись.
Эта была широкая, мраморная, на ней хотелось отдохнуть и перевести дух, но все равно их ненадолго хватало. Вбитое в стену пропадало, поглощенное и переваренное жадной липкой чернотой. Эти рты не заткнуть. Ты только подтягиваешься снова и снова. Кажется, всю свою жизнь, от рождения. Ты уже не помнишь, что там было, и было ли что-то прежде. И страшно подумать, что тебе так подтягиваться всю остальную жизнь. От одной мысли об этом руки разжимаются. Каково ж там Хлое, которая… которая знала, куда лезет! Которая тут не в первый раз, если Соланж правильно поняла.
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сетиПробьется мое своеволье.Меня - видишь кудри беспутные эти?-Земною не сделаешь солью.Дробясь о гранитные ваши колена,Я с каждой волной - воскресаю!Да здравствует пена - веселая пена -Высокая пена морская!– Почему ступеньки получаются разные?
– спросила девочка, оглянувшись.
Хлое снизу бледно улыбнулась.
– Некоторые из них - шедевры. Другие так… вовремя пришедшиеся слова. Главное, подобрать такие, чтобы работали.
Прилипшая к влажной
– А почему они исчезают?
– Потому что эта дрянь на стенах такого рода, о которой не думать нельзя.
– Я могу помочь?
– Попробуй. Принцип ясен?
– А… ага.
Соланж набрала в грудь воздуха.
– А если у меня рифма будет неправильная, или не сложится размер?
– Неважно. Ты вообще можешь говорить что угодно, лишь бы оно правильно работало. Просто по ритмизированной строке проще…
– Тогда это должно быть просто. Я не думаю, что Септиму там, дома, лучше чем…
– Нет!
– заорала Хлое.
Соланж стремительно обернулась: Хлое повисла над пропастью на руках.
– Сумма эмоций!
– прохрипела та.
– Неправильная.
– Мама любит меня, - выпалила Соланж первое, что на языке вертелось.
Чудная ступенька-скобка появилась над ее головой, но у Соланж не было времени ее оценивать. Она перебралась на шаг выше и оглянулась.
– Подтягивайся, пожалуйста!
Хлое кивнула в знак того, что слышит. Она шептала там что-то, губы ее казались черными, но глаза ее блестели, и виделся вызов в тех глазах.
Если бог нас своим могуществомПосле смерти отправит в рай,Что мне делать с земным имуществом,Если скажет он: выбирай?Мне не надо в раю тоскующей,Чтоб покорно за мною шла,Я бы взял с собой в рай такую же,Что на грешной земле жила,-Она мучительным усилием согнула одну руку, затем другую. Вздулись жилы.
Злую, ветреную, колючую,Хоть ненадолго, да мою!Ту, что нас на земле помучилаИ не даст нам скучать в раю.В рай, наверно, таких отчаянныхМало кто приведёт с собой,Будут праведники нечаянноТам подглядывать за тобой.Соланж покрепче зацепилась ногой за ступеньку, на которой стояла, рукой - за ту, что приходилась ей на уровень груди. И начала приседать. Медленно, чтобы быть уверенной. Ниже. Еще ниже. Рука ее сомкнулась на запястье Хлое. А теперь распрямлять колени всею силой, которая есть, и тянуть, тянуть ее вверх, к следующей ступеньке. В руках меньше силы, чем в ногах. Не то, чтобы я была жутко сильная, но я очень хочу и верю, что получится. Хлое дернулась всем телом вверх и схватилась за ее щиколотку.
– Вверх!
– приказала она.
– Другую ногу вверх. Мне ухватиться не за что, ты тут стоишь.
Хлое все еще висела, последняя ступенька приходилась ей на уровне груди. Еще один рывок, выполненный по тому же сценарию, и Хлое смогла встать на нижнюю ступеньку коленом.
Взял бы в рай с собой расстояния,Чтобы мучиться от разлук,Чтобы помнить при расставанииБоль сведённых на шее рук.Взял бы в рай с собой всё опасности,Чтоб вернее меня ждала,Чтобы глаз своих синей ясностиДома трусу не отдала.