Циклическая ошибка
Шрифт:
– Все, Гриш, с этим мы закончили.
Андроид проследил взглядом полет комка бумаги.
– Почему люди в одних случаях прощают, а в других - нет?
Вот уж умел Гриша вопросы задавать. Рано или поздно смысл жизни бы всплыл, не иначе.
– Хрен его разберет, - Аня отставила тарелку с ненавистной кашей и плюхнулась на подушку. Андрей, воистину, нанес ее жизни непоправимые разрушения: у постели не валялось пачки сигарет. Раньше подобного безобразия, конечно, не случилось бы. Пора было срочно устранять такие вот бреши в реальности.
– Тут можно много говорить о глубине обиды, о благородстве натуры там, не знаю, о силе любви... Но у меня, как и у тебя, нет шкалы, которой можно было бы измерить эти величины. Так что, думаю, все это брехня. На самом деле люди прощают или не прощают только потому, что в одних случаях хотят, а в других - нет. Так что мы отряхнемся, утремся, закурим и пойдем дальше, правильно?
– Курение может сократить срок твоей жизни на восемь лет.
Эта волынка была настолько знакомой, что даже как-то успокаивала.
Аня потянулась, поглядела в потолок и твердо пообещала себе, что сегодня же вечером распишет его светящейся краской - хоть какими-нибудь цветами, хоть забористой бранью - только бы не пялиться туда ночами, думая о всяких невероятно серьезных вещах, которые, по сути, играли в ее жизни меньшую роль, чем даже лишняя пачка сигарет или какая-нибудь новая стрелялка. Не говоря уж о сентенциях Гриши.
– Я знала, что ты одобришь мой план.
– В остальном план кажется мне хорошим...
– Я счастлива!
– ... хотя планом это назвать сложно.
– Спокойно, Гриша, как только я решу, какое "дальше" будет дальше, я его конкретизирую. Специально для тебя, зануда ты эдакий.
Глава 4.
Аня вовсе не была уверена, что после всех ее приключений и почти недельного молчания о них, Smoker вообще станет выходить с ней на связь, чтобы выслушать безрадостные подробности. Вряд ли тот факт, что она облажалась так, как редко кому удавалось, стал бы для него новостью.
Но, к ее удивлению, по черному экрану затанцевал серый дым.
– Как понимать этот звонок?
– механический голос показался Ане еще более безжизненным, чем обычно. Сложно сказать, что у этого в принципе нечеловеческого тембра был ледяной тон, но такая мысль у нее проскочила.
– Я хотела убедиться, что не доставила тебе неприятностей.
– Ты их доставила.
– Это понимать как то, что меня теперь ждут проблемы?
– Зависит от того, что ты еще планируешь сказать.
Хотелось бы Ане волшебным образом извлечь из-под подушки тридцать кусков и отправить их Smoker"у голубиной почтой, но добрых сказок в мире, как выяснилось, не случалось вообще никогда.
– Я звоню только извиниться. Больше мне нечего сказать. Я не хотела тебя подставить.
– Привлечение корпоративного спецназа - отличный способ никого не засветить. Странно, что им раньше никто не пользовался.
– Ты ведь вряд ли примешь тот факт, что я сама дура и моей дуростью воспользовались, как смягчающее обстоятельство?
– Глупость - всегда отягчающее обстоятельство, - серый дым на экране танцевал все так же бесстрастно, а вот тембр неживого голоса изменился. Стал "поживее", не иначе.
– Реанимацию у твоего подъезда я тоже видел. Ты побила все мыслимые рекорды по количеству идиотских поступков на промежуток времени, так что давай не тратить время, оно стоит денег. Заповедь "упавшего - добей" в нашем бизнесе существует, но, скажем так, является общим решением, а я предпочитаю решения частные.
– И каково твое частное решение? Я готова заплатить неустойку, если ты дашь мне рассрочку.
– Никакой рассрочки не будет. И неустойки тоже не будет. Я просто прекращаю сотрудничество...
– Послушай...
– Нет, это ты послушай. Я могу позволить себе работать с недостаточно компетентными людьми - уровень сложности заданий бывает разный. Могу позволить себе работать с недостаточно честными людьми - вероятность того, что меня кинут, зависит от моей предусмотрительности, а не от их хитрости. Чего я себе позволить не могу, так это работать с неудачниками. Я не могу предъявлять счета за твои провалы самому мирозданию, знаешь ли, оно не выплатит мне страховки.
Аня промолчала. Не то чтобы у нее уж совсем отсутствовало самолюбие, но чтобы в такой ситуации возражать - это надо было вовсе мозгов не иметь. Ладно, хоть работать отказался. Мог и братков прислать, как-никак вторую сделку подряд загубила. Он, пожалуй, поступал еще если не по-человечески, то уж, во всяком случае, не по-свински. В отличие от Андрея, хоть правду говорил.
Может, еще месяц назад Аня из-за такой отповеди расстроилась бы или даже расплакалась, но больничная палата отучила ее шмыгать носом по пустякам и принимать чужое мнение близко к сердцу. Так что она спокойно кивнула, хотя собеседник, конечно, видеть ее лица не мог:
– Хорошо. Прощай.
Серый дым исчез, остался только черный экран. Аня откинулась на спинку кресла и затянулась сигаретой. Все не то чтобы рушилось - любая вещь, кроме смерти, как выяснилось, была поправима - но ее жизнь летела к чертям с такой скоростью, что она просто не успевала тормозить на особенно крутых ухабах. С работы уволили, любимый человек ушел, денег нет и, в ближайшее время, не предвидится. Где-то рядом точно был указатель с лаконичной надписью "Ад 10 км".
Единственной константой, увы и ах, оставались две тысячи юаней, в которые обходилось ежемесячное обслуживание Гриши. С другой стороны, хоть что-то постоянное было, пусть "костыль" и очень сомнительный, скорее напоминавший гирю на шее.
– Гриш, представляешь, меня уволили без рекомендаций второй раз за день. Ну ладно, Бьянка хоть выходное пособие нормальное дал. Как думаешь, может, переквалифицируемся в грабителей банков?
– И дилижансов.
Аня фыркнула. Нет, Discovery Гриша точно тайком смотрел. А может и вовсе какой-то канал с вестернами. Да ему, в общем, и сетевизор для этого включать было не обязательно. Вот уж кому было бесполезно угрожать раскрытием истории запросов.