Циклическая ошибка
Шрифт:
Граф, к ее удивлению, возражать не стал. Протянул ей запасной автомат:
– Две очереди пустишь, и прыгай к Михалычу. Глафира, Василь, Витя, Соня. Остаетесь прикрывать. Чтоб без геройства! Встретимся у Горючего камня.
На этот раз Аня сделала все как надо. Когда брюхо вертолета показалось в просвете между елками, она застыла, несколько секунд "вела" вертолет, целясь в днище, а потом плавно нажала спусковой крючок, не давая стволу уходить вверх. Граф и еще один парень выпустили очереди почти одновременно. Сложно было сказать, кто из них попал - Ане казалось, что она, остальным могло казаться иначе - но факт оставался фактом: вертолет резко ушел в сторону с набором высоты. Сбился с курса. Задымился. Видимо, они все же задели что-то важное в его "начинке". Вертолет, конечно, не упал, но стал быстро, хотя все же управляемо, приближаться к земле, кренясь и забирая на север. Но далеко не улетал.
– Там десант. Какие-нибудь "золотые драконы", - сухо сообщил Граф, снова заскакивая на снегоход.
– Эти приземляться умеют, что стоишь, рот разинула? Погнали. На, шлем мой одень, бестолочь! Михалыч, возьми хакера!
Шлем был Ане велик, но тут уж было не до споров. Она только потерянно оглянулась, ища глазами Глафиру. Та как раз застегнула маскировочный костюм и подмигнула:
– Да не дрейфь. У нас такое чуть не каждые пару месяцев. На, держи. За хорошие сказки. Последний выстрел тоже был ничего, кстати. Надумаешь подучиться - приезжай! Будешь белку в глаз бить. В замерзших руках Ани оказалcя скрученный из носового платка узелок. На ощупь там было что-то мелкое и гладкое, как галька. Она сообразила, что Глафира, кажется, сдержала обещание и отсыпала ей таблеток, когда та уже весело махнула рукой:
– Мой адрес в Загорье возьми у Михалыча. Страсть сказки люблю! Пойдем пока этих вояк задержим ненадолго. Бывай!
Глафира и еще трое бойцов юркнули куда-то в клубящуюся белизну - снова начала подниматься легкая метель, и снег плыл как волна, местами взвиваясь в воздух - но долго глядеть им вслед Ане никто не дал. Михалыч, не особенно церемонясь, пнул ее в сторону снегохода:
– Быстро! Ребята прикрывают. Уходим!
Там, увы, ручек не было, поэтому Аня обняла спину в полушубке, зажмурилась и максимально сосредоточилась на том, чтобы никуда не улететь на поворотах. Ну и башку свою на какой-нибудь низко висящей ветке не оставить.
Гнали они, наверное, часа полтора, прежде чем Граф снова поднял руку, призывая затормозить.
– Так, ладно, Михалыч. Увози хакера, автомат на всякий оставь, береженого бог бережет. Мы своими тропами уходить будем. А вы в Загорье давайте, чую я, нам тот заводик еще аукнется. Знал бы - подождал лезть.
– Простите, вы уверены, что это "Панацея"?
– робко подала голос Аня.
– Ну, рекламных стендов там не стояло и упаковочный цех, как ты понимаешь, был не там. Маркировка на таблетках говорит, что это она. Сама диск посмотришь, если цел. А если нет - ну, поглядим, в общем. Так что, поможешь еще разок?
"Если вернусь домой живой, ноги моей в Сибири больше не будет", - подумала Аня. Она не то чтобы имела что-то против Сибири. Место было прекрасное. Люди были прекрасные. Только вот ситуация была далеко не прекрасная. Как-то проще было жить в Москве и делать вид, что тут просто ничего нет. Так, вечные снега и мамонты ходят. Ну, и китайцы уголь тащат.
– Помогу. А что сделать надо?
Граф залез в поясную сумку и извлек такой же контейнер, как Аня везла сюда, только раза в три меньше.
– Как будешь в Москве, закажешь столик в "Красном и черном". Обязательно двенадцатый, и обязательно в последний четверг месяца. Там тебя встретит человек. Передашь ему. У него будет первая часть кода, у тебя - четыре последние цифры. Пока денег не получишь - не называй, поняла?
– Конечно.
– И лучше друзей за соседними столиками посади. Это понятно?
– Куда уж понятнее...
– Двадцать пять, тринадцать. Ну, хакер, бывай!
Аня задумалась, что сказать. "Счастливо!" явно не подходило. "Удачи!" - тем более. Тут не удачи надо было желать человеку, а патронов и жратвы, ну и чтоб у правительства мозги были в башке, а не там, где они четверть века назад находились.
Аня поковырялась в памяти - она вообще, стыдно сказать, мало книг читала, не считая профессиональной литературы, и подвешенным языком похвастаться не могла - но все-таки извлекла откуда-то из закромов:
– Мира вашему дому.
"Вампир" улыбнулся, как-то вдруг перестав быть похожим на вампира:
– Нашему дому, Аня. Нашему, - а потом снова сделался собой прежним, суровым таким.
– Все, бывайте!
В общем-то, обратный путь запомнился Ане только тем, что она по дури спустилась к ручейку не след в след за Михалычем, а там, где ей это показалось удобным. Закончилось все, конечно, тем, что она провалилась, причем умудрилась погрузиться с головой в месте, где и кошка бы при всем желании свести счеты с жизнью не утонула бы. Михалыч, ругаясь на все лады, ее вытащил. Комбинезон был непромокаемый и вполне герметичный, а потому пострадал несильно, чего нельзя было сказать о голове, шапка на которой была обычная, шерстяная.
Косы Ани в буквальном смысле превратились в сосульки, заодно резко прибавив в весе. Кожу головы как обожгло, хотя это, конечно, был просто мороз.
– Косы или менингит?
– поинтересовался Михалыч.
Месяц назад Аня бы твердо ответила "косы", уверенная, что пронесет, но в Сибири действительность воспринималась несколько иначе. Аня и без этого промерзла до последней косточки. Так что слово "менингит" больше не звучало, как страшилка из медицинского справочника.
Через десять минут Михалыч, надо отдать должное, довольно аккуратно обкорнал Аню под корень, оставив на ее голове только неровный "ежик", которые заботливо вытер и завернул в подобие тюрбана, а сверху уже накрыл капюшоном.
Возвращались обратно они уже другой дорогой. По словам Михалыча - неподготовленной. Снегоходы пришлось бросить возле самых гор. Топливо закончилось, а на этом маршруте схрона сделать еще не успели. К концу пути Аня люто возненавидела снег, холод и проклятый автомат, который висел у нее за спиной и давил на шею. Дважды прятались от беспилотников, пролетающих над ними, и один раз даже видели китайский патруль на трех снегоходах.
Михалыч оказался запасливым хомяком, и они не голодали по пути назад, хотя сама Аня провианта на обратную дорогу не захватила, а энергетические батончики закончились на второй день.
В общем, когда, спустя еще неделю блужданий, они добрались до Белых Урочищ, у хозяйки нашлась для пригорюнившейся Ани масса охов, ахов и дельных советов, как побыстрее отрастить волосы и скрыть это "позорище". Та даже дала ей в дорогу какую-то настойку на резеде и меде, мотивировав это тем, что Аня "девка не без странностей, но и не таких замуж выдавали". А также загнала ее в баню, отогреваться, мыться и приводить себя в "божеский вид", если это описание можно было применить к бритой девке с - ужас!
– татуировками по всем рукам! Вдоволь попарившись в горячей бане и, наконец-то, поспав в нормальной кровати, с мягким матрацем, Аня поняла, как мало в действительности человеку нужно для счастья.