Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса
Шрифт:
Гитлер в Mein Kampf практически дословно воспроизвел Томаса Карлейля, считавшего, что давать неграм образование – значит прямо противоречить воле Бога: «давать образование готтентотам и… кафрам – значит идти против Воли вечного творца» [155].
Интересно, что немецкий историк Штробль называл волю «центральным понятием нацистской веры» [334], – а нацистские теоретики начиная ещё с 1920 года последовательно превозносили сам английский язык именно как «язык безжалостного акта воли», «язык борьбы за выживание, в котором до сих пор действуют “законы жизни”, а значит проявляется воля расы, воля крови» [205].
«Обращение нацистов к…
Гитлер пребывал в абсолютном убеждении, что непреодолимая дистанция «между расой господ и низшими расами заложена в самой сердцевине британского империалистического этоса и является секретом успеха британцев. Именно здесь кроется связь между расой и империей (идея этой связи доминировала во взглядах Гитлера в течение всей его жизни) и… объяснение настойчивых утверждений Гитлера о том, что в управлении Россией Третьему рейху следует брать пример с британского правления в Индии» [334].
В своих бесконечных выступлениях Гитлер постоянно и неустанно внушал немцам: если вы не станете такими, как англичане, вы не сможете добиться мирового господства. При этом его глубоко провинциальная («местечковая» – можно было бы сказать о человеке другой политической биографии), рабская зависимость от мнения англичан оставалась поразительной: так, он настаивал на безжалостности не только для обеспечения власти, но и потому, что это позволит «постепенно получить равный с британцами социальный статус в глазах английской прессы» [211]!!
«Подчеркивая своё сродство с Англией, нацисты постоянно высказывали своё восхищение британским империализмом, видя в нём свою модель и оправдание… Осознание британцами своей божественной Избранности – как никакая другая черта британского национального характера – привлекало нацистов, подчеркивая общие для них расовые принципы» [80].
Враждебно относящийся к религии, Гитлер кликушествовал: «Не может быть двух избранных народов. Мы – народ Бога. Разве этим не всё сказано?» [292; s. 227].
И это тоже было слепым, рабским заимствованием английской культуры.
Ведь прямое отождествление Англии с библейским Израилем и вера в её особую связь непосредственно с Богом являлись само собой разумеющейся общественной нормой уже в XVII веке (хотя уникальность и избранность Англии как Нового Израиля провозглашались ещё в 1580 году [301]). Считалось, что «англичане, как некогда иудеи, – избранный народ Бога» [172]. Уже в 1607 году проповеди систематически связывали завет Бога с Авраамом «с английской нацией, избранным народом нового времени… с замыслом Бога об избранном народе». Среди прочего эта вера служила весомым обоснованием колониальных захватов Британии: подобно тому, как «сыны Израиля изгнали ханаанеян…, англичане должны были вытеснить язычников с их земель в Новом Свете» [290].
Оливер Кромвель считал отнюдь не весь христианский мир, а именно и только английский народ «народом Бога», Новым Израилем, сражающимся
Даже в «Потерянном рае» Джона Мильтона говорится об особом божественном провидении, ниспосланном именно Англии и её избранному народу, которому непременно предстоит установить своё царство по всему миру: «Твое семя сразит Врага нашего» [276]. О Новой Англии говорилось: «Бог предназначил эту страну для нашей нации, уничтожая туземцев чумой, не тронувшей ни одного англичанина» [245]. Таким образом, Провидение в английском его восприятии было сродни геноциду, что полностью соответствовало не только ветхозаветным и неоиудаистским корням протестантизма, но и самым сокровенным чаяниям нацистов.
Ветхозаветная максима Томаса Карлейля «сила – это право» в полной мере выражала повседневную британскую практику. Уничтожение ханаанеян англиканский священник Кингсли в 1849 году рассматривал как более чем достаточное оправдание перехода колонизаторов от самообороны к геноциду, восклицая: «Истребить одно племя, чтобы спасти [для колонизации англичанами – М.Д.] целый континент, – значит ли это “пожертвовать жизнями людей”? Пусть докажут, что это жизни людей. Это жизни хищных зверей.» «Вы, малайцы и даяки Саравака, вы… враги Христовы, вы звери, тем более опасные, что обладаете получеловеческой хитростью» [240].
Организатор движения бойскаутов Баден-Пауэлл в 1899 году называл «охоту на людей» лучшим из всех возможных видов спорта, который поможет справиться с «дикими зверьми человечества». Совершаемые нацистами массовые убийства, как мы хорошо помним, опирались на точно такое же восприятие русских как «зверолюдей», а евреев как «недочеловеков», то есть вообще не людей [240].
Классический английский историк, описывая войну за независимость Индии 1857 года, описывает ветхозаветную же, по его прямым наблюдениям, готовность англичан «убивать каждого, разить в плечо и бедро» [233, 366]. Именно после этого индийцев начали повсеместно называть «черномазыми» и говорить о них с «полным презрением и настоящей ненавистью», а повстанцев «стали относить к низшим формам жизни – наравне с крысами, змеями, насекомыми» [208].
«Ни один цветной не мог чувствовать себя в безопасности… потому что британцы стремились убивать всех “туземцев” без разбора.» Подозреваемых в участии в мятеже или сокрытии бунтовщиков вешали, насаживали на штыки, расстреливали. По ряду свидетельств, в 1857–1858 годах в Дели британские солдаты массово подкупали палачей, чтобы те продлевали мучения приговоренных к повешению; им очень нравилось наблюдать, как те «танцуют хорнпайп [129] », извиваясь в предсмертных судорогах [215].
129
Английский матросский танец, исходно кельтский.
«…Британские солдаты даже слишком старались, исполняя приказ не щадить никого старше 16 лет.» В одном только городе Джханси уже после подавления восстания было убито около пяти тысяч индийцев – в несколько раз больше, чем всех погибших на всей территории Индии британцев. В то же время большинство сообщений о зверствах сипаев, систематически распространявшихся в Англии, были заведомой ложью. Чтобы не допустить её разоблачения, части подсудимых перед началом суда завязывали рты, чтобы не дать им возможности отвечать на откровенно вздорные обвинения [327].