Crysis. Легион
Шрифт:
Из-за угла выносится «бульдог», задравши колеса на повороте, визжит резиной, боец на крыше уцепился за пулемет как за спасательный круг и гасит вовсю. «Бульдог» шлепается на все четыре, боец удержаться не может, срывается и летит на тротуар, водитель изо всех сил старается не въехать в толпу, но, прежде чем врезать в ювелирный магазин, сметает полдюжины гражданских.
Из-за угла выползает нечто. И росту в нем метров восемь.
Я уже видел это, я знаю. Но вот так, при свете дня, прямо перед собой – вижу впервые.
Три ноги с двумя суставами каждая, ступни с металлическими когтями, коготь – в человеческий рост. Корпус – гибрид таракана и бомбардировщика B-2, вместо кабины – здоровенный клин, ощерившийся пушками, они торчат клыками из пасти. Но пушками оно не пользуется – поначалу.
Приседает, из спины выдвигается колонна: красный светящийся цилиндр, будто из пластинок плоских сложенный, эдакий
ДЗИНННЬ!
Все оконные стекла вокруг – пусть даже застрявшие в раме обломки – разлетаются вдребезги. На кварталы вокруг включается сигнализация – и у машин, и у магазинов, – завывает истошно. На улицу сыплется ураган стекла: мелкая пыль, острые клинья, здоровенные пластины с зазубренными краями – протыкают мертвых и живых, срезают руки-ноги чище, чем лазером. Кажется, адский стеклянный ливень длится часы – на многоэтажках Шестой авеню уцелело до хрена окон. А когда все кончилось, живые удрали, мертвые превратились в фарш, и стоять посреди улицы остался один я.
Монстр повернулся на своих огромных ходулях и нагнулся, чтобы посмотреть на меня.
До чего ж смышленый попался гад! Раскусывает лучшие мои трюки. Я включаю невидимость – а ему нипочем, стреляет в точности куда надо. Прячусь за колонны и рекламные щиты – а монстр лупит чем-то вроде плазменных гранат как раз в те места, какие разглядеть не может. Не гоняется за добычей по улочкам и аллеям, но спокойно выкуривает из укрытий.
И потому играем в пятнашки. Я, наверное, могу раз-другой выдержать его акустический луч смерти, не лопнув придавленным арбузом. Все-таки у нас общие предки, у этого непомерного засранца и у меня, мы отчасти иммунные к ядам друг дружки. Но три импульса меня точно завалят, а четвертый прикончит – конечно, если монстр не решит попросту раздавить меня огромной когтистой ступней. А у меня в рукаве не козыри, а пузатая мелочь, я едва способен краску поцарапать на побрякушках гиганта. Что ж, делать нечего – приходится царапать. Поэтому швыряю мину-липучку и даю деру за угол, не посмотрев даже, попал или нет. Роняю перед ним сенсорную мину и ныряю в канализационный люк, пока на другой стороне улицы рассыпается в пыль офисная трехэтажка. Потихоньку доходит: у визгуна привычка раскидывать по окрестностям высокочастотные импульсы, в особенности когда меня не видит.
Эхолокация, дружок. Неудивительно, что моя сраная невидимость ему по фигу.
Это не в кошки-мышки игра – это саблезубый тигр против мышки, это гребаный тираннозавррекс против комка пуха. Но пусть у тираннозавра пушек в сотню раз больше, чем у меня, пусть он способен разнести меня в клочья за секунду, но он здоровенный и тяжеленный, а такие штуки поворачиваются ох как медленно. Пушки у него – ЦЕЛЛ половину годовой выручки отдала бы за одну такую. Но стреляют они только вперед. Обогнать монстра не могу – зато я куда проворнее, ныряю, уклоняюсь, скачу с крыш и на крыши. Он бы меня уже дюжину раз уделал, если б я не удирал за доли секунды до того, как он шарахнет всем арсеналом.
И пока я уклоняюсь, удираю, прошмыгиваю меж ног – потихоньку царапаю краску. И потихоньку его бирюльки отваливаются. А тогда я принимаюсь царапать и прочие части.
Теперь и остальные мышки кажут мордочки из норок и царапают куда эффективней меня. Чудище сосредоточилось на мне, ломится за мной по улице, и в бок его врезается очередь из гранатомета, пущенная с другой стороны улицы, из магазина ковров. И какой-то свихнувшийся восхитительный засранец, кому и яйца прикрыть нечем, кроме камуфляжа и черных очков, выскакивает со второго этажа, показывает монстру палец – я не шучу! – и дает деру за угол. Визгун глотает наживку, топает за наглецом – и ступает на такие залежи наземных мин, какие даже израильтянам не снились, со всеми их арабскими передрягами и возмездиями.
Роджер, знаешь, что бывает, когда краску всю соскребешь? Тогда царапаешь уже металл под ней.
Долгая получилась драка, долгая и мучительная, наскочи – ударь – убегай, стадо мышей кусает динозавра, смерть от тысячи ранок. Но финальный удар точен и великолепен – честь и хвала гранатомету JAW! Единственная ракета точно под панцирь, в сочленение ног с корпусом. Роджер, ты б видел: это утренний цветок, распустившийся в огромный фиолетовый шар, пронизанный молниями, словно подкрашенный кровью сгусток полярного сияния. Визгун стонет, скрежещет, шатается, кренится набок, подставляет для опоры ногу – и та лопается, ломается пополам. Огромная груда металла валится оползнем в море.
«Дельта-6» готова носить меня на руках. Я доконал монстра, влепив последнюю ракету. Они меня любят, шлепают по спине, они восхищаются, говорят: на Центральном я бы здорово
А потом мы кое-что слышим.
Даже не знаю, как это описать… вроде гигантского выдоха, исполинского уханья, плывущего над крышами, петляющего меж небоскребов. Кажется, звук отовсюду – и ниоткуда, ледяной, мертвенный шепоток. От него мурашки стадами по шкуре и волосы дыбом.
Все затихают, точно кролики по норам. Когда звук утихает, кто-то шепчет: «Господи Иисусе, что это было?»
Пока манда не понеслась по кочкам, выступает командир и сурово пресекает панику: «Парни, кончайте дрочить! А ну, все на поиски выживших! Пятнадцать минут – не больше. Потом собираемся, идем искать того, кто так орет, и надерем ему задницу!»
Это он шутит, конечно. Но с таким серьезным лицом, мать его, – и не поверишь, что шутит.
Перехват радио «Свободный Манхэттен»,
трансляция нелегальная, 23/08/2023, 17:52
Частота: 1610 кГц (полоса не зарезервирована).
Источник: полковник (в отставке) Эдвард «Правда» Ньютон, морская пехота США. Принадлежность голоса подтверждена сравнением с архивными образцами.
Ньютон: А вот это, парни, вам обязательно стоит послушать. Помните маленькую такую волну, погулявшую в центре города пару часов тому назад? Ту самую, какую злобные инозвездные пришельцы со щупальцами на нас пустили? Так вот, нам звонят гражданские с Мидлтауна, и вам стоит их послушать, ей-богу.
Голос № 1: Реактивные двигатели, я слышал реактивные двигатели! Я видел инверсионный след! Я уже неделю прячусь в городе и хорошо знаю, какой звук от осьминожьих кораблей. Да это не пришельцев корабль, это наши нам поднесли!
Голос № 2: Эдди, я их своими глазами видел! Наши ВВС, ясно как божий день! Летели на высоте бомбометания, я их видел за минуту до того, как послышался взрыв. Это они сбросили, кому ж еще?
Ньютон: Эй, народ, вы поняли? Морпехи вовсю эвакуируют население, а какой-то кабинетный вояка из штаба решает, вот так запросто и решает: мы все, от Шестнадцатой стрит и дальше, ненужный мусор – а может, гениальные пловцы. Ну да, ну да, а почему бы и нет? Богатеев-то не осталось, они на вертушках смылись еще на прошлой неделе вместе с мэром и окружным прокурором. По ним, кто здесь остался стоящий внимания? Мы остались, отбросы, черная кость. В общем, слушайте меня, все еще живые отбросы! Ваша задача: выжить и рассказать, поняли?! А еще… Стоп, у нас новый звонок. Добрый день, с кем говорю?
Уильямс: Привет, Эдди, это снова Уэйн Уильямс!
Ньютон: Привет, Эдди! Рад тебя услышать снова. Как дела?
Уильямс: Ну, мы добрались до Мидлтауна, и – погляди-ка – там и в самом деле морпехи, как ты и говорил. Он с тобой поговорить хочет, ну морпех, который со мной.
О’Брайен: Это комендор-сержант О’Брайен, морская пехота США. Я говорю с тем самым засранцем из «Радио “Свободный Манхэттен”»?
Уильямс: Сэр, да, сэр, – я тот самый засранец.
О’Брайен: Тогда у меня работенка для тебя. Передай всем: несмотря на потоп, полковник Барклай эвакуации не прекратил. Повторяю: эвакуация продолжается! Любой желающий убраться из этого города пусть бежит со всех ног на Центральный вокзал. Наши части сейчас в Мидлтауне – ищите их, и вам помогут всем, чем смогут. Это все. Это был сержант О’Брайен.
Уильямс: Господи всемогущий, вы слышали? Эвакуация продолжается! Народ, ноги в руки и пошли! Уэйн и прочие очевидцы доносили: у Двадцать третьей стрит и дальше уже мелко. Добираться будет нелегко, окрестности здорово перекорежило, но это ваш единственный способ выбраться отсюда. Послушайте сэра сержанта и поспешите, придумайте, как вам лучше добраться, и давайте! Идите налегке и не задерживайтесь! Скорее – это ваш единственный шанс выбраться отсюда, не упустите его!
М-да, но добраться до Центрального вокзала – это еще полдела.
По пути я прислушиваюсь к новым приятелям и узнаю немало полезного. От местной вертикали власти остались жалкие ошметки. И армия, и десантура, и морпехи… да мать вашу, даже полиция с пожарными – в полном хаосе сверху донизу, обломки, развал и разброд. Остался народ из полудюжины разных контор, у всех приказы разные и разные полномочия, повсюду дезертирство, мародерство и разбой, но остались и честные ребята, кто сделает все как надо, пусть только прикажут, пусть найдется способный командовать, авторитетный, имеющий полномочия. Так вот, в последние пару дней такой батяня для всех потерянных и растерянных, хозяин, крепкая рука среди урагана апокалипсического дерьма – нашелся!