Цвет махаона
Шрифт:
Билл испытал прилив радости. Он улыбнулся и ушёл, оставив девушку в покое.
Впереди день подготовки к свадьбе. Бенктон поторопился домой, чтобы помочь бабушке. За ним была уборка дома, бесконечные походы по магазинам и ёлка, которую нужно поставить и нарядить. День пролетел, как ракета над пустыней. Сон не заставил себя долго ждать. Билл не в силах был подняться к себе и уснул в комнате на первом этаже. Бабушка Роза задремала в кресле-качалке. В руках её находилась книга, а в углу комнаты нескончаемо балаболил телевизор. На часах ещё не было десяти вечера.
Наступило утро. Монотонный голос диктора из радио заставил Билла разомкнуть веки. Весёлое шкворчание летело из кухни вместе с резким запахом жареной колбасы. Билл потянулся, зевнул так, что хрустнула челюсть, встал и прошёл в кухню. Схватив ломоть сыра, хотел уже куснуть его, но бабушка грозно забрала кусок, сказав, что это к столу. Тогда Билл достал из холодильника молоко, а из шкафа хлопья. Они ему надоели, но ничего не оставалось делать, как набить желудок хотя бы ими.
В комнате Билла на кровати уже лежал тщательно выглаженный костюм.
Церемония должна состояться в час дня и до этого времени нужно накрыть стол в большой комнате, привести себя в порядок и появиться в церкви. Там они с Джессикой договорились встретиться.
Джессика была на ногах уже с раннего утра. Несмотря на то, что бабушка Роза наготовила множество блюд к столу, бабушка Лиза тоже не желала оставаться в стороне. Она так же занималась готовкой, а Джессика всячески помогала ей в этом.
Часовня городской церкви разродилась убедительным железным ударом. Билл с бабушкой стояли у входа. В церкви их ждал отец Иосиф. У него в этот день много работы: отпевания, освящение детей, свадьбы и Рождественский молебен. Билла смущало опоздание Джессики. Он нервничал, стаптывал землю, потирая правую ладонь о штанину брюк.
«А если она не придёт? – думал он. – Вдруг она передумала?»
Улицы осыпало снегом, будто серебряной пудрой, мороз покалывал щёки и руки, а солнечные лучи слепили. На горизонте появилась Джессика. Она шла в шикарном пышном белом платье. Поверх него накинуто лёгкое серое пальто. Билл улыбнулся и поспешил к ней навстречу. Джессика безмолвно шла, неуклюже утопая в небольших сугробах. Бенктон подбежал к ней, подхватил на руки и понёс в церковь. Она завизжала и просила опустить её на землю. Билл засмеялся, а за ним и Джессика залила улицу звонким хохотом. Бабушки шли, о чём-то шептались между собой и громко смеялись.
– Отлично выглядишь, любимая! – радостно произнёс Билл.
– Спасибо, ты тоже! – улыбаясь, ответила Джессика.
Громкие шаги гулким эхом разносились по большому церковному залу. Деревянные скамьи смотрели на широкий алтарь. Пыльный приглушённый свет закрадывался через витражи, а лёгкий сквозняк приносил прямо к носу нежный аромат жжёного воска. Каждый шорох делал целый круг, пролетая мимо голубого свода, позолоченных колонн, огромных икон и врезался в уши. Билл с Джессикой взошли на алтарь, встали друг напротив друга и стали дожидаться святого отца. Тот скромными короткими шагами подошёл к возлюбленным, осмотрел их и начал говорить долгожданную речь.
После прочтения молитвы и традиционных вопросов, молодые обменялись кольцами и поцеловались. Билл клялся, что будет любить Джессику до конца своих дней, что будет её защищать и никогда не обидит. Джессика, в свою очередь, тоже обещала его любить, быть верной и заботливой. После этого молодые поблагодарили святого отца и направились к выходу. Бабушки поставили свечки и опустили несколько долларовых купюр в ящик для пожертвований, после чего попрощались с отцом Иосифом и ушли.
Застолье протекало изумительно. Молодые шутили, смеялись и бесконечно благодарили своих бабушек. Они понимали, что кроме их у них больше никого нет. Билл не уводил внимания с Джессики, а она таяла в смущении, закусывая вино овощным салатом.
В планах был переезд Джессики к Биллу. Они хотели сделать ремонт в доме. Бабушки спрашивали про внуков, а Билл отнекивался. Джессика очень хотела ребёнка. Она говорила, что давно мечтает о девочке. Бенктон настаивал на мальчике. Спустя некоторое время, молодые оставили своих бабушек и поднялись в комнату. Там они провели весь оставшийся вечер и ночь.
13
Люди привыкли осознавать, что годы ничего полезного не приносят, а лишь отнимают здоровье, силы и целые жизни. Билл считал иначе. Он каждый день смотрел на себя в зеркало, его кожа старела, появлялись новые морщины. Казалось, ему это нравится. Он вспоминал слова бабушки и думал, что время делает его сильнее. Бенктон не хотел возвращаться назад в разбитое прошлое. Его жизнь наполнялась свежими красками, а тёмные пятна пережитого прятались под светлым покрывалом настоящего.
Со дня свадьбы прошло семь лет. Дом, в котором Бенктон вырос, теперь выглядел иначе, небольшая перепланировка, ремонт и новая мебель полностью удалили горечь из этих стен. Пустота заполнялась детским лепетом и смехом. Из комнаты в комнату бегал пятилетний мальчик по имени Чарли. Билл настоял, чтобы родившегося в мае 1976 года малыша назвали именно так. Джессика понимала, что для мужа это важно, поэтому не возражала при выборе имени.
Она устроилась работать менеджером по кадрам на местной швейной фабрике. Билл всё также стирал руки, днями и ночами разгружая машины. С Чарли нянчились бабушки Роза и Лиза. Хоть их возраст уже не тот, мальчик заставлял забыть их об этом. Его ни на минуту нельзя было оставить одного. Измазанное чернилами лицо, залитый клеем пол, исписанные стены и много прочих шалостей подбавляли работы. Бабушка Роза всё время, как на иголках, а Лиза, как ни странно, спокойна. К бабушке Лизе мальчик проявлял большую симпатию, так как виделся с ней чаще.
– Что снилось сегодня, Чарли? – спросила за завтраком Джессика.
– Не помню! – тоненьким голосом ответил он, поднося ко рту очередную тяжёлую ложку рисовой каши. – Я видел тебя и папу, а потом куда-то летел.
– Когда летаешь во сне, значит, растёшь! – заботливо сказала мама.
– Получается, я сегодня стал выше? – с интересом спросил Чарли.
– Конечно! – ответила мама, собирая паёк для мужа.
Билл уже позавтракал и находился в ванной. Каждое утро он там проводил минут по сорок. После душа он одевался в рабочую одежду, целовал сына и жену и уходил на работу. Джессика же отвозила Чарли к бабушке, если та сама не приходила к ним домой, после чего ехала за город на работу. У неё, как у квалифицированного работника престижной компании, был корпоративный доверенный автомобиль «Бьюик» синего цвета.
На дворе стоял жаркий август. Ласточки, проносясь над головой, щебетали в воздухе, полыхающий жёлтый шар топил землю в своих лучах, а весь город усеян зелёными дубами, клёнами и соснами. Автомобильный шум поглощал улицы, громкие выкрики газетных продавцов сбивали Билла с толку, а звенящая музыка из фургончика с мороженым скрежетала в ушах, как стекло по кафелю.
Билл в этот день, как и в большинство других, не выспался. Малыш Чарли часто спал с родителями, так как боялся одиночества и темноты. Это нормально для детей его возраста. Однако по ночам он постоянно вставал, чтобы попить воды и сходить в туалет. Билла это выводило из себя, но он держался, чтобы не ругать сына. Он помнил, что в детстве вёл себя так же.