Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II

MadameD

– Я возвышен, госпожа – я теперь участвую в процессиях, ношу факел… Сам великий ясновидец говорил со мной и хвалил меня. Говорил, что с моим усердием я поднимусь до старшего жреца намного скорее многих.

Тамит повела бровью.

– Вот как?

Хвастает?

Нет, наверное, это правда. Такие, как Хепри, не умеют лгать, чтобы приукрасить себя.

– А за что? – мягко спросила женщина.

Мальчик не ответил и покраснел.

Тамит усмехнулась. Что такого постыдного он сделал, чтобы заслужить внимание великого ясновидца?

Могло быть множество вещей – Тамит теперь хорошо знала, как делаются дела в храмах. Однако это ее сейчас не интересовало.

Ее Хепри никогда не обидит.

– Как ты живешь, госпожа? – спросил юноша. – Я вижу, ты грустишь по мужу.

“Какой глупец”.

– Это – обычай, - уклончиво ответила Тамит. – Конечно, мне жаль моего мужа, но мне оказали большую милость. Теперь его тело бальзамируют, и даже отведено место под его гробницу.

– Это очень большая милость, - взволнованно сказал Хепри. – Тела таких людей выбрасывают в пустыню…

Тут он смутился и прикусил язык.

– Прости, госпожа.

– Тамит, - с улыбкой поправила она. – Ведь ты мой друг.

Он робко улыбнулся.

– Тебе не одиноко сейчас? – с горячей надеждой спросил бедный мальчик.

– Я в трауре, - с понимающей усмешкой ответила Тамит.

– Да, правда, - согласился Хепри. – Но ведь я… Я вправе только навестить тебя, если позволишь…

Он так открыто навязывался ей, что самому стало неловко. Еще больше прежнего. Но Тамит выручила молодого жреца.

– Хорошо, приходи, - приглушенным голосом ответила она. – Только… помни, что я в трауре.

– Да, - сказал Хепри.

Глупая блаженная улыбка появилась на его лице, точно его только что пригласили в поля Иалу. Он не решится на насилие надо мной, подумала Тамит, слишком почитает меня и мой траур. Это безопасно.

– Приходи, - повторила она.

– Но ведь я не знаю, где ты живешь, - сказал Хепри.

В самом деле.

Тамит вздохнула и неуклюже попыталась объяснить, как пройти к дому Нечерхета. Конечно, Хепри мог запутаться, но взять его с собой она не могла – это было бы верхом неприличия.

Как и посещение такой женщины, как она. Если в храме узнают, к кому ходит младший жрец… Но он, должно быть, и сам все понимает.

Тамит когда-то недооценила его решительность.

– Когда мне прийти? – спросил Хепри.

Он выпрямился, готовый завоевывать свою награду.

Тамит пожала плечами.

– Я не знаю, когда ты застанешь меня, - ответила она. – За мной может прислать…

И тут она замолчала в ужасе.

Ведь она когда-то наговорила этому мальчику, что Ка-Нейт очень жестока. Если откроется правда, Хепри ей этого не простит – не таков.

Нет, он ни о чем не узнает. Хорошо то, что его положение не позволяет ему говорить с супругой Неб-Амона, но ведь Ка-Нейт может сама заговорить с ним – она никем не пренебрегает. Однако этого пока не случилось.

– Приходи сегодня вечером, - сказала женщина. – Мне тоскливо одной.

Он

улыбнулся и поклонился.

Тамит оставила его и медленно пошла домой, думая о том, как она будет кормиться. Даже этот нищий мальчишка имеет больше нее, потому что храм обеспечивает его постоянно – а как будет жить Тамит, когда проест свое состояние? Ей закрыты все пути…

Нет, не все, конечно – она могла бы наняться служанкой в богатый дом, как в прежние времена. Но она лучше умрет.

Есть и другой путь – стать любовницей состоятельного господина…

Тамит уже продала себя однажды, но сохранила хотя бы какие-то крохи себя – а второе такое рабство погубит и то, что от нее осталось. Она лучше умрет.

Она готова дважды умереть, если не найдет других способов пропитания, а значит, бояться больше нечего.

Но женщина уснула в мучительном раздумье. Во сне она видела, как просит милостыню, а люди отталкивают ее руки.

Но ей не пришлось во второй раз идти ни в служанки, ни в наложницы. За ней прислала милостивая госпожа Ка-Нейт.

К счастью, это было на день позже прихода Хепри – юноша пробыл недолго, был очень смущен и так рад, что казался жалким. Только смотрел на недоступную красавицу полным любви взглядом, а скромное угощение, которое ему подали, показалось мальчику божественной едой.

Хотя он в своем храме, наверное, голодает, бедняга.

Тамит ожидала новой любезности от своей доброй госпожи, но такого не ожидала. Женщина была потрясена. Ка-Нейт сказала, что… что поможет ей купить кусок земли в Дельте и нанять работников, чтобы ее обрабатывать.

– Есть ли у тебя деньги? – спросила госпожа. – Или, может быть, дать тебе в долг?

– Нет!..

Тамит никогда не взяла бы денег в долг у этой женщины. Она лучше продаст с себя все до нитки. Когда Ка-Нейт назвала Тамит сумму, которая требовалась для покупки земли, Тамит с облегчением поняла, что наберет деньги. Придется продать все драгоценности мужа и часть собственных, но она найдет эти деньги.

Ка-Нейт снова благодетельствует ей.

Скрипнув зубами, Тамит поклонилась и заплакала от стыда, который можно было принять за благодарность.

– Поедем сегодня в город, - улыбаясь, сказала великодушная госпожа, счастливая, что удалось помочь бедной вдове. – Сегодня же встретимся с людьми, которые помогут тебе купить землю, и ты станешь истинной госпожой.

“Если бы так”.

Тамит снова поклонилась и возблагодарила свою благодетельницу. Эти милости вонзались в ее сердце, как ножи, это была худшая мука – стать обязанной не только погребением мужа, но и собственной жизнью и пропитанием своей сопернице.

А сама Тамит осквернена, обесчещена, хуже, чем убийством. Никакие господа не обратят на нее взор теперь, стоит только им узнать, чьей женой она была. Святотатство и осквернение жреческого сана были преступлениями, которые в Та Кемет не смывались ничем.