Далеко и близко
Шрифт:
– Мдааа… – Щепка поскребла пятерней в затылке, задумчиво глядя на лист бумаги. Уже час мы с ней сидели на кухне, испортили альбом и тонкую тетрадку, затерли урок Ефимова до дыр, но красивые журавлики все равно не получались. Вроде все было таким понятным, когда ловкие пальцы Ефимова сгибали лист в правильных местах и выворачивали в нужные стороны. А мы раз за разом тормозили на одном и том же моменте.
– Алён, стыдно-то как… И ладно бы мы с тобой с роду ничего руками не делали, но ведь это не так!
– Не так, – поправив
– Должно стать нашим! – зло рванула я. – Нельзя подвести!
– Слушай, Лагутина, не суетись. Разберемся. Пошли на воздух! Подышим, подумаем.
Не суетиться я не могла. Во-первых, я обещала Илье, что помогу. Для меня данное ему слово было свято. Во-вторых, обходя классы с агитационными речами, мы со Щепкой столкнулись с тем, чего никак не ожидали.
– Девчонки, да легко! Только устройте мастер-класс, покажите, как надо складывать. Ну, чтоб нам самим не тормозить, – внезапно попросили нас ребята. И мы понеслись к директору. Он вошёл в положение, выделил кабинет, назначил время. Пришлось нам обходить классы по второму кругу – с объявлением о предстоящем сборище.
Весьма довольные собой и тем, как идут дела, мы со Щепкой переглянулись, и тут до нас дошла одна простая истина. Ни я, ни она складывать журавлей пока не умели. И даже видео Альбатроса пересматривали для чистого удовольствия, ни разу не применив полученные знания в деле.
Так что теперь мы просто горели. Или завтра мы поможем всем (я даже не знала, кому больше – ребятам из школы, Соньке, Илье или себе), справившись с этой задачей, или опозоримся по полной программе. Ефимов разочаруется, скажет, что ему в помощницы досталась бесполезная бестолочь, отвернется, и я больше никогда-никогда с ним не заговорю. И прости-прощай, мечта.
А тут ещё директор ДК поднял ставки и пообещал добавить сто рублей спонсорских денег за каждого принесенного журавлика. Выходило, что на лечение Сони мы можем помощь собрать весьма приличную сумму. Если не будем такими бестолковыми.
Собрались, вышли на улицу. Я комкала в пальцах одного из несостоявшихся журавлей. Крепкий тетрадный лист превратился в застиранную измочаленную тряпочку. Нервы были на пределе.
Алёнка тоже брела, повесив нос. Она переживала и за меня, и за Соньку, оттого чувствовала себя совсем несчастной.
– Федул, чего губы надул? Кафтан протерся? – раздался совсем рядом насмешливый голос. Я подняла глаза и не сдержала довольного возгласа:
– Валера!
Рядом с нами стоял мой недавний знакомый, тот самый, кто привел Ефимова в мою жизнь. Довольная широкая улыбка, гитара за спиной. Все как я помнила.
– Привет, Рит! – кивнул он.
– Не ожидала!
– Ну а я тут. Чего вид-то такой кислый?
С тяжёлым вздохом я достала из кармана помятый листок и потянула его Валерке.
– Вот…
– Прекрасно! А что это? В школе что-то запорола?
– Ну почти…
И я в который уже раз пересказала историю про Соньку, журавликов, срочный сбор. Потом добавила подробностей: как меня вызвали к директору и Удаву, как мне позвонил Ефимов, а самое главное – какие мы со Щепкой бесполезные и никчемные… Подруга, что примечательно, молчала.
– Так это вы журавля, что ли, мучили? Дай сюда!
Через минуту мне на ладонь уселся симпатичный журавлик в клеточку.
– Круто… – протянули мы со Щепкой в один голос, а потом заканючили: – Научи, а?
Валерка хмыкнул, развернул птичку и протянул мне:
– Давай показывай, что уже умеешь.
Особо показывать было нечего, тормозили мы с Алёнкой чуть ли не в самом начале.
Дойдя до непонятной фазы, я с отчаяньем посмотрела на Валеру.
– Все…
– Ну ясно! – коротко ответил он. Взял у меня бумагу. А потом ухватился за кончик листа и подвернул его. – Тянешь сюда, а потом с другой стороны вот так. Опять не поняла? Видишь эту линию, которая идёт от угла до угла квадрата? Соединяй эти углы, ага, треугольник выходит. Теперь углы треугольника подгибай и закладывай внутрь…
– Поняла! – вдруг завопила Щепка и протянула руку. – Дай мне!
Валерка с улыбкой протянул ей квадрат, и подруга тут же загнула все куда нужно.
– Светлая голова! – похвалил ее мой знакомый. – Меня, кстати, Валера зовут.
Пока они там знакомились и морально обнюхивались, я отобрала у подруги лист и принялась крутить. И вдруг тоже смогла! Не верящими, но совершенно счастливыми глазами смотрела на квадратик и понимала: все. Отечество спасено. Я не опозорюсь.
– Спасибо тебе, Валерка!
– Да ладно, чего там! – он довольно ухмыльнулся. – В таком деле как не помочь. А вы молодцы!
– Ты на концерт пойдешь? – вдруг спросила Щепка. Я аж вздрогнула: чего это мы только сейчас опомнились? Давно надо было узнать. Просто, наверное, я и мысли себе не допускала, что Валера с Антоном могут пропустить столь значимое событие.
А он вдруг потемнел лицом и опустил глаза.
– К сожалению, нет.
Я вскинулась: как так? Валера, так любящий "Чайку и дельтаплан", знающий наизусть все песни, и вдруг не придет? Невероятно!
– Почему?! – набросились мы со Щепкой на него.
– Ну скажем так: в данный момент это невозможно по финансовым обстоятельствам.
– Валер, но это же неправильно! А хочешь, я подарю тебе билет? – вырвалось у меня. И плевать, что всю копилку я вытрясла в помощь Соне. Придумаю что-нибудь! Но он серьезно и внимательно посмотрел мне в глаза и ровным тоном произнес.
– Рита, я благодарен тебе за желание мне помочь. Но я очень прошу не унижать меня подобным предложением. Это парням полагается душек на концерты водить, а не наоборот.