Далекое эхо
Шрифт:
– Господи! – воскликнул Алекс. – Наконец-то подумали со мной поговорить? Вы что, ничего не понимаете? Мы до сих пор в подвешенном состоянии! Вы сознаете, что за последний месяц убиты двое из нас?
Лоусон поднял брови:
– Двое из вас?
– Зигги Малкевич также погиб при подозрительных обстоятельствах. Как раз накануне Рождества.
Лоусон подтянул к себе блокнот и снял колпачок с авторучки:
– Это для меня новость. Где это произошло?
– В Сиэтле, где он проживал последние двенадцать лет. Какой-то пироман установил у него в доме зажигательную бомбу. Зигги погиб
– Я очень сожалею о мистере Малкевиче…
– Докторе Малкевиче, – прервал его Алекс.
– Докторе Малкевиче, – поправился Лоусон. – Но я все еще не вижу, почему вы считаете, что эти две смерти связаны с убийством Рози Дафф.
– За этим-то я и пришел сегодня к вам. Объяснить, почему я убежден, что такая связь есть.
Лоусон откинулся в кресле и сплел пальцы рук:
– Я весь внимание, мистер Джилби. Меня интересует все, что может пролить свет на этот темный вопрос.
Алекс объяснил ему насчет венков. Здесь, в управлении полиции, это звучало неубедительно. Он через стол ощущал скептицизм Лоусона, когда старался придать веса такому мелкому происшествию.
– Я знаю, это довольно странно, – заключил он, – но Том Мэкки достаточно уверен. Он отправляет свою семью в безопасное убежище и сам уходит в подполье. На такое просто так не пойдешь.
Лоусон кисло улыбнулся:
– Ах да. Мистер Мэкки. Может быть, это результат слишком большого количества наркотиков, принятых в семидесятые? Кажется, галлюциногены могут приводить к длительной паранойе.
– Вы считаете, что нам не стоит относиться к этому серьезно? К тому, что двое наших друзей погибли при подозрительных обстоятельствах? Двое людей, которые вели добропорядочную жизнь и не имели криминальных связей. Двое людей, у которых на первый взгляд не было врагов. И на обоих похоронах появились венки, прямо намекающие на дело об убийстве, где оба были подозреваемыми?
– Никто из вас не был публично назван подозреваемым. И мы постарались, как могли, вас защитить.
– Ага. Но даже после этого один из ваших офицеров погиб в результате давления, оказанного на нас.
Лоусон резко выпрямился в кресле:
– Хорошо, что вы об этом вспомнили, потому что никто в этом здании тоже об этом не забыл.
– Уверен, что не забыли. Барни Макленнан был второй жертвой убийцы Рози Дафф. И я убежден, что Зигги и Брилл – тоже его жертвы. Разумеется, косвенные. И полагаю, что кто-то убил их, потому что хочет возмездия. И если это так, то мое имя тоже есть в этом списке.
Лоусон вздохнул:
– Я понимаю, почему вы так на это реагируете. Но я не верю, что кто-либо пустился осуществлять программу мести, направленную против вас четверых. Я могу вам сообщить, что полиция Глазго разрабатывает следственную линию, не имеющую ничего общего со смертью Рози Дафф. Совпадения случаются, и эти две смерти являются именно таким совпадением. Это совпадение и ничего больше. Так дела не делаются, мистер Джилби, – никто не станет ждать двадцать пять лет.
– А как насчет братьев Рози? Они с радостью снова возьмутся за нас. Вы говорили мне, что приказали им нас не трогать,
– Это верно, что и мистер и миссис Дафф уже умерли. Но я не думаю, что вам стоит чего-то бояться со стороны Даффов. Я сам виделся с Брайаном несколько недель назад. Не думаю, что он мечтает о мести. А Колин работает за рубежом. Он приезжал домой на Рождество, но его не было в стране, когда убили мистера Дэвида Керра. – Лоусон глубоко вздохнул. – Он женился на одной из моих сослуживиц Дженис Хогг. Ирония судьбы: именно она в свое время спасла от Даффов мистера Мэкки, когда те его избивали. К моменту женитьбы она оставила службу в полиции, но уверен, что она не станет поощрять мужа в таком серьезном нарушении закона. Полагаю, на этот счет вы можете быть спокойны.
Алекс услышал убежденность в голосе Лоусона, но облегчения не почувствовал.
– Брайан вчера был не слишком дружелюбен, – заметил он.
– Понятно, что этого от него не дождетесь. Но давайте посмотрим в лицо фактам: ни Брайана, ни Колина вы не можете назвать изощренными преступниками. Если бы они решили убить вас и ваших друзей, они бы, пожалуй, заявились за вами следом в людный бар и разнесли вам голову из охотничьего ружья. Хитроумное планирование – не по их части, – сухо уточнил Лоусон.
– Значит, это не оставляет никаких подозреваемых. – Алекс подвинулся в кресле, собираясь встать.
– Не совсем, – тихо промолвил Лоусон.
– Что вы имеете в виду? – спросил Алекс, и тревога вновь охватила его.
Вид у Лоусона был немного виноватый, словно он сказал больше, чем нужно.
– Не обращайте внимания. Я просто размышлял вслух.
– Погодите-ка. Вы не можете так просто отмахнуться от меня. Что вы хотели сказать своим «не совсем»? – Алекс подался вперед, будто готовясь вот-вот прыгнуть через стол и вцепиться в безупречно отглаженные лацканы Лоусона.
– Мне не следовало этого говорить. Мне очень жаль. Я просто размышлял как полицейский.
– Разве вам не за это платят жалованье? Ну же, объясните мне, что вы имели в виду.
Лоусон забегал взглядом по сторонам, словно пытался сообразить, как выпутаться из ситуации. Затем он провел ладонью под носом и глубоко вздохнул.
– Сына Рози, – произнес он.
33
Линн уставилась на Алекса, продолжая тихонько баюкать дочку.
– Повтори еще раз, – потребовала она.
– У Рози был сын. Тогда это так и не стало известно. По какой-то причине патологоанатом при вскрытии этого не заметил. Лоусон признался, что тот был трясущимся стариком, который к тому же любил выпить. Но в его защиту он сказал, что следы родов могли быть скрыты нанесенными ранами. Естественно, родные не стали этого сообщать, потому что понимали, что, если люди узнают о ее незаконном ребенке, Рози станет выглядеть разбитной мамашей-кукушкой, которой и была. Из невинной жертвы она превратилась бы в девицу, получившую по заслугам. Родные отчаянно старались сохранить ее доброе имя. Как винить их за это?