Дальний берег Нила
Шрифт:
– Излагай, – бросила Таня, не предложив сесть.
– Таня, я…
– Денег не дам, предупреждаю.
– Но у меня есть права… Юридически я все-таки твой муж, и имущество…
– Валяй, отсуживай. Еще поглядим, – не дала договорить Таня.
– Слушай, положение у меня отчаянное, я на все пойду.
– На что же, интересно?
– Допустим, заявлю в иммиграционное управление, что брак наш чисто фиктивный, покупной. Доказательства у меня имеются. Ну отпарюсь полгода в каталажке, зато тебя в наручниках запихнут в самолет до Москвы. Сейчас это быстро.
– Садись, – резко сказала Таня. – И все в подробностях.
Аполло покосился на Соню, застывшую в позе сварливой домохозяйки.
– Соня, минут на пять…
Мисс Миллер открыла рот, намереваясь что-то возразить, но промолчала и вышла, хлопнув дверью.
– Как ты подниматься стала и меня из дела вышибла, – начал Дарлинг тихо и торопливо, – совсем плохо пошло все. Бабки, которые с тебя получил за то, что бумаги выправил, быстро стаяли. Бизнесу никакого. Ну, я помыкался кое-как, а тут месяца два назад такое предложение получил – закачаешься.
Таня наклонила голову, показывая, что внимательно его слушает.
– Бар в Бристоле, классный, со всеми наворотами, и очень дешево, только деньги быстро нужны были. Джимми, ну тот парень, на которого продавец вышел, собрал, сколько мог, но трех кусков все равно не хватало. Он и предложил войти в долю. Я подсуетился, у дружка одного занял, бабки внес, все путем. Думал, как стану владельцем, сразу заложу все хозяйство и должок отдам. Только Джимми, падла, кинул меня в последний момент, отвалил со всей наличностью.
– Ну и?..
– Ну и! Дружок тачку мою конфисковал, деньги вернуть требует, счетчик поставил.
– Сколько?
– Было три. Сказал, если в срок не отдам, будет четыре. Еще неделю просрочу – шесть, две – кончат меня!
– Круто. И что теперь?
– Третья неделя пошла.
– Хороший у тебя дружок, добрый. Рука – его работа?
– Его… – отведя глаза, буркнул Аполло. – Главное ведь, этот Бакстер сучий сам разбираться не пришел, каких-то гопников прислал…
– Бакстер? – переспросила Таня. – Вот уж не думала, что Джерри Бакстер такими делами промышляет. С виду такой приличный…
– Да не Джерри Бакстер, другой. Бутч. Ты должна его помнить. Ну, когда ты только приехала, мы на выставку ходили, и он еще хотел тебе по морде дать…
– А, Иван Ужасный. Да, типчик удивительно приятный. И как тебя угораздило снова с ним связаться?
– Больше не к кому было. Ты ведь не дала бы?
– Нет.
– Вот видишь. А теперь мне совсем край. В Лондоне показаться не могу, ни в конуру свою сунуться, ни к тетке – никуда. Везде выследит. Выручай, а? Не дай погибнуть. Все для тебя сделаю…
Он сполз с кресла, бухнулся на колени, прижал к губам Танину руку.
– Встань, – сказала она, брезгливо отдернув руку. – Семь тысяч мне, конечно, не поднять, но, чем могу, помогу. Пока вот держи.
Он обалдело уставился на мятую двадцатку.
– Да ты!..
– Погуляй, зайди в паб, пивком расслабься. Приходи часика через четыре. К тому времени что-нибудь придумаю.
Она провела его за калитку и уселась на крылечко покурить.
– Я все слышала, – открыв дверь, сказала Соня. – Не вздумай пойти на поводу у этого типа. Он тебя в покое не оставит. С разводом я помогу.
Таня подняла удивленные глаза.
– Зачем развод? Долго, муторно, дорого…
Вечером она принимала мужа в гостиной, а рядом с ней сидел Джулиан. Дарлинг явился пьяненький, чувствовалось, что все силы прилагает, чтобы держаться прямо и хоть что-то соображать.
– Вот авиабилет на Салоники, – втолковывала Таня. – Вылет завтра, в восемнадцать тридцать. Имей в виду, рейс чартерный, билет возврату не подлежит. Вот это чек в «Лионский кредит» в Салониках. Я тебе открыла счет на полторы тысячи фунтов. Больше, извини, не могла. Зато деньги будут твои, а не Бампера…
– Бакстера…
– Неважно. Вот здесь я написала адрес и телефон. Запомни, Ставрос Иоаннидис. Он тебе поможет. В Лондоне тебе делать нечего. Джулиан отвезет тебя прямо в Гэтвик, в гостинице переночуешь. Джулиан, выдашь ему там фунтов пятнадцать на еду.
– Слушаюсь, мэм, – с ухмылочкой ответил Джулиан.
– Ну все, катитесь. Джулиан, жду тебя завтра с утра. А тебя, Дарлинг, не жду вообще. Никогда. Понял?
– Понял… – пробубнил Аполло Дарлинг и направился к выходу, подталкиваемый в спину Джулианом.
Проводив его взглядом, Таня направилась на кухню и извлекла из большого холодильника ведерко с недопитой бутылкой шампанского. Соня, сидевшая у окна с журнальчиком, из которого по просьбе Тани выписала координаты Ставроса Иоаннидиса, тур-агента, обещающего всяческое содействие британским туристам, прибывающим в Салоники, молча встала и сняла с полки два бокала.
– Когда прошлым летом я узнала, что Дарлинг продал меня за сто двадцать фунтов, я и представить не могла, что через пару лет отдам его не просто даром, а еще и приплатив двести. Времена меняются.
Таня разлила вино по бокалам.
– Двести? А те полторы тысячи, которые перевела в Грецию, забыла? – напомнила Соня.
– Не забыла. Через месяц получу обратно, как невостребованные. – Поймав недоуменный взгляд Сони, она спокойно пояснила: – Ребятишки Бакстера уже, поди, в Гэтвике дежурят. За билетом-то я Стива Дорки посылала, подстилку Бутчеву.
Соня побледнела.
Глава девятая
Как-то по проспекту…
(1985–1987)