Дальний приход (сборник)
Шрифт:
Уже заканчивалась обедня…
Уже занесли после причастия Чашу со Святыми Дарами в алтарь, уже прочитана была — Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею честною, молитвами Твоих святых… — молитва, и священник вышел из алтаря, когда случилось это.
Дьякон поднял покровец, лежащий на Чаше, и сыпанул купороса в Святые Дары.
— Чего это он? — спросил у меня псаломщик. — Чего сделал?
— Ты на лицо его посмотри… — говорю.
А лицо у дьякона в эту минуту и впрямь такое жуткое было, что и
— Надо, — говорит псаломщик, — батюшку предупредить. Пускай дьякона и заставит потребить Святые Дары, коли такую пакость сотворить удумал.
Уж не знаю, то ли слышал дьякон наш разговор, то ли самому страшно стало, только задрожал весь и, пятясь, из алтаря выскочил. Я выглянул вслед, а его уже и в храме нет, убежал куда-то…
А тут и батюшка, прочитав отпуст, в алтарь вернулся. И сразу, как и положено, к Чаше — потребить подобает иерею оставшиеся Святые Дары. Нельзя оставлять…
Мы с псаломщиком путь батюшке загородили.
— Так, мол, и так… — говорим. — Вот что злодей-дьякон, батюшка, со Святыми Дарами сотворил. Вы, батюшка, разыскать его пошлите, да ему и скормите, злыденю такому!
Как лучше хотели, а батюшка рассердился.
— Изыдите! — говорит. — В своих ли умах будете, про Святые Дары такое молоть?!
Перекрестился и взял Чашу в руки.
— Сие есть тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов, — произнес он.
— Аминь! — говорим мы, а у самих слезы текут по щекам.
— Сия есть кровь Моя Новага Завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов, — проговорил батюшка и, зачерпнув лжицею Святые Дары, вкушать стал.
И все потребил, как положено.
— Вот такой батюшка был, — завершая свой рассказ, проговорил отец Святослав. — Такую веру имел, что никакая отрава не могла подействовать.
— Так, может, это и не яд был? — сказал я. — Может, показалось вам, что дьякон подсыпал чего-то в потир…
— Нет, не показалось! — покачал головой отец Святослав. — У зловредного дьякона того на лице зеленые пятна проступили. Утром пришел, покаялся, что купороса в потир насыпал. Пятна эти долго у него с лица не сходили, а батюшка ничего, здоров остался…
Далай-лама на Валааме
Приехал на Валаам далай-лама…
— Можно храм посмотреть? — спрашивает.
Ему показали храм.
— Можно посмотреть, как монахи живут?
Ему показали кельи.
Все расспросил гость с Тибета, все узнал. И все это ему очень понравилось.
— Очень хорошо… — похвалил он. — Очень похоже, как наши монахи живут… Тоже молятся и трудятся, трудятся и молятся… Но простите… Я не очень хорошо понял, какими у вас боевыми искусствами монахи овладевают…
— Чем-чем? — переспросили
— Единоборствами… Карате… Дзюдо… Или у вас нет такого?
— Отчего же нет… — не растерялся сопровождавший далай-ламу инок. — Единоборству мы все учимся.
— Какому же, если не секрет?
— Никакого секрета нет… Наше единоборство простое: если тебя по одной щеке ударили — подставь другую…
— И все? А что дальше?!
— А дальше ничего… Дальше — победа…
Деньги на билет
Разным бывает благословение.
Ездил недавно на конференцию, которую проводили в Ярославской епархии, и ездил, конечно, с условием, что билеты оплатят мне.
Из Петербурга до Москвы билеты туда и обратно мне жена купила. Туда — 3 200 рублей за билет заплатила, обратно за 1 900 рублей билет взяла.
На конференции я подошел к руководителю и сказал, что нужно бы с билетами разобраться.
— Ну, разумеется… Игумен сказал мне, что билеты вам оплатят. Сколько вы потратили?
— Чуть больше пяти тысяч! — сказал я.
На этом разговор наш и кончился, а на следующий день, когда мне нужно было уезжать, из монастыря в Москву — меня пригласили попутчиком на легковую машину! — ко мне подошел проститься руководитель конференции.
— Все хорошо? — спросил он. — Получили деньги?
— Какие деньги?
— За билеты… Я соседу вашему Александру отдал.
— Нет… — сказал я. — Мне никто ничего не передавал.
— Подождите минуту… — сказал руководитель и через минуту вернулся с моим соседом.
— Извините! — сказал тот. — Я закрутился. Не думал, что вы уже уезжаете.
Он достал из кармана деньги и протянул мне.
— До встречи… — обнимая меня, сказал руководитель. — Я побегу… Надо конференцию продолжать…
Он убежал.
Я пересчитал деньги. Денег было семь тысяч.
— Вы ошиблись… — сказал я Александру. — Мне нужно за билет пять тысяч…
— Сколько игумен передал, столько я и передаю! — сказал Александр. — Извини, что так получилось…
Он обнял меня на прощание и ушел.
Я думал пойти разыскать игумена или руководителя конференции, но благодетельница, согласившаяся меня подбросить до Московского метро, так посмотрела на часы, что я только вздохнул тяжело.
Мы должны были приехать часа за два до моего поезда, но за разговорами — время в пути промелькнуло незаметно — мы приехали (когда водитель предложил подвезти меня до Ленинградского вокзала, я почти и сопротивляться не стал) вместо одиннадцати часов вечера — без пяти минут семь.
Ждать отправления поезда надобно было долго.
— А как можно поменять билет пораньше? — спросил я в кассе. — Чтобы пораньше уехать…
— Только если на «Сапсан»… — сказала кассирша. — Но вам тысячу девятьсот придется доплатить…