Дальний свет
Шрифт:
Что ж, в квартире Буловой было так тепло и так уютно свистел чайник, что Феликс совсем не пожалел, что пришёл один. На розоватых кухонных обоях висело несколько картин, но всё больше — фотографии: новые и блестящие снимки последних лет десяти, тоже цветные, но пожелтевшие и будто в лёгкой флёрной дымке — середины-конца того века, старые чёрно-белые фото…
— Бабушка, — пояснила Булова, указав на чёрно-белую, несколько больше других, с молодой женщиной в полный рост. — Я ведь из семьи репрессированных. Как подумаешь, из чего они выкарабкались, так самой нелепо было бы не суметь. Талант к выживанию — это у нас семейное.
Она тихо рассмеялась.
— Трудные времена? — Феликс кивнул с понимающим видом.
— Ну а когда они лёгкие, — с краткой улыбкой Булова пожала плечами. — Нам ещё не самый худший вариант достался. Бабушке после высылки так вообще всю жизнь пришлось с начала выстраивать, а я, что… Так, нервы потрепать немного, туда-сюда побегать. Как все, в общем.
— Это при Чексине? — Феликс мысленно прикинул, сколько лет Буловой и на кого могла выпасть её молодость и расцвет сил.
— При нём родимом, — та охотно закивала. — Тогда очень непросто было в материальном плане… Вы маленький были, не помните.
— Нет, ну что-то я помню… — возразил Феликс.
Булова примирительно похлопала его по руке:
— И хорошо, что не помните.
Она разлила чай по чашкам, сразу запахло розой и чем-то ещё, травянистым.
— Я же переводчик по жизни, — начала Булова, усаживаясь за стол. — Работала тогда в большом журнале, серьёзном таком издании. И тут, значит — обвал, сокращения… Из иностранных разделов в первую очередь, конечно: «нам чужого не надобно, нам своего хватает»… Помните, было такое в моде. Ну, что делать, попробовала в другие, журналов хватает, не обязательно больших и известных. На постоянку, правда, нигде не брали — переводчики тогда не в цене были — но получалось иногда пропихнуть что-нибудь в частном порядке. Было несколько раз даже, подвязывалась с заказными статьями работать — ну, знаете, из тех, в которых некий загадочный иностранный эксперт объясняет, как во всём прав господин Чексин, — она смущённо улыбнулась. — Понимаете же — или то, или другое. Не всегда есть возможность выбрать правильное из имеющегося.
Феликс кивнул. Он прекрасно помнил, как осознал вдруг с ясностью перед третьим курсом, что дальнейший его путь — или в нелегалы (в подпольщики, упрямо поправлял он, в подпольщики), или в журнашлюхи классические.
— А в другие сферы не пробовали? — спросил он.
— Ну как же без этого. Город маленький, с этим несколько напряжённо. Но бывало, приходилось, и уборщицей, и разгрузчиком, и… да много кем, разное было. Вот ещё репетитором часто подрабатывала: тут-то всегда находились, кому это было надо. На этом чуть и не погорела один раз, — Булова насмешливо улыбнулась. — Пришли как-то сверху, спрашивают: репетитор? Образовываем, стало быть? А где лицензия? А нет лицензии… На пять лет закрыть грозились.
— И как же вам удалось с ними справиться? — Феликс удивился.
— Откупилась, — Булова вновь пожала плечами. — Хорошо, было ещё чем… Тогда, кстати, в эту квартирку и переехали, — она окинула взглядом фотографии на стенах. — Прошлая большая была, трёхкомнатная, разменять пришлось. Ну, ничего, эта тоже хороша.
— Что ж вы так? — шутливо заметил Феликс. — Вместо того, чтоб отстаивать справедливость, только ещё подпитали систему.
— Так была б одна — может, и отстаивала бы, — согласилась Булова. — А приёмыши мои куда бы пошли? Снова на улицу? Я же там их всех подобрала — больше они никому не были нужны. Я, знаете, считаю, что будущее — это, главным образом, будущие поколения. Если оставлять их так, как сорняки — что из них вырастет? Тоже вроде Софи, куда нам столько?
— Какой Софи? — не сразу понял Феликс.
— Которая Нонине, — мягко улыбнулась Булова. — Помните же, что она из беспризорников?
— Рассказывали и такое тоже.
— Ну вот. Попадись ей кто-нибудь вовремя на пути — может, и пошло бы всё по-другому.
— Вы правда так считаете? — проронил Феликс.
— Всё может быть. Из моих тоже не со всеми получилось — кто-то не дался, ушёл обратно. Но многие и в людей выросли. Тот дом, в котором вы сейчас живёте, — знаете, откуда? Один из них построил. По собственной, надо сказать, инициативе, я даже не просила. Просто сколотил из подручного материала, сказал, в лесу такого много достать можно… Получилось вроде дачи. Потом уже, при Нонине, тоже нагрянули к нам — что это мы тут такое строим без разрешения, — Булова рассмеялась, покачала головой. — И-и-и понеслась. Что у нас тут вообще за коммуна такая: я ж никого не усыновляла официально, там одних бумажек собрать — грузовик не увезёт, да и то не факт, что разрешат. И на какие всё средства, и не спонсирует ли нас случайно какой-нибудь иностранный фонд, и не ведём ли мы часом антигосударственной деятельности… А когда выяснилось, что у меня и загранпаспорт имеется — всё, приплыли.
— И как же вы? — он ловил каждое слово.
— Вы знаете… — Булова неуверенно оглядела стол и всё, что на нём. — У меня к тому времени старшие уже самостоятельные сделались, двое в Ринордийск переехали… Думается мне, они как-то устроили, уж не знаю, по каким своим каналам, но скоро с нами приутихли. С проверками только изредка возникали, но это мелочи. Загран, конечно, сдать пришлось, но тоже невелика потеря, всё равно бы меня тогда не выпустили. Сейчас вот собираюсь заново сделать, в Ринордийске даже успела документы подать, хотя ждать теперь… Тоже интересно, — она с любопытством посмотрела на Феликса. — Границы вроде открыли, а загран — всё равно только в столице и чуть ли не с личного разрешения. Но ничего, сейчас-то уж как-нибудь прорвёмся. Все приёмыши выросли, обойдутся и без меня, если что. Да и я пока на дно не собираюсь.
— Вы удивительно жизнелюбивый человек, — Феликс искренне улыбнулся ей.
Булова развела руками:
— Жизнь прекрасна, как бы там ни было.
— Прекрасна и ужасна, — та же мысль, что вспыхнула короткой вспышкой ещё в начале разговора и сразу погасла, всплыла опять. — Госпожа Булова…
— Таисия, — поправила она с улыбкой. — Просто Таисия.
— Х-хорошо… Таисия, — непривычно произнёс Феликс. — Скажите, вы верите, что уничтожающие амулеты из легенды действительно существуют?
— Вполне может быть, — кивнула Булова. — Легенды часто правдивы.
— А если бы было так… Как думаете, смогли бы вы воспользоваться каким-нибудь из них? Далась бы вам в руки… ну, например, глина?
— Она у вас с собой, да? — глаза Буловой загорелись любопытством. Феликс вздрогнул от неожиданности. — Покажите, я хочу попробовать.
Он передал ей амулет, завёрнутый в розоватую бумагу — совсем как здешние обои. Булова приняла его в руки, аккуратно развернула.
— Хорошая вещица, — сказала она, перекатывая глину в пальцах. — Очень хорошая.
— Можете её держать? — уточнил Феликс, хотя видел и так: да, может. Точное попадание.
— Вполне, — Булова подняла заговорщически вспыхнувший взгляд, полушёпотом произнесла. — Вы хотите кого-то записать, да? Я не очень ориентируюсь в теперешней обстановке… Но если вы назовёте виновника, я попробую.
«Это не игры, Феликс. Я не стану убивать Нонине и вообще не стану кого бы то ни было убивать», — вспомнилось ему, и он едва не рассмеялся от осознания всей нелепости и абсурдности происходящего. Каких-нибудь несколько месяцев, уничтожающий амулет, попытка номер два, и совсем другие глаза смотрят с совсем другим выражением, которого он, наверно, и ждал тогда — но теперь ему совершенно нечего им предложить.