Дама с собачкой и тремя детьми
Шрифт:
Городской быт наладился. Кухарка теперь плотно закрывала дверь в кухню, чтобы не обеспокоить барина пищевыми запахами, а барыня зорко следила за качеством соуса к жаркому и своеручно сервировала к обеду стол, как любил муж. В доме настал мир.
Наблюдая за хлопотами жены, ласкавшей и кормившей младенца, он торжествующе осведомился однажды:
– Что, мать, прищемили тебе хвост? Не хочешь теперь разводиться?
Наверно, раньше он всерьёз боялся её потерять, и теперь успокоился. О, если бы он мог заглянут в её душу, в самую глубину, куда и сама она не часто заглядывала!
3. З н а к о м с т в о
Однажды произошёл совсем особенный случай. Неожиданно от сестры Нади пришла записка : "Приходи сейчас же, непременно, у нас Чехов". Взглянуть на знаменитого московского писателя, рассказы которого она с удовольствием читала, Лидии Алексеевне очень хотелось. На улице зима, но дом Худяковых совсем недалеко, и можно не брать извозчика. Лёвушка, накушавшись, крепко спал, да и няня была надёжная, - та самая, что вынянчила саму Лиду. Она побежала к мужу за разрешением отлучиться из дома. Михаил пренебрежительно махнул рукой: он презирал беллетристов. Даже не поменяв домашнюю кофточку, с косами за спиной, она помчалась на Стремянную.
Гости находились в кабинете хозяина. Все слушали московского гостя, который расхаживал по комнате, что-то рассказывая. Робко войдя, Лидия Алексеевна остановилась в дверях. Чехов замолчал, вопросительно глядя на раскрасневшуюся барышню. Она же вместо косолапого, толстоносого недомерка, каким бывают знаменитые юмористы, увидела приятного молодого человека, высокого и стройного, с зачёсанной назад копной тёмных волос. Особенно её поразили прищуренные глаза гостя, внимательные и добрые.
Худяков, заметив невестку, весело приветствовал её:
– А, девица Флора! Проходи, знакомься. Позвольте, Антон Павлович, представить вам сию девицу.
– И с усмешкой добавил.
– Это моя воспитанница.
Зять, конечно, имел в виду литературное покровительство, оказываемое им неопытной в литературе дебютантке, однако Чехов, как вскоре выяснилось, понял это буквально и, желая ободрить робкую воспитанницу, быстро сделал несколько шагов, пожал её руку, с ласковой улыбкой удержав её. "Мы глядели друг на друга, - вспоминала она, - и мне казалось, что он был чем-то удивлён. Вероятно, именем Флора."
Оба удивлённо молчали, не в силах отвести глаза друг от друга. На помощь пришёл Худяков, весело сообщив:
– Девица Флора знает наизусть многие ваши рассказы. Недавно проливала слёзы над извозчиком Ионой. Это ваша поклонница. Подозреваю, что она уже писала вам письма с признаниями, но скрывает, не признаётся.
Бедняжка "Флора", смутившись, возмущенно трясла головой, и Надя сочла нужным вмешаться. Обняв сестру, она усадила её рядом с собой. Смущение её не проходило. Рядом с маленькой, изящной Надеждой Алексеевной она казалась себе громоздкой, слишком полной и румяной, а тут ещё Сергей Николаевич с его шутками.
Чехов опять принялся говорить, расхаживая по кабинету. Он рассказывал, как в Александринском театре ставят
– Я настолько всем этим огорчаюсь, - признался он, - что у меня показывается горлом кровь. Да и Петербург мне не нравится. Поскорей бы всё закончить и уехать отсюда. Даю слово больше никогда ничего не писать для театра.
Слушатели стали утешать обиженного драматурга. Заговорили о театре и литературе. О присутствии девицы Флоры позабыли, и она облегчённо притаилась в уголке.
Хозяйка позвала всех ужинать. Хозяин и гости поднялись, оживлённо направившись в столовую. Надежда Алексеевна повлекла за собой сестру, шепнув:
– Не влюбляйся в гостя. Он москвич и редко сюда приезжает. Наша погода вредна ему. Слышала, кровь из горла идёт.
Очарованная гостем, Лида хотела только снова видеть и слушать его. Встречать добрые, внимательные глаза, слышать глубокий, сильный голос. Это был настоящий писатель, не то что какой-нибудь Минаев.
В столовой, не решившись присесть к столу, она встала у стены, не спуская глаз с поразившего её человека. Вокруг разговаривали, звенели посудой, смеялись, но ей казалось, что в комнате их только двое, она и Чехов. Возможно, ему тоже так казалось, потому что он приблизился к ней с тарелочкой в руке. Осторожно взяв одну из её толстых кос, перекинутых на грудь, он сказал:
– Я таких ещё не видел никогда.
Ей стало приятно и одновременно досадно: он обращается с ней так фамильярно, потому что думает, будто она - бесправная воспитанница у Худяковых. Вот если бы он знал, что она замужняя дама и у неё даже есть ребёнок, то не осмелился бы запросто взять за косу. Но она ничего не сказала потому, что охватившее её волнение было сильнее досады.
Зять Сергей Николаевич повёл обоих к столу и усадил рядом.
– Она тоже пописывает, - снисходительно сообщил он Чехову, заставив Лиду вспыхнуть ещё ярче.
– И есть что-то... искорка... и мысль... Хоть с куриный нос, но мысль в каждом рассказе. Я печатаю её писульки в своей газете.
Чехов с улыбкой тут же заинтересованно повернулся к соседке:
– Вы пишете?
Она не знала, что ответить, как говорить с настоящим писателем о своих глупых рассказиках. "Она всегда была очень застенчива, легко растеривалась, краснела..." И.Бунин) Желая помочь ей справиться со смущением, он заговорил о литературе:
– Меня часто спрашивают, что я хотел сказать тем или иным рассказом. На такие вопросы я не отвечаю. Моё дело писать. Если я живу, думаю, страдаю, то всё это отражается на том, что я пишу. Надо только описывать правдиво и искренне то, что видишь. Это и будет художественно.
Она жадно слушала. Худяков тоже считает, что надо писать лишь о том, что знаешь, а не выдумывать сюжеты.
Чехов внезапно повернулся к ней:
– Вы будете на первом представлении "Иванова"?
Будет ли? Муж не любит театра.