Дар Авирвэля
Шрифт:
— Я бы хотел… извиниться.
— Нет, идиот! Ты прекрасно знаешь, что должен делать в подобном случае!
Артур ещё не видел Далия Мара в таком каверзном, почти безумном состоянии. Его глаза горели адским пламенем, а зубы раздражительно точились друг об друга в приступе ярости. Ладони сжались в сильные кулаки, готовые переломать все кости, а ноги еле стояли на месте, желая присоединиться к ним. После ещё нескольких ударов грязные локоны упали на бледное лицо, вконец придав колдуну вид сумасшедшего. Однако нельзя было отрицать, что его гнев подкреплялся фактами, и Артур не испытывал по этому поводу очень много отвращения.
— Ладно!.. Я знаю, правда знаю, что надо делать… — сдался Дирий, крепко держась на скованный жжением и болью живот. Он убрал руку от болящего места, сжал ладонь в кулак и приложил его к губам. Вздрогнув и оскалив зубы, он отнял руку от губ и, подозвав Артура ближе, закрыл его рот раскрытой дрожащей ладонью. Юноша не понял, что случилось, но последовал совету Далия Мара: «Подожди», и не отпрянул. И спустя пару мгновений рука Дирия рухнула на землю, словно по ней ударили тяжеленой кувалдой.
— Мои последние искры были подарены тебе… Береги их впрок и используй лишь в самый трудный час.
— Последние искры? Что это значит? — Артур нахмурился, пытаясь понять, что бы могли значить эти слова. Но не прошло и двух минут, как разозлённые глаза уставились на Далия Мара и Ивир Баенаш. — Как вы посмели забрать у него магию?!
— Это его расплата за совершённое зло, — женщина презрительно глянула на мага, потерявшего свои силы, но изменилась в лице, как только вновь уставилась на Артура. — Совершенно справедливая расплата относительно их убеждений. Каждый последователь светлых сил обязан придерживаться единого устава, в котором ясно прописано: путь света не терпит убийств; путь света не терпит шантажа и помыканий. За нарушение любого из правил следует наивысшее наказание, а за несколько подряд — смерть. Можно сказать, я пощадила его. На сей раз.
— Брось, колдунья, — усмехнулся Далий Мар, одаривая её жертву несколько подозрительным взглядом. — Я чётко вижу, что ты не способна на убийство. Именно по этой причине ты не сумеешь превзойти меня, — именно сейчас этот закостенелый пройдоха, сумевший обмануть смерть на тысячи лет, решил припомнить верной последовательнице её прошлые восклицания. Но она, будучи личностью иного склада, не восприняла это близко к сердцу, едва поведя скулами.
— Я всё же постараюсь, тёмный господин. А если не получится, то создам свой собственный путь: не такой жестокий и бескомпромиссный, как ваш, со всем уважением, — Далий Мар не собирался обижаться на зловещую правду; даже наоборот, выпрямился и нахохлился, искренне гордясь протоптанной им тропой.
Тем не менее, нельзя было допустить разглашения некоторых ценных сведений. А Дирий, к его глубочайшему сожалению, имел к этим самым сведениям самое непосредственное отношение. Сбеги он сейчас — сразу бы отправился к семье Драхмарадэн и радостно рассказал об исчерпанном потенциале древнего зла. Конечно же, упомянув при этом его белую цепную псину, блещущую здоровьем и цветущей молодостью. Посему старик собрался совершить неотвратимое, воспользовавшись кинжалом Айвы, что Артур держал под ремнём. И только долгие детские мольбы убедили Далия Мара отступить от смертоносной идеи. Перейдя через все свои принципы, беспринципности и желания, он попросил Ивир Баенаш заблокировать воспоминания, связанные с их личностями, и отпустить на вольные просторы. Правда, в этом случае всё равно приходилось рисковать, так как, пробудившись, Дирий найдёт себя лишённым каких-либо привычных сил, что повлечёт за собой множественные подозрения и расследование. Будь Далий Мар на пике своих возможностей, он бы без труда загипнотизировал всю округу, знающую про этого типа. Но, увы, заклинания гипноза неспроста считаются одними из самых сложных.
Когда Ивир Баенаш убрала ладони ото лба и сердца многострадального Дирия, он впал в непродолжительную дрёму, призванную «перезагрузить» изменённое сознание. Далее, чтобы доставить его в деревню, Ивир Баенаш приняла тревожное решение расстаться со своим кумиром. Она склонила голову, отмечая превосходство древнего мага, вскинула тушу спящего мужчины на плечо и отправилась обратно. Учитывая её заслуги перед жителями деревни, некоторым из которых она помогла, ей не пришлось бояться за собственную участь. Никто не заподозрит её в предательстве, не имея на то веских оснований, которых бы не наскреблось и за месяцы поисков. Так, Артур и Далий Мар вновь остались вдвоём, без цели и крова над головой.
Глава VIII. Новая встреча
Только спустя пару дней пути, проложенного вдоль главной дороги, Далий Мар сумел наколдовать простецкое заклинание, которое позволило разжечь горячий костёр. Артур радостно глядел на пламя, грея отмороженные местными ночами руки и ноги, и параллельно вёл непринуждённую беседу об укладе жизни эвассари — «жителей Эваса». За то недолгое время, что они двое провели наедине, их отношения почти незаметно улучшились: Далий Мар перестал язвить и преуменьшать значимость Артура, а Артур уже не испытывал к спутнику былой подозрительности и некоторого страха. Хотя, честно сказать, юноша и представить не мог, что когда-нибудь сдружится с тем, кого достойно считают самим олицетворением зла и порока. В его мечтах присутствовал противоположно иной расклад вещей: он был рыцарем королевства, которое терроризировал злой колдун и, пройдя через много битв бок о бок с драконами и единорогами, найдя волшебные артефакты и древние писания, они вместе, плечом к плечу, сумели побороть это зло! А в награду, король этого королевства предложил Артуру свою самую большую ценность — пегаса, спустившегося с небес яркой звездой. И вот он, держа на руках Мерлина, улетел в далёкие дали, населённые невиданными магическими созданиями…
Но Артур понимал, что это неосуществимые фантазии. По крайней мере потому, что сейчас, сидя перед вьющимся костром, тянущимся и лакающим уши, он слушал объяснения многострадального колдуна, способного проявить жестокость в самые эмоциональные моменты. И рассказывал старик о быте, который почти не изменился за эти четыре тысячи лет. В его словах постоянно проскакивала ностальгия, неприязнь и нейтральные воспоминания о прошлом, которые он сравнивал с лучшим или худшим настоящим. Но в целом, за весь монолог он не упомянул ничего ценного или интересного, потому Артур очень скоро отвлёкся, направив внимание на местную флору, растущую под ногами: на травку, слабо освещённую оранжевым светом костра; на ближайшие кусты, затенённые ночью; на деревья, простирающиеся над головами. Всё это казалось невероятно знакомым, ведь, по большей части, растения имели примерно те же черты, что и в людском мире. Однако дело обстояло в другом: именно эти растения казались отдалённо знакомыми, вместе с их бирюзоватым цветом, раздвоенными и растроенными листьями, небольшими плодами, завёрнутыми в тонкую плёночку. И это ощущение дежавю, как вскоре понял Артур, вряд ли являлось признаком чего-то простого и понятного.
— И всё же… — он мягко перебил речь Далия Мара, неспособный сдержать любопытство. — Зачем вы задавали мне те вопросы?.. Что вы узнали?..
— Я же сказал, что тебе пока не будет прока от этих знаний. К тому же, ты бы мог догадаться и без моей помощи, учитывая знаки и подсказки из собственной жизни. Но, видимо, у тебя ума тоже не шибко много… — колдун подсел ближе к костру и скрестил ноги, слабо шевелящиеся от соприкосновения с язычками пламени. Эта ночь, по меркам ранней весны, выдалась особенно холодной. — Ничего, я ещё поработаю над тобой. А моё предложение стать учеником самого могущественного мага в истории всё ещё в силе. В былые дни эвассари только и знали, что рваться ко мне в ученики, а сейчас отказываются сделать это даже с угрозами и угощениями. Кошмарное время…
— Дело во мне, а не в вас. Я не хочу быть магом. Я хочу…
— Быть рыцарем, да. Я услышал и с первого раза. Но ты только подумай, на что способна магия! С её помощью я взывал к глубинам океана, управлял вулканами, зверьём, насылал грозы, которые не прекращались месяцами — и это только крошечная толика того, на что способны подобные силы в толковых руках!
— Я всё равно буду стоять на своём. Моя цель и мечта — быть достойным рыцарем. А магия, исходя из происходящего, только усложняет всё вокруг… И вы не упомянули одну важную вещь: она ведь, как я понял, имеет свою цену, да?