Дар Авирвэля
Шрифт:
— Естественно. Я же первый, кто додумался записывать все исследования и наблюдения.
— Ваша книга подарила мне надежду. Я никогда не забуду первые строки этого произведения: «Магия — свет, магия — тьма, магия вокруг и магия внутри любого существа». Именно это предложение подарило мне веру в собственные силы. Именно благодаря вашей работе во мне открылось второе дыхание, и я сумела выучить несколько полезных заклинаний. Отвечая на вопрос вашего спутника, я решила отплатить вам за вашу щедрость самым наибольшим добром: стать верной последовательницей и действовать в связи с вашими устоями. Если бы не вы… я бы не имела всего того, что имею сейчас.
— А что стало с вашей подругой и принцем?
— Как я сказала, Ренхет стал королём. Он присвоил себе Алкату, полагая, что я не стану отбиваться, и всеми силами выставлял её на обозрение: она зачитывала законы, она правила балы, она вынуждала себя быть светской особой. Всё это ужасно давило на меня — и он знал об этом.
— Значит, вы с ним были знакомы ещё с детства? Я ничего не понимаю…
— Да, были. Так как и я, и Алката относимся к ургави, нам положено общаться с королевской семьёй и её свитой.
— А ургави — это…
— Сословие, стоящее ниже монархов лишь на одну ступень.
— А что стало с Алкатой? Она умерла?
Ивир Баенаш отказалась отвечать на этот вопрос. Её глаза стихийно направились вверх и застыли на небольшой квадратной картине, изображавшей прекрасную голубую реку, текущую меж заснеженных холмов. Просидев в тишине добрых пять минут и насладившись воцарившимся спокойствием, она всё же заставила себя вновь перевести взгляд на любопытного юношу. Он смотрел на неё всё с тем же интересом, который читался в каждой морщинке, в каждом блике и каждом слабом движении, бывшем на его лице. Тогда женщина улыбнулась, а её глаза остекленели от наступающих слёз.
— Ренхет сгубил меня и мою жизнь. Я сгубила его в отместку.
— Вы убили её?
— Нет! Я бы ни за что… — Ивир Баенаш отвернулась и сделала ещё несколько глотков слабого алкоголя. — Быть может… Наверное, это было предначертано… Думаю, так и было задумано… — она бубнила себе под нос, игнорируя присутствие гостей. По её мимике было легко догадаться, что мысли, сковавшие сознание, крайне далеки от приятных и безболезненных. — Ты прав, мальчик… Я убила её.
Артур жаждал узнать, как это случилось, но язык не поворачивался доставить этой бедной женщине ужасную боль, которая и без того разъела её сердце и принялась за душу. Она взяла одну из рыжих кос, погладила её, как любимого кота, сняла белую резинку и протянула её Далию Мару. Он призадумался, что бы это могло значить. Вгляделся в дар пристальнее, пытаясь различить то ли какие-то очертания, то ли энергию, но в итоге, вынудил себя признать «магическую беспомощность».
— Моих сил недостаточно. Что ты пытаешься показать мне?
— Ничего. Это самая обычная резинка. Но вместе с тем, это самая ценная вещь из тех, которые я имею. Возьмите её в качестве подарка от вашей покорной слуги.
Далий Мар понимающе ахнул и принял вещь, сразу же спрятав его во внутренний карман балахона.
— Быть может, вы завершите свой рассказ и объясните, чем закончилась история? Помимо того, что вы теперь правите Эвклазом, конечно.
— Да, если вы того желаете, тёмный господин, — Ивир Баенаш не хотела рассказывать эту болезненную часть истории, о чём явственно говорил весь её внешний вид — согбенный и мрачный. Но она вынудила себя продолжить, прерываясь через каждое слово на слёзную икоту. — Когда я выучила несколько несложных заклинаний и сумела подчинить себе лёд, я пришла в замок с самым гнусным и ожидаемым намерением. Но… — женщина прервалась, обожжённая очередной метафорической молнией. — Когда я сотворила заклинание… Когда я сделала это… Алката… Она выскочила прямо перед Ренхетом и закрыла его от моих шипов своим телом…
Теперь Артур понял, каким именно образом этот король разрушил жизнь Ивир Баенаш. Он сочувственно похлопал колдунью по оголённому плечу и произнёс слова утешения, нисколько не повлиявшие на её состояние.
— Думаю, вы знаете, что вышло в итоге. Как и было сказано, я правлю Эвклазом. Формально, конечно, это всё ещё Ренхет, но так думают лишь эвассари, склонные к самообману.
После этих слов кухня наполнилась молчанием, которое перебивал лишь треск костей в зубах Мерлина. За окном шастали местные, гуляли бродячие псы и пели вечерние песни птицы. То ли гул ветра, то ли свист пустоты, глядящий из прорех космоса, долетал до ушей под видом неслышимых шумов и вынуждал собравшихся тонуть в эгоистичных размышлениях. В попытке придать окружению больше жизни, Артур тихо стучал небольшой чайной ложечкой по кружке, в которой некогда остывал вкусный шантх. Ивир Баенаш медленно погрузилась в свои мысли, старательно расписывая их на подвернувшемся листке, но сидящий напротив юноша, сколько ни пытался, не сумел понять ни слова. Далий Мар тут же подхватил этот момент и сощурился, глядя на бестолкового ученика несколько надменным образом. Его подстёгивала мысль об обучении молодой крови, такой важной и способной в будущем.
— Артур, — медленно обратился колдун, боясь отпугнуть мальчика от грандиозного замысла. — Скажи-ка мне одну вещь: каково твоё отношение к магии?
— Я люблю магию. Всегда любил, — топорно ответил Артур, улыбаясь не удовлетворённому ответом Далию Мару. — Если магия в Эвасе — это какое-то неоднородное вещество, похожее, например, на тёмную материю, и имеющее при этом способность «жить» во всех, кто находится здесь, в этом мире, то я очень даже рад её существованию. Правда, мне никогда не хотелось становиться магом, если вы клоните к этому. А вот моя подруга — да, она бы с радостью приняла ваше предложение! — он быстро сцапал круглую конфету, лежащую в небольшой плошке, и так же быстро прожевал её, чтобы продолжить диалог. Однако, перепутав две похожие шоколадки, он случайно прожевал тягучую горькую начинку, от вкуса которой невольно скривилось лицо.
— Если тебе так нравится магия, почему бы не изучить её поближе? Клянусь, это самая потрясающая вещь, какую ты когда-либо ощущал!
— Нет, спасибо… — лицо всё ещё пребывало в состоянии аффекта, а в горле всполохнул пожар, поэтому слова слезали с уст крайне неохотно и медленно. — Боже, у вас такие противные конфеты делают… Ладно уж, бывает, — Артур выпил воду, заботливо поданную Ивир Баенаш, и очень скоро заметно расслабился. — Далий Мар, извините, пожалуйста, но я не хочу обучаться магии. Это… не моя страсть. Все эти книжки, кропотливый труд над заклинаниями и прочие трудности — не мой способ добиться успеха.
— Если ты собираешься остаться здесь — надо думать над будущим. Кем ты хочешь стать в этом сложном мире? И, что важнее, кем ты можешь стать?
— Я всегда хотел быть рыцарем или путешественником. Уметь обращаться с мечом, луком, уметь править лошадью… Вот, чего я хочу!
— А зарабатывать ты будешь своими невероятными историями? Твой план просто ужасен, Артур. Даже если в старых песнях писали про невероятные приключения, то реальность куда проще и зауряднее. Ты не выживешь на гроши, которые получишь со своего «промысла». И, в конечном счёте, тебя ждёт лишь разочарование и ушедшие возможности.
— Почему вы всегда так пессимистичны? Я имею в виду вас — взрослых. Что ни плюнь, всегда скажете слово поперёк и отрежете путь к воплощению мечты! — Артур возмущённо надулся и прислонился к спинке стула. — Почему вы не можете поверить в чудеса, живя в магическом мире?
— Причина как раз в том, что я слишком хорошо осведомлён о чудесах. И всё, что могу сказать: их не бывает. Или ты думаешь, что я стал колдуном, потому что мечтал об этом? И сумел изменить сам порядок вещей, потому что захотел? Ты очень сильно заблуждаешься, Артур…