Дар Авирвэля
Шрифт:
Артур не очень понял смысл этой фразы, но предположил, что Амико имеет в виду другую расу. Понимающе кивнув, юноша взял крепко спящего колдуна на руки и подозвал Мерлина. Они пошли дальше. По дороге в полдня, которая должна привести их к столичным землям.
По пути они вновь рассуждали о вещах, далёких друг от друга, но связанных по смыслу. Несколько раз напарывались на идущих мимо эльринов, от которых то и дело приходилось прятать подозрительно непробудного колдуна. Потом разговор продолжался. Хотя не всегда на теме, которая развивалась до встречи с очередными незнакомцами. Всё больше урчал новый голод. Амико давно доела свои запасы ягод, а о воде не шло и речи. Артур задумался над собственными словами, в которых обещал всё изменить. Первое, что бы он сделал — построил придорожные гостиницы с барами или кафе. А потом принялся бы за лавочки и родники…
— Ты слишком много мечтаешь, — прокомментировала девушка, смотря несколько исподлобья.
— А вы слишком серьёзны, — ловко парировал Артур. — Кстати… вам не кажется, что Далий Мар спит как-то неестественно крепко? Мы уже столько раз прятали его, а он всё не просыпается и не просыпается…
— Я слышала, что тёмные маги видят очень красочные и страшные сны, которые не выпускают их из своего плена, сколько бы они ни противились. Может быть, в эти моменты их сознание перемещается куда-то за пределы Эваса… хотя это глупо.
— Я беспокоюсь о нём. Может, он находится при смерти?
— Надеюсь.
— Надеюсь, что нет.
Сказав это почти одновременно, оба впали в замешательство. Но спорить о своих взглядах не решились, так как прекрасно знали, чем это может обернуться.
— А вы… не тронете нас, если я предложу вам награду за помощь? — Артур вспомнил, что Амико наёмница, и попытался сыграть на этом самым неприглядным, но самым рациональным способом. Девушка немного удивилась и по-настоящему заинтересовалась таким странным и неэтичным (по её личным меркам) предложением.
— Я не стану спрашивать, есть ли у тебя деньги. Мне больше интересно, знаешь ли ты их название? — она усмехнулась, и смех её полнился издёвкой.
— Я дам столько, сколько бы вы ни предложили. И прошу у вас две услуги: помочь мне вернуть Далия Мара в хорошее состояние… и спасти вашего брата. В конце концов, они спасли меня… А вы, ко всему прочему, сами собирались искать Айву.
— Ну… хорошо, убедил. Я поступлюсь своими принципами ради такого необычного предложения. Но и цена будет соответствующая. Выплатишь в срок — я оставлю вас обоих в живых. Но если просрочишь выплату хоть раз, тебя ждёт та же судьба, что и других лжецов.
— Я не лгу. Я выплачу всё до последнего… — Артур замешкался, забыв название здешней валюты, — ну, в общем, я выплачу вам всю сумму. Только помогите мне помочь Далию Мару и Айве!
Амико посмеялась и покорно согласилась на сделку. Она достала блокнот и карандаш, написала что-то невразумительное и протянула Артуру. Он глянул на бумажку вскользь, так как не представлял, как читается большая часть букв.
— Подпиши это, и мы в расчёте.
— Вы не обманете?
— В семье Этинак не принято обманывать. Я возьму с тебя две тысячи вар. Меня не волнует, какими способами ты будешь добывать эти деньги, но ты обязан сделать это. Иначе — смерть.
— Я понял, — Артур быстро подписал бумажку и тяжело вздохнул. — Так что нам с ним делать?
Далий Мар очнулся в полной темноте.
Или он думал, что очнулся.
Вокруг раздавались самые разные голоса: детские, взрослые, грозные, кроткие, пугающие и умиляющие. И все они бубнили невпопад, каждый своё, будто пересказывая истории собственных жизней. Но чётче всего среди этого безумия различался один единственный шёпот. Знакомый до боли. Бьющий по одному из немногих незащищённых мест, пропущенных среди крепкой чешуи, сотканной безразличием и презрением. Шёпот единственного ценного ученика…
«Эли…»
Мысль, жгущая мышцы и морозящая кости, мелькнула в голове со стремительностью драконьего полёта. Мысль, которая обратила всю логику и скептицизм в прах. Она прошлась по телу болезненными потоками молний, сбив Далия Мара с ног. Он упал на твёрдый пол, пахнущий кровью, и крепко вжался в него обессиленными руками. Он вспомнил, что будет дальше. Он видел эту картину бессчётное количество раз… Но, сколько бы ему ни хотелось, он всё так же не мог закрыть глаза. Они давили на череп, пытаясь вырваться из глазниц и заставить страдающего колдуна осознать свои промахи снова. Уже в тысячный, если не миллионный раз. Но с каждым грядущим повтором эти воспоминания, эта слабость, это отчаяние и осознание реального проигрыша лишь усиливали эффект, оставляя на душе Далия Мара всё более глубокие шрамы… Хотя, на поверхности его души уже не осталось места для них.
Снова перед глазами возник образ любимого, самого верного и сообразительного ученика. Тёмная кожа, привычная для родины Далия Мара, запятналась кровью. Некогда янтарные глаза сделались ещё чернее, чем в прошлом видении. И волосы, поглощающие свет подобно чёрной дыре, упали на них, лишь усугубляя невыносимо тяжёлую атмосферу. Капюшон балахона спал на плечи — порванный и покрытый кровью. А вокруг упругой молодой шеи завилась смертельно опасная змея канкара.
«Тёмный господин…»
Он не говорил ни слова. Он не мог.
Но Далий Мар прекрасно слышал его мысли.
«Прошу… помогите мне… ведь вы говорили, что любите меня…»
Сон вновь пытался обмануть свою давнюю жертву. Ведь Далий Мар никогда не говорил Эли, что любит его. Нет. «Слова созданы для слабаков», ведь так? Раньше эта мысль казалась такой простой в своей гениальности. Как же тяжело ошибаться столь великим эльринам! Но сейчас, когда его глаза, погружённые во мрак, боязливо глядели на преданного ученика, все убеждения смешались в одну тошнотворную кашу. Слова для немощных? Магия для всех? Любовь реальна? Все достойны второго шанса? Это уже не важно…
Но Эли всё продолжал умолять. Его взгляд становился только пугливее, мертвее. В его мрачных глазах промелькнула густая тень осознания.
Он покинут. Он брошен единственным эльрином, в которого верил все годы своей недолгой жизни. Он отвергнут своей единственной любовью. Он променял её на чувства — столь чистые и беспомощные, не способные на самостоятельность и разумность.
Далий Мар никогда не принимал эти вредоносные чувства. Но это не означало, что он мог пожертвовать кем-то близким. Нет, только не этим учеником, полным невероятного потенциала!