Дар Авирвэля
Шрифт:
И вот, после трёх дней более-менее расслабленного пешего хода и ещё пяти часов в подвернувшейся повозке они трое добрались до ближайшего полноценного города под названием Ламонт. Как и ожидалось, именно в нём — вернее, в его окрестностях — располагался местный «штаб» семьи Айвы, который сильно повлиял на мировоззрение и особенности горожан. Но обо всём по порядку.
Ламонт отличался от Руберы кардинальным образом. Если Рубера представляла собой не самую укреплённую, но очень красивую мраморную сказку, коронованную серебряным дворцом и потрясающим садом, то Ламонт, будучи обычным городом с некогда важным тактическим значением, украшали разве что цветы, развешенные на каждом здании и даже крепких стенах, изрисованных различными граффити. Здешние дома походили на те, что Артур наблюдал в пределах срединного яруса: надёжные, уютные, не такие большие, но представляющие собой какую-никакую культурную ценность. Единственное их отличие состояло в более изогнутых крышах и тускло-зелёном цвете глиняной черепицы, что как бы подсказывало, кто правит городом. В остальном Ламонт выглядел подобно всем прочим городам Альмандина: защищённым со всех
Естественно, такие однозначные условия должны были привести к конфликтам. Поэтому город разделился на два с половиной региона: тех, кто выступает за семью Этинак; тех, кто выступает против неё и тех, кому не нравятся ни те, ни другие. Далий Мар привёл своих неэрудированных спутников к дверям гостиницы, расположенной в третьей — нейтральной зоне. Ибо только здесь, на самом маленьком клочке города, не правили ни семья Бельтайн, ни семья Этинак, ни даже те, кто противился их недоброй воле. В нескольких сотнях квадратных метров раскинулись самые гостеприимные дома и заведения, что можно сыскать в округе. Даже гостиница носила соответствующее название: «Сари Элогарар» — «Житель Равновесия», которое вскоре сумел прочитать недалёкий, но трудолюбивый Артур. И вот, после относительно лёгкого пути и краткого отдыха, он собирался придумать простой, но действенный план по спасению мудрого знакомого, отвергнутого собственной роднёй… но Далий Мар распорядился иначе. Ведь, собрав из тех необычных ягод, купленных на уличном рынке, необходимое количество сил, он планировал произвести на общество очередное неизгладимое впечатление, знаменованное новыми выплесками гнева и непомерной жестокостью, которая всегда отвращала каждое вменяемое существо. Как следствие, тёмный маг не собирался брать с собой впечатлительного и, что самое главное, по-детски наивного и доброго ученика. Приказав остаться в номере, за закрытой дверью и завешанными шторами, он оделся подобно самой смерти и юркнул в неосвещённый коридор гостиницы. Его след тут же простыл. А мрак скрыл ужасающе дурные помыслы…
Лёгкие, осторожные и уверенные шаги не вызывали сильного шума. И дело не столько в привычках опасного убийцы, сколько в особой подошве, изготовленной на заказ и поддерживаемой в специальных условиях все минувшие годы. Обзавестись бы ими ещё в те далёкие-далёкие времена… но главное, что они всё же появились на ногах, отвыкших скользить по материи без единого звука. В купе с тёмным временем суток, эта обувь позволяла оставаться незамеченным даже рядом с людьми Бельтайнов и стражами семьи Этинак. Пусть они безустанно мельтешили перед воодушевлёнными сизыми глазами, тем не менее, ничто не могло сорвать бредовейший план колдуна. Его желание оказаться замеченным в кошмарной ситуации подавляло чувство самосохранения, пусть и трогало иные идеи. Ведь если народ снова начнёт бояться его… Хотя, с другой стороны, нужно ли совершать все эти потуги в своём-то преклонном возрасте? «Здоровье уже не то, да и магии не очень много. Хватит на пару десятков эльринов, если повезёт», — так подумал Далий Мар после непродолжительного наблюдения за охраной. Но стоит ли пересмотреть свою позицию и поступить кардинально иным образом? Ведь возможно, что авторитет древнего зла может сыграть неплохой концерт и без всяких убийств и зверства!
«Совсем забыл про то грёбаное обещание, дурак! — он недовольно сморщился и уставился на высокие арочные ворота, ведущие к дому семьи Этинак. — Как же иронично, что именно ты заставляешь меня идти на компромисс, ха-ха! Когда встретимся снова — я обязательно расскажу тебе об этом».
Беззвучно усмехнувшись, старик поднялся во весь рост и осмотрелся вокруг. Стража стояла на посту, внимательно разглядывая окружение. Их глаза словно видели угрозу даже в качающихся ветвях молодых деревьев. Но они не заметили колдуна, одетого в чёрное и стоящего в густой тени. Пока тот, сделав шаг к слабому ночному свету, не качнул пространство в достаточно подозрительной манере. Длинные копья, одну третью которых занимало лишь лезвие, тут же уставились на нарушителя спокойствия. Бледные лица, присущие центральным альманринам, блеснули какой-то кисловато-терпкой угрозой. Ведь охранники точно знали, кто стоит перед ними. Но, в отличие от собратьев, совсем не боялись дать отпор даже самому Артаргейну. Они уважали лишь две вещи: честь и славу. Ведь если им удастся убить этого треклятого колдуна — их имена увековечит само время! Но ликование было недолгим. Оно прервалось, когда Далий Мар, опустив капюшон тёмно-серого балахона и подойдя ближе… тихо поздоровался.
В головах мелькнула мысль: «А это точно он?»
Но странный старик, стоящий перед удивлёнными юношами, имел настолько отвратительную и будоражащую ауру, что все сомнения развеялись прахом по сильному северному ветру. Им оставалось только поздороваться в ответ (вынудили манеры) и спросить, что понадобилось колдуну в этом месте. Медлить и вилять он не стал. А отказать ему во входе, учитывая сложившиеся обстоятельства, было бы как-то некрасиво. Ведь само древнее зло, призванное уничтожить мир, захотело полюбоваться потрясающими садами и помещениями небольшого уютного дворца!.. и тюремными камерами, почему-то, тоже. Но после всех высказанных комплиментов столпившиеся слуги и члены семьи уже и не знали, как отказать. Далий Мар расхваливал их так старательно и искренне, что даже здешний мэр, вызванный удивлёнными слугами, отдался во власть чарующих слов. И вот, ему представили ветвистый коридор, усеянный разнообразными камерами. Некоторые походили на забытые катакомбы, некоторые пестрили роскошью. А несколько из них вообще оказалось наглухо заколочено толстыми досками, и на всех таких камерах вырисовывалось одно и то же предложение: «Ивив отступника карает».
— А кто находится здесь? — заинтересованно спросил Далий Мар, указывая на последнюю из пройдённых камер.
— Никто…
— Да неужели? А я вижу, как из-под щелей течёт кровь. И кто-то явно пытается дышать через страшную боль.
— Вам кажется. Там никого нет.
— А теперь скажи правду.
Далий Мар вынудил себя использовать это заклинание, и голова снова пошла кругом. Ну почему он решил, что это подходящий момент?!..
— Там заточён последний из изменников. Самый страшный эльрин, какого можно встретить в нашей семье. Он перебил стольких братьев и сестёр, что подумать больно! — представитель семьи Этинак и по совместительству мэр покачал головой. — Я хотел отправить его на родину, в Авгит, где его будет ждать Страшный Суд и казнь (тут и думать не о чем), но никто не согласился с этой идеей, мол, он невероятно опасен и может сбежать. Его сестра настояла на этом.
— Это ведь этот… Айва?
— Айва Йона из Авгита, из зависимой провинции…
— Да без разницы. Я попрошу вас вызволить его и передать мне. Знаете, в качестве… трофея. Иметь дело с предателями — часть моей работы.
Спорить никто не решился. Заколоченная дверь громко проныла свой тоскливый визг и ударилась о каменную стену, исцарапанную прежними заключёнными. А понять, что Айва уж точно не сошёл с ума до такой степени, чтобы продолжить «творение» ранних безумцев, Далий Мар сумел по одному заметному признаку:
— Избили хлыстом до потери сознания и пытались утопить в солёной воде. А теперь ещё и привязали к потолку, как злостного преступника, — на старом лице проступила усмешка. — Я всегда знал, что с вами не всё в порядке.
— Именно так наказывают тех, кто посмел нарушить законы и свободно гулять по Эвасу, не ведая чести.
— Боюсь представить, что бы вы сделали со мной, ха-ха!
На это никто не ответил. Повисла неловкая тишина, перебиваемая кашлем и шёпотками. Поэтому Далий Мар решил не тянуть время и поскорее вызволить непутёвого члена семьи из лап своей же родни. Двое сильных мужчин развязали жгущийся узел и опустили бессознательного Айву на холодный пол, пропитанный грязью и кровью. Никто более не осмелился подойти, желая сохранить гнев ужасного колдуна при нём, поэтому, как то бывало часто, но недостаточно обыденно, значимые препятствия исчезли с пути Далия Мара. Ничто более не отвлекло его от помощи израненному и изнурённому эльрину, травмированному до конца его дней, и, перекинув не вывихнутую бледнющую руку через плечо, старый колдун побрёл прочь. Небольшая толпа зевак следовала по пятам, не отставая ни на шаг. Настолько вычурное видение официальности заставило всех идущих мимо охранников принять всё таким, каким оно представлялось на первый взгляд, и очень скоро Далий Мар с Айвой на плече сумел выбраться из наиболее опасного места, минуя пустые тёмные улочки и переулки. Оставалось надеяться, что где-то поблизости не бродит двуличная Амико.
К счастью или нет, они сумели добраться до гостиницы и шмыгнули в номер через открытое окно (Далий Мар специально выбрал комнатки на первом этаже). Артур и Мерлин крепко спали, поэтому свет не горел, а по полу разливался лёгкий ночной холод, сравнимый разве что со свежестью молодого леса. Далий Мар постоял немного, обдумывая произошедшее, а после, придя в порядок, уложил едва живого Айву в свою постель. В отличие от обоих знакомых, старик чувствовал неестественный прилив сил и желание сделать что-то. Но покидать незащищённых слабаков было бы в крайней степени опрометчиво, потому пришлось устроиться на стуле и наблюдать за дорогой, виднеющейся из-за зашторенного окна. Но сидеть долго Далий Мар не смог. Он глянул на Артура и его пса, лежащих лицом к стенке, и подошёл к беспробудному «выкидышу семьи Этинак». Старик всё ещё не чувствовал себя готовым к таким трюкам, но решил, что гораздо опаснее будет волочить по улицам труп. Так что, сжав волю в кулак и разомкнув ладони, опытный тёмный маг расположил пальцы в определённых точках исполосованной груди и побитого лба, и закрыл морщинистые веки. По рукам тут же заструилась бесцветная энергия, обдающая кожу теплом, и Далий Мар невольно расслабился. Он уже забыл, как приятно лечить окружающих, но сейчас эти чувства вернулись стократно. Айва бы вряд ли ощутил, как затягиваются ужасающие раны и вправляется плечо, но его кошмар вдруг сделался милее. И, спустя минут пятнадцать, не больше, тело усеивали не яркие полосы боли и страданий, а тёмные и светлые затянувшиеся шрамы, словно нанесённые десятками лет ранее. Далий Мар же счастливо осознал, что всё ещё держится на ногах, забыв про усталость. Силы возвращались к нему всё быстрее, а иссякали всё медленнее, как и подобает при применении светлой магии. Осталось только снова устроиться на стуле и продолжить наблюдения за небольшой улочкой, по которой шастало всё больше и больше эльринов.
Первым, естественно, проснулся Айва. Он больше не чувствовал ни жжения, ни холода, ни приближения неминуемой смерти, отчего настроение резко улучшилось и закрепилось где-то над облаками.
— Я жив!.. — только и мог вымолвить мужчина, разглядывая полуобнажённое тело. Он чувствовал, что колющиеся ноги тоже претерпели некоторые положительные изменения.
— Да, ты жив, так что будь потише. Артур ещё спит. И нам не следует привлекать излишнее внимание.
Голос знакомого колдуна вернул Айву на землю. Вздрогнув от неожиданности, спасённый наёмник глянул на сидящего сбоку преступника. Лицо его тут же приобрело несколько безжизненный оттенок, сошедший всего пару часов назад, а немногочисленные тёмные волосы на груди, руках и ногах встали дыбом. Внешний вид выдавал желание знать, как так случилось, что он лежит в одной комнате с двумя знакомцами. Но Далий Мар не торопился с ответом. Он удостоил Айву чуть презирающего взгляда и вновь отвернулся к приоткрытому окну. Небольшое помещение обдавали утренние заморозки и совсем разные запахи города.