Дар мертвеца

Тодд Чарльз

В номере изменилась сама атмосфера. Она стала чужой. Враждебной.

Драммонд?

Ратлидж не выжил бы на фронте четыре года, не освоив навыки охотника — и не развив в себе шестое чувство, которое позволяло ему остаться в живых.

У него ничего не украли. В этом он был уверен. Незваные гости пришли не для того, чтобы что-нибудь украсть. Они хотели продемонстрировать ему, насколько он уязвим.

Ему некоторым образом бросили перчатку.

И не в виде вызова.

Все скорее напоминало холодную, хорошо обдуманную угрозу.

«Я

могу до тебя дотронуться — а ты меня тронуть не можешь».

Кто-то совершил первую ошибку в до сих пор очень искусной игре.

За обедом к Ратлиджу присоединился инспектор Оливер.

Вначале он обошел ресторанный зал, здороваясь то с одним, то с другим знакомым, остановился у окна, чтобы кого-то послушать, негромко посмеялся забавной истории.

«У него что-то есть на уме», — заметил Хэмиш.

Наконец, подойдя к столу Ратлиджа, Оливер выдвинул себе стул напротив него и подозвал официантку средних лет, которая работала сегодня. Она подошла с улыбкой и спросила:

— Ну что, инспектор, принести вам меню или сами знаете?

— Спасибо, Мэри. — Он кивнул в знак благодарности, обернулся к Ратлиджу и дружелюбно спросил: — А вы что заказали? Окорок?

— Да. Он у них неплох. А кто вон те люди… у камина? — Там сидел человек, с которым Ратлидж встретился у дозорной башни. Но гораздо больше его интересовала его спутница — ее он несколько дней назад остановил на улице и расспрашивал о Фионе.

Оливер покосился в ту сторону:

— Это Сэнди Холден. Местный землевладелец. Раньше он разводил лошадей, теперь старается кое-как свести концы с концами, вот и занялся овцами… Он поднимется. Хороший человек.

— А женщина?

— Его жена, конечно. Маделин Холден.

— У нее такой вид, как будто она больна. По-моему, у нее не в порядке легкие.

— Боже правый, нет! В прошлом году, осенью, она чуть не умерла от «испанки». Так до сих пор и не поправилась до конца. Доктор говорит, что со временем все наладится, но Сэнди, конечно, переживает. Почти год прошел, а ей не лучше. Очень, очень жаль. Она замечательная наездница… Лучшей, чем она, я в жизни не видел. — Оливер посмотрел в меню. — Ну и я возьму окорок. Или нет… лучше рагу с овощами. Они кладут туда репу, а репу я люблю. — Отложив меню, он продолжил: — Я слышал, вы ездили в Винчестер. По нашему делу или по другому?

— По нашему. Мы нашли школьную подругу Элинор Грей, с которой она регулярно общалась… Точнее, общалась до весны шестнадцатого года, когда Элинор должна была провести выходные в Атвуд-Хаус. Но в последнюю минуту она позвонила миссис Атвуд и сообщила, что вместо этого поедет с другом в Шотландию.

— Ага! — Оливер проницательно посмотрел на Ратлиджа. — Этот ее друг… мужчина или женщина?

— Как будто мужчина. Офицер, с которым она познакомилась раньше. По крайней мере, мы считаем, что это тот самый человек. У него осталось еще много дней от отпуска. Она поехала с ним. С тех пор, насколько мне известно, никто ее не видел и ничего не слышал о

ней.

— Вы уверены насчет времени? Элинор Грей не могла родить ребенка… весной! — Оливер покачал головой. — По-моему, ваша миссис Атвуд что-то перепутала.

Ратлидж явственно услышал тихий голос миссис Атвуд, которая повторила слова Элинор Грей: «Мне хочется умереть…» Нет, она ничего не перепутала. Она позавидовала Элинор. А потом почувствовала себя виноватой.

Вслух он произнес:

— Ей нужно было где-то переждать, отсидеться четыре или пять месяцев. Возможно, кто-то предоставил ей дом или квартиру.

— Понимаю, на что вы намекаете. Если бы она осталась в Лондоне, ее маленькая тайна недолго оставалась бы тайной. — Инспектор Оливер задумался. Люди у окна встали, собираясь уходить, и он попрощался с ними. Потом он повернулся к Ратлиджу и сказал: — А знаете, вот что еще пришло мне в голову. Могла ли такая женщина, как Элинор Грей, несколько месяцев жить в какой-то захолустной шотландской деревушке? Не понимаю. Я ведь видел дом, в котором она родилась и выросла. Настоящий дворец! Ей бы больше подошла квартира в Эдинбурге или Инвернессе. И вообще, почему она не нашла в Лондоне врача или акушерку, которые… ну, помогли бы ей избавиться от ребенка?

— В Лондоне ее слишком хорошо знали. Тем более в медицинских кругах.

— Наверняка и там есть места, где такие вещи делаются без лишнего шума.

— За все надо платить. Возможно, она боялась шантажа.

— Тогда почему не поехала в Глазго… в Эдинбург… в Карлайл, наконец? Ей не обязательно было называться своим настоящим именем и сообщать свой адрес. Все очень просто, стоит только захотеть. Шла война, такие истории не были редкостью. Не она первая… и не она последняя.

Ратлидж вспомнил клинику и доктора Уилсона, но вслух сказал:

— А может, она хотела ребенка? Или, в самом крайнем случае, хотела, чтобы он жил. И как только ребенок родился, она его бросила.

— Значит, вы хотите сказать, что обвиняемой не нужно было убивать мать… Та сама отдала ей ребенка, стоило лишь попросить?

Мэри принесла Оливеру заказ, и он с жадностью накинулся на рагу.

— Да. И время совпадает.

— Тогда почему она до сих пор не дает о себе знать? Вы стреляете мимо цели! Элинор Грей мертва, и мы нашли ее кости. — Оливер развалился на стуле и огляделся по сторонам. Не глядя на Ратлиджа, он спросил: — Кстати, а что вы сказали прокурору? Зачем вам вдруг понадобилось везти обвиняемую в Гленко?

Ратлидж понял, что Оливер наконец приступил к делу, которое привело его сюда.

— Она знает местность гораздо лучше любого из нас. Мне бы хотелось свозить ее на место преступления. И понаблюдать за ее реакцией. — Имелись и другие причины, но о них Ратлидж сейчас не позволял себе даже думать.

— Ее адвокат вам запретит.

— Пусть и он тоже едет с нами.

«Прямо цирк!» — вставил Хэмиш.

— Тогда вот что я вам скажу: не бывать этому. Не вижу смысла, — сердито заявил Оливер.