Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса
Шрифт:
Скорей она была озабочена. И устала. Да, скорей именно так. До кончика спинного мозга. Ощущения как после марафона на выносливость. Когда уже пришёл в себя. Но двигаться всё равно не хочется. И реагировать на что-то — тоже.
— Здорово, — с раздражением сказал Оби-Ван, подтягивая к себе конечности, подтягивая всё тело, утверждая спину на поверхности стены. Вздохнул. И так и не расслабился. Сидеть тоже требовало усилий. — Всё расползается. В разные стороны.
— Ты не так давно сумел двигаться, — с практичной логикой возразила Рина. — Наоборот, результат очень хорош. Он просто потрясает.
— Быть может, — кивнул Оби-Ван. — Но для меня хорош не промежуточный результат, а конечный. На данном этапе — элементарно владеть телом. Как обычный взрослый человек. О том, чтобы сражаться, — он криво усмехнулся, — я даже не говорю.
— Тебя не должно это печалить, — ответила Рина. — Не сразу, но ты научишься и сражаться. Восстановишь боевые навыки. Тебе даже будет легче. Они уже есть у тебя в голове.
— А вы позволите мне их восстановить? — усмехнулся Оби-Ван.
— Мы? — спросила Рина.
— Ну да. Вы, ситхи, — Оби-Ван, прищурившись, смотрел на неё. Сидел он более-менее удобно. Как раз напротив. Такие словесные пикировки, кажется, приводили его в тонус. Мазохизм, если подумать. Но из-за всеобщего разжиженного состояния такая острота и горечь оказались очень нужны. Пусть в таком виде.
— Мы, ситхи?
— Вы позволите мне восстановить свою боевую форму?
— А почему нет?
Он удивился. В её голосе не было лжи. Или насмешки.
— А вам это нужно?
— Твоя боевая форма? Нет. Она нужна тебе.
Оби-Ван внимательно посмотрел на девчонку напротив себя. Позиция у них действительно была очень удобной. Друг напротив друга. Глаза в глаза. При этом если смотреть со стороны, удивительно мирные посиделки. Из-за их поз. Рина устала. Поэтому расслабленно полулежала в кресле. Оби-Ван с трудом контролировал своё тело. И, честно говоря, тоже был порядком вымотан попытками заставить его слушаться. Потому его поза сидя на полу и опершись спиной о стену внешне также выглядела расслабленной и мирной.
Фантасмагория. Впрочем, органичная.
— Замечательно, — прокомментировал Оби-Ван её слова. — Ты хочешь сказать, что вы дадите своему врагу восстановить свои боевые навыки. А значит, свою опасность.
— Твоя опасность не в твоих боевых навыках, — ответила Рина. — А в твоих мозгах. А это всегда с тобой.
Оби-Ван помолчал.
— Моих мозгах? — спросил он. — И что такого страшного в моих мозгах для ситхов?
— При чём тут ситхи? — спросила Рина. — Вопрос не в них, а в твоей голове. Хотя, возможно, для ситхов ты опасней всего. Но это потому, что для тебя они враги. Или чуждые и чужие. В общем, тут мало разницы.
— Погоди, ты о чём?
— О тебе.
На пятой секунде Оби-Ван невольно отвёл взгляд. И вернул его только усилием воли. Дело не в том, что он был невротиком или слабаком. Но что-то не то было в глазах девчонки, сидящей напротив. Что-то крайне уродливое. Раздражающее. Неправильное. Нелюдское. Он не мог подобрать нужного термина. Наверно, потому что его не существовало в природе. Одно было понятно: труднопереносим взгляд, из которого на тебя смотрит не личность, а пустота.
— Обо мне?
— Ну да, — повторила она терпеливо.
— И что такого во мне?
— Ты, — ответила она.
— Это игра в шарады? — спросил он язвительно.
— Если бы ты не злился, а подумал, всё было бы проще.
— Для тебя?
— Для тебя.
— Знаешь ли, твоя схоластика…
— Хорошо, — прервала его Рина. — твоя опасность в том, что ты собой представляешь.
— А что я собой представляю?
Она вдруг улыбнулась.
— Зачем — что? Кого. Оби-Вана Кеноби.
— Твой ответ достоин всех твоих предыдущих реплик.
— Оби-Вана Кеноби, — повторила она, — воспитанника Ордена джедаев, джедая, ученика Куай-Гона, учителя Анакина Скайуокера и…
— Учителем Скайуокера, — насмешливо сказал Оби-Ван, — был Сидиус. А я — так, ненужная деталь биографии Избранного.
Рина с любопытством посмотрела на него. Подождала. Поняла, что продолжения не последует.
— Нет, — сказала она мягко. — Мастер Палпатин был учителем мастера Вейдера. А джедая Скайуокера воспитывал ты.
Он смотрел в её глаза. Она — в его.
— У меня впечатление, — сказал Оби-Ван, — что через твои глаза на меня смотрит совсем другой.
— Я как вместилище воли мастера Сидиуса? — спросила Рина. — Интересная мысль.
— Ты сама говорила, что они действуют через тебя.
— Да. Действуют. Но не думают.
— Они вообще не думают? — засмеялся Кеноби.
— Они применяют через меня Силу, — ответила Рина. — Когда это необходимо. В этом аспекте их уровень неизмеримо выше. Но они никогда не пытались за меня думать.
— Действительно, зачем? Ты и так думаешь так же, как они. Зачем заставлять, если можно запрограммировать с детства?
Рина помолчала. Её молчание сначала принесло чувство победы. Потом это чувство начало блекнуть.
— Не думаю, — ответила, наконец, Рина. — Я себя очень хорошо помню. Мне ничего не пришлось менять. Я сразу восхитилась ими обоими. Их ощущение мира было такое же, как моё. По-моему, мастера искали себе учеников именно по соприродности. Даже не по силе. Я не помню ни одного из моих соучеников, у которого была другая природа. Мастера искали детей по подобию. По-моему, так эффективней.
— Подобие? — прищурился Оби-Ван. — Как это подобие можно почувствовать в ребёнке? И точно знать, что не ошибся?