Дартмур
Шрифт:
— Ты сделал меня такой, — мягкий искристый смех прошил сотнями разрядов.
Блять. Слушать бы вечно.
— Я очень, очень плохо на тебя влияю, — пропустил твердый сосок между пальцев, ловя на ее губах новый стон. — И результат мне нравится.
Встретил прямой горящий взгляд.
Он впервые произнес вслух слово "нравится" по отношению к ней. Не так уж сложно, когда правда.
Она надавила ему на грудь.
— Так это был твой коварный план?
Поддался, перекатываясь на спину, чувствуя
Два изящных движения — обхватила топ, потянула наверх — ничего особенного, а он готов крутить этот момент на повторе.
— Ты никогда не была моим планом, Фоукс, — голос сдался в аренду хрипу.
Топ полетел в сторону, а она — спиной на кровать.
Удобно. Мягко.
И одеяло рядом, точно не замерзнет.
"Сука, почему я об этом думаю?"
Оставил жалящие поцелуи на фениксе, лизнул перо на ключице. Он почти смирился с татуировкой. Лучше, чем с красными волосами, но все же не до конца.
Плавно сместился на грудь, оставляя влажную дорожку из поцелуев, подмечая, как ее пальцы царапают простынь.
Кайф.
Ради него он даже готов вытерпеть лютое напряжение в штанах.
Потянул резинку шорт вниз, опаляя дыханием кожу плоского животика. Задрожала, всхлипнув. И снова — от прикосновения губ.
"Блять, почему каждый гребаный сантиметр ее тела хочется покрыть поцелуями?"
Подцепил резинку белья, стаскивая вместе с шортами, откидывая куда-то в сторону.
— Шам, — полушепот-полустон, словно хотела добить.
Он и так еле сдерживался. Желание растянуть момент и жестко оттрахать вели непрерывную борьбу.
Развел ее ноги, скользя губами вверх по внутренней стороне бедра. Чувствовал, как она хочет сжаться, и не позволил. Видел, как смялась в тонких пальцах темная ткань, как она закусила губу. И не остановился. И не остановил себя. Хотя прежде никогда не возникало желания целовать кого-то ниже груди.
Она не сдержала почти жалобного всхлипа. Внутри пекло от томительно-сладких ощущений.
"Если ты пытаешь меня, почему я хочу еще?"
Ее затуманенный разум понял, куда он нацелился. Почему-то кричал остановить его. Хотя бы попытаться. А из горла вырвалось лишь его имя.
— Шам, — и очередной всхлип от острого и пронзительного прикосновения его губ, этого поцелуя за гранью. — Пожалуйста…
Не поняла, о чем просит: чтобы остановился или продолжал? Неважно. Пусть просто будет рядом.
Не смогла сдержать громкого стона, чувствуя его язык.
Это так… странно. Так остро. Так… слишком.
На каком-то новом уровне… чего? Доверия?
Возможно. И от этого еще приятнее.
Она на несколько секунд потеряла ощущение его рук, его самого, не в силах оторвать взгляд от потолка. Но это длилось недолго.
Приятная тяжесть его тела опустилась на нее. Обняла его, впиваясь пальцами в лопатки, вдыхая его запах с примесью пота.
Чувствовала на языке свой собственный вкус, смешанный с его, от глубокого поцелуя. Жадного и одновременно нежного. Необычное сочетание. Кайфовое.
Отпустил ее губы, вынуждая открыть глаза. Посмотреть на него.
Стало важным — видеть их в этот момент, когда он плавно заполняет ее. Всю.
Без резких и жестких движений.
Ловя ее тихий стон и выдыхая свой.
Видеть в ярком янтаре отражение собственных эмоций. Тех же чувств. Наизусть выученной ненависти, только теперь оплетенной чем-то еще. Более глубоким и теплым.
— Моя девочка, — шепот в губы.
Вслух.
Впервые.
Оглушительно тихо.
Слишком чувственно, настолько, что она непроизвольно сильно сжалась вокруг него, срывая протяжный стон.
Увеличил темп. Немного. Не отпуская ее глаз. Не позволяя отвернуться или зажмуриться.
Смотри. Впитывай.
Смотри, что ты с ним сделала.
Смотри, в его зеленых радужках — ты. Вся. Целиком. Он видит насквозь. Запоминает каждую частицу. И не знает, в какой момент это стало важным. Нужным. Необходимым.
Оно просто есть. И уже не исчезнет.
Смотри, что пробудила в нем.
Назад дороги нет. Он не отпустит. Не даст свернуть.
Но она и не захочет.
Крепче обняла, утонув в его глазах. В том, что видела в них.
И он видел в ее — отражение себя.
Не сдержал глухой рык, ускоряясь. Смотря прямо. Пристально.
Он хотел видеть горящий янтарь, когда она достигнет пика.
Хотел закончить вместе.
Важная.
Нужная.
Чувственная.
Страстная. Открытая перед ним.
Для него.
Только для него.
В этом не осталось никаких сомнений.
Ей никто больше не нужен.
Ей достаточно тебя.
Она выбрала тебя.
Твой феникс.
Мелкие иголочки удовольствия переросли в весомые разряды. Ее ногти слегка впились в спину, намекая на приближение.
Выгнулась от нарастающего напряжения, проталкивая стон сквозь закушенную губу.
Его пристальный взгляд глаза в глаза в каких-то сантиметрах от ее лица только усилил ощущения.
Он на короткий миг разорвал зрительный контакт, чтобы опалить ее ухо горячим дыханием:
— Давай вместе.
Фраза, которую она уже слышала.