Дартмур
Шрифт:
Та, что пропустила по телу необъяснимую дрожь.
Два простых слова, но в нужный момент, дали эффект разорвавшейся бомбы, потому что его голос и смысл невозможно проигнорировать.
Это не так, как в те моменты дикого секса. Не тот оглушающий оргазм.
Он болезненно-чувственный, наполненный чем-то незнакомым.
Отражающийся зеркалом в прямом взгляде двоих, который невозможно разделить.
Не выдержал, смял губы жадным поцелуем, продолжая движения, продлевая
"Блять, это даже трахом не назовешь".
Это круче.
То, чего не опишешь другими словами, кроме как "заниматься любовью".
Сентиментально. Слишком романтично. Но гребаная правда.
Замерли оба, отрывисто дыша в объятиях друг друга.
"Что с нами стало, Фоукс?"
Пожалуй, только один ответ подойдет идеально — ебнулись. Оба.
Усмехнулся своим мыслям, оставляя на припухших губах очередной поцелуй. Пальцами перебирая ее волосы на подушке, чувствуя ее ноги вокруг себя, себя — в ней. И, кажется, не только физически.
Он забрался к ней под кожу так же, как она — к нему.
— Ненавижу тебя, Шам Дейвил, — прошептала, прикрывая глаза.
В этих словах гораздо больше. Смысла. Чувств.
В них целая история.
— Это взаимно, Феликса Фоукс, — хмыкнул и оставил влажный поцелуй на кончике носа.
Она улыбнулась, морщась, отчего кожа на носу собралась мелкими складочками.
Забавная.
— Отпусти, — намекнул на сцепившиеся за его спиной ноги.
Снова наморщилась, только теперь недовольно, отпуская его.
Перекатился на спину, подтаскивая сбитое в ногах одеяло на себя и на Фоукс. Она пробралась под бок, устраивая голову у него на плече.
— Шам, я…
Неприятное предчувствие укололо под ребрами. Перебил ее, не раздумывая.
— Скажешь хоть слово про активатора, и будешь спать одна.
Подняла на него хмурый взгляд.
Он лишь приподнял брови, предлагая выбирать.
— Жестоко.
Она смотрела в ожидании, что у него проснется совесть.
У него.
"Блять, Фоукс. Не старайся".
— Да, — он закрыл глаза.
— Ты циничная сволочь, Шам, ты знаешь?
— Мне так жаль.
Да, именно таким тоном говорят, когда действительно жаль.
Таким бесцветным, абсолютно безразличным тоном.
Фыркнула, устраиваясь поудобнее. Со злорадным удовлетворением понимая, что удобно только ей. И пусть.
За все свои злодеяния он заслужил такую маленькую месть.
***
За ночь он проснулся один раз. Не подскочил, как обычно, а просто открыл глаза, осознавая — это очередной сон.
Кошмар — да. Но во сне.
И Фоукс на самом деле в порядке. Почти забралась на него, пока спала. Ее волосы на его шее, ноги, руки, обнаженное тело согревает теплом. Или это он греет ее?
Обнял, крепче прижимая, будто она могла исчезнуть, как во сне.
Потерся щекой о ее затылок, вдыхая аромат баунти.
Каждый кошмар с ее участием переносить все тяжелее. В груди бесконечно ныло, клетка с демонами поскрипывала, раскачиваясь.
Если с Фоукс хоть что-то случится — они вырвутся на свободу. Тогда всем лучше бежать, спасаться, потому что пощады не будет никому.
То, что он почувствовал с ней сегодня ночью…
Это чувство…
Да, блять. Чувство.
Лучшее, что было в его жизни. И он не собирался его терять. Отказываться от него. От нее.
Плевать, кто она в мире кристаллов. Главное, кто она в его мире. И с этим миром придется считаться всем. Без исключения.
Боже сохрани обидеть королеву.
Она завозилась с неясным звуком. Подняла голову, забавно щурясь с надутыми губами.
— Тебе снятся кошмары, да?
Слишком хриплый сонный голос, от которого потянуло улыбаться. Если она выглядит и говорит так каждое утро, он даже готов заводить будильник раньше, чтобы это видеть изо дня в день.
Прядь волос упала ровно посредине, разделив лицо на две половинки. Непослушная рука метнулась ее убрать, пальцы промахнулись довольно вялым движением.
Недовольно засопела, и решила, видимо, что сойдет и так.
Смешная.
Отвел непослушную прядь назад. Не отказал себе в удовольствии провести большим пальцем по ее губам.
— Скажи, что тебе снилось? — попросила, заглядывая в глаза, едва удерживая открытыми свои.
— Ночной сеанс психотерапии?
Ему не хотелось отвечать на этот вопрос, рассказывать про свои кошмары. О них никто не знал, кроме него. И менять это он не собирался.
— Шам, пожалуйста, — ее обеспокоенное лицо оказалось совсем близко. — Скажи мне.
"Упрямая. Ведь не отстанет".
— Ты, — коротко и ясно, не углубляясь в детали. — Спи.
Янтарные глаза впились в него цепкими лапами.
Он ничего не станет объяснять. Достаточно того, что уже сказал.
И она это поняла.
Провела кончиком носа вдоль его, с наслаждением опустив веки.
— Со мной ничего не случится, — она запечатала слова мягким поцелуем, а у него внутри кто-то болезненно завыл. — Ты ведь рядом.
Улеглась, снова прижимаясь к нему всем телом.
Рядом, да. Только не всегда.
Он не может находиться с ней круглые сутки, чтобы быть уверенным в ее безопасности. С чего у него так остро встал этот вопрос?