Датчанин Ферн
Шрифт:
— Нет, спасибо!
Лина озадачена. Она глядит на меня. Но когда наши взгляды скрещиваются, она опускает глаза.
— Мы обещало позвонить в санаторий! — говорит фру Хансен. — Доктор сказал также, что мы можем вызвать полицию, если потребуется…
— Замолчите!
— Вы больны, господин Ферн!
— Могу я поговорить с Линой наедине?
— Нет, я ее не оставлю. Я обещала госпоже Ферн, что буду ее оберегать.
— Вы что ж, думаете, я ее обижу?
— Откуда мне знать? С нервнобольными
Кричу ей:
— Я совершенно здоров!
— Как же! В санатории сказали, что вы больны!..
Вскочив с места, подхожу к ней. Кричу ей прямо в лицо:
— Черт возьми, я совершенно здоров! Ясно?
Лина в испуге. Я не в силах пробить эту стену.
— Я хочу поговорить с ней наедине!
В окно косо падают солнечные лучи. В них, словно затерянные миры, мечутся пылинки. Иду назад в кабинет, сажусь в кресло Мартина Ферна. Они уверены, что я — это он. От этого никуда не уйти.
— Лина, скажи мне, чем был плох твой отец?
Фру Хансен злобно пыхтит. Готовится что-то сказать. Тут я вдруг поступаю как истинный Мартин Ферн. Схватив пушечное ядро, заношу руку.
— Придержите язык, а не то…
Это невыносимо. Когда я вхожу в роль Мартина Ферна, Лина меня боится. Но иначе как на правах Мартина Ферна я не могу с ней общаться…
Я улыбаюсь Лине.
— Не бойся, ничего не будет!
Она опускает глаза. Водит носком по рисунку ковра.
— Я твой отец?
Не подымая глаз от ковра, Лина кивает.
— Может, я только похож?
— Ты мой отец!
— Откуда ты знаешь?
— Ты мой отец!
— Значит, я и в самом деле Мартин Ферн!..
Она кивает.
— Значит, я Мартин Ферн!.. — повторяю я.
— Да, я же сказала!
На этот раз в голосе девочки слышится досада.
— Ну что ж, буду Мартином Ферном, раз ты так хочешь!..
Фру Хансен, шагнув вперед, выходит на середину комнаты. Величественная как статуя. Руки скрещены на груди. Голова откинута назад.
— Господин Ферн, оставьте ребенка в покое!
— Никакой я не Ферн!
Уничтожающий взгляд.
— Я не имею ничего общего с тем Ферном!
— Как же… уж мы-то вас хорошо знаем…
Встав с кресла, шагаю к ней.
— Идем! — говорю я, схватив ее за руку. Она покорно идет за мной. Видно, испугана не на шутку. Уверена, что сейчас начнется скандал. Выпроваживаю ее в прихожую. Самое место ей в большом шкафу, что стоит под лестницей. Беру табуретку, ставлю в шкаф. Отлично, внутри проведен свет. Вталкиваю экономку в шкаф. Запираю за ней дверцу. Иду назад. По дороге подбираю журнал. Возвращаюсь, сую его экономке. Та словно окаменела от страха. Сидит в шкафу не шевелясь. Возвращаюсь к Лине. Она глядит на меня широко раскрытыми глазами.
— Ну, Лина, развеселись!
Она
— Послушай, гляди веселей… Я никого не трону!
— Что ты сделал с тетушкой Хансен?
— Запер в шкаф! Ненадолго!
— Зачем ты это сделал?
— Надоело с ней препираться!
— Она боится темноты!
— Но ведь в шкафу свет!..
Лина вздыхает… Замыкается в своей скорлупе. Она словно застыла на месте. Взгляд прикован к полу. Носком туфли она по-прежнему водит по рисунку ковра.
— Присела бы на минутку!..
— Мне и так хорошо!..
— Я хочу с тобой поговорить!
— О чем же нам говорить?
— Скажи, что за человек твой отец?
— Мой отец ты!
— Ну и как, любишь ты меня?
Молчание. Чуть погодя:
— Может, выпустим тетушку Хансен?
Я запутался в сетях прошлого.
— Как, по-твоему, мог бы Мартин Ферн запереть ее в шкаф?
— Конечно, мог бы!
— Что ты о нем думаешь?
— Как-то раз ты подарил мне велосипед.
— Молодец Мартин Ферн! А ты уверена, что он — это я?
— Конечно!
— Значит, все ясно.
— Что ясно?
Она удивленно глядит на меня. Для нее и в самом деле все ясно и просто. Я не в силах пробить окружающую меня стену.
Тетушка Хансен стучит в дверь платяного шкафа. Сначала робко, потом все смелее. Она громко вопит: «На помощь!» Убеждаюсь в своем бессилии.
— Лина, я хочу говорить с тобой…
— Позволь мне выпустить тетушку Хансен!
Она все так же водит носком туфли по узору ковра.
Фру Хансен шумит. Барабанит в дверь табуреткой. Визжит, словно свинья, которую волокут на убой.
Иду к шкафу. Кричу на нее, как прикрикнул бы Мартин Ферн. Ярость клокочет у меня в груди. Ага, приятель, решил все-таки показаться во всей красе? Забавно. Красноречиво убеждаю тетушку Хансен заткнуться, а не то, говорю, я спалю дом.
Звонок в дверь. На пороге соседка.
— Что-нибудь случилось у вас, господин Ферн?
— Нет, что могло случиться?
— Мне показалось, я слышу…
Фру Хансен с визгом стучится в дверцу шкафа.
— Мы просто играем, — поясняю я. — Играем в волшебника и злых духов…
— В злых духов!
— Ага, мы играем в возвращение Мартина Ферна.
Соседка поворачивается и уходит. На лице ее недоверие. Сейчас она пойдет к себе, усядется в кресло и начнет размышлять, как ей быть. Столько всего рассказывают про выходки умалишенных! Да и вообще, когда муж после долгой отлучки приходит домой… Еще немножко — и она позвонит в полицию.
Я отпираю шкаф. Объявляю фру Хансен: ей предоставлена свобода при условии, что она будет молчать. Ее испуг просто смешон.
Вдвоем мы возвращаемся в гостиную.