Датчанин Ферн
Шрифт:
Расхаживаю по комнате с телефоном в руках.
Этот дом, эта роскошная мебель… Иду в столовую. Вся компания плетется за мной. Вот здесь Мартин Ферн запустил в одного из гостей тарелкой с соусом. И высказал правду-матку! С отчаяния.
— Ну, говорите, в чем дело?
Дети остановились в дверях гостиной.
— Мама сказала… — начинает Фредерик.
— Ну, что же она сказала?
Мальчик сразу сникает. Несколько раз разевает рот, словно золотая рыбка в аквариуме. Но стекло не пропускает звуков.
— Госпожа
— Я совершенно здоров!
— Но доктор тоже говорит, что ты болен! — подтверждает Фредерик.
— Черт возьми! Я совершенно здоров!
Кричу во весь голос. Звон отдается в хрустальной люстре…
Дети жмутся друг к другу — боятся больного гостя. Болезнь притаилась и ждет. В любой момент может случиться припадок.
— Мама сказала, — снова начинает Фредерик, — что мы должны подождать, пока ты поправишься, а после решим, как нам быть…
— Да придет Мартин Ферн к Мартину Ферну…
Я смеюсь. Усевшись на обеденный стол, я смеюсь. Ну и роль мне отвели, ничего не скажешь!
— А раньше как вам тут жилось?
— По-моему, вам лучше вернуться в санаторий! — заявляет фру Хансен. — Вам надо лечиться!
— От чего прикажете лечиться?
— От вашей болезни!
Я вскакиваю на стол. Но этим лишь подкрепляю их убежденность. Вот-вот, теперь сумасшедший залез на стол. Подпрыгиваю. Стол подо мной трещит. Так, очередной приступ безумия. Еще немножко, и он все в доме переломает. Соскакиваю на пол. Демонстрирую гимнастические упражнения.
— Нет у меня никакой болезни! — кричу я, переводя дух. — Я здоров как лошадь!
Они не знают, куда спрятать глаза. Лина сосредоточенно изучает узоры ковра. Фру Хансен уставилась на фарфоровую деву в целомудренных белых одеждах.
Фредерик с интересом наблюдает за соседним домом.
Демонстрация здоровья лишний раз убедила их в том, что я болен.
Я сказал устало:
— Ну вот видите, я совершенно здоров!
Никакого ответа.
— Ну, сами скажите, чем же, по-вашему, я болен?
— Я в таких делах не разбираюсь, — говорит фру Хансен.
Подхожу к Фредерику. Он испуганно вскидывает на меня глаза.
— Как поживаешь, Фредерик?
— Кто, я?
— Ну да, ты, как идут дела?
— Какие дела?
— Счастлив ты?
Он не отвечает.
— В футбол играешь?
— Да-а-а…
Снова выступает вперед фру Хансен.
— Вам лучше вернуться в санаторий!
— Зачем?
— Вы больны!
Заколдованный круг. Пути не сыщешь. Мартин Ферн принадлежит не себе, а другим, и другие в свою очередь принадлежат ему. Но никто почему-то над этим не задумывается.
Снова прохаживаюсь по дому. Какая уйма мебели, Ферны покупали ее для украшения быта. Зеленые покрывала. Широкие кресла. Бутафория!
Иду в прихожую. Поднимаюсь по лестнице.
Фру Хансен преграждает мне вход.
— Не знаю, как госпожа…
— Подвиньтесь!
Спальня. Широкая двуспальная кровать. Арена страшных ночных боев. Изредка — мира и ласки. «Скажи, ты спишь?» К тебе протянулась рука. Но чаще по ночам слезы. Бессонница. Ворочаешься с боку на бок. А другой между тем спит себе глубоким сном. Прикрываю дверь.
Спускаюсь по лестнице. Внизу, у входа, останавливаюсь. Оборачиваюсь к остальным.
— Так как же нам быть? — спрашиваю я.
Никакого ответа. Дети прячут глаза.
— Дайте сюда телефон! — говорит фру Хансен. В глазах ее вспыхивает торжество.
Отдаю ей телефон.
И вот я ухожу, ничего не тронув. Фру Хансен разочарована. Иду к калитке, выхожу на улицу. На этой улице жил Мартин Ферн. Налево — главный проспект. Заворачивая за угол, вижу: к дому Мартина Ферна плавно подъехал зеленый автомобиль. Иду дальше.
Я шагаю по улице Люнгбювейен. Ухожу все дальше и дальше. Автобусы, урча, взбираются в гору. В синем небе сияет солнце. Яркие краски. Приятно смотреть. Красные автобусы; желтые троллейбусы; грузовики, обклеенные рекламными плакатами.
Слева озеро, лужайка и висячий мост. Лужайка плавно спускается к кромке камыша. В парке прогуливаются люди.
Иду к стоянке такси. В одной машине опущено стекло. Вижу шофера в голубой рубашке с засученными рукавами. Он дремлет. На коленях у него газета. Наклоняюсь к нему.
— Привет!
— Привет!
— Скажите, вы счастливы?
— Куда прикажете?
— Никуда! Я только хочу спросить: вы счастливы?
Холодно оглянув меня, он решительно погружается в чтение газеты. Это «Берлингске тиденде». Подумать только, он заснул над страницей, где красуется шикарная девчонка. Ах, какая девчонка!
Я все не ухожу. Он косится на меня. Такси, стоявшее впереди, отъезжает. Мой шофер включает мотор, выводит машину на несколько метров вперед. Иду за ним.
Стоит сильная жара. Машины, гудя, мчатся мимо, за город.
— Скажите, вы счастливы? — повторяю я.
— А вы счастливы? — огрызается он. Поднимает боковое стекло.
Я все не ухожу.
Он вылезает из автомобиля. Аккуратно складывает газету. Так, еще раз. Задом прихлопывает дверь.
— Ну, — он сердито щурит глаза, — что вам нужно?