Давай никому не скажем
Шрифт:
И чего я загоняюсь? Ну поспорили, подумаешь, фигня какая. Так-то она не ребёнок давно, и если разведётся, то значит сама этого захотела. И вообще, почему бы и нет? Половина пацанов из класса на английский стали ходить только из-за неё, слюни пускают. Была бы на её месте какая-нибудь страшненькая — другой разговор, но тут как бы при положительном исходе я выигрываю двойной джекпот: авторитет не подмочен, ну и бонусом доступ к телу красивой женщины. А что будет потом… да какая разница? Потом и разберёмся. Всё-таки хорошо, что матушка придумала эти дополнительные занятия, вовремя она. Сама того не ведая, облегчила мне задачу. Дома мне англичанку
Идея вдруг приобрела новый окрас: из рискованной аферы с большой вероятностью разгромного проигрыша, превратилась в интересную авантюру, сулящую незабываемое приключение.
Взглянул на часы: начало пятого, пора выдвигаться, к тому же дождь из моросящего плавно переходил в ливень, не хотелось промокнуть. Поторапливая, толкнул в бок увлеченно читающего обрывок газеты Горшка.
— Эк-зис-тен-циализм импери-ализма, — по слогам прочитал он и глупо хохотнул, а потом и вовсе неудержимо заржал. Неожиданно я заржал тоже, да так, что слёзы из глаз. Так мы и шли до остановки, покатываясь со смеху, бросая друг в друга умными словами. Хорошо, что из-за ненастной погоды на улице никого не было, иначе кто-то особо бдительный точно заподозрил что-то неладное.
Ехал я в приподнятом настроении пребывая в дурманящей лёгкой эйфории. Размышлял, как сходу начну прибалтывать англичанку. Чего тянуть? Управлюсь за неделю и дело с концом. К тому же опыт отношений с девчонкой старше уже был, на юге в прошлом году. Ну как отношений — несколько свиданий с продолжением в её номере, да и приболтал не я её, а скорее она меня… но всё равно же опыт.
Разглядывая в окно мокрые пятиэтажки и редких прохожих под мрачными черными зонтами, глупо улыбался, думая о своём. К своим почти девятнадцати годам за плечами был пусть не богатый, но всё-таки список побед на любовном фронте. Никогда замутить с понравившейся девчонкой не представляло для меня каких-то сверхъестественных трудностей, так почему в этот раз должно не получиться? Да запросто. К тому же уже имелась примерная схема соблазнения: комплимент, цветы, какая-нибудь безделушка в подарок, может, поход в кино на последний ряд. Она такая же, как и все девчонки, вон, как смущалась, когда этот старый ловелас завуч её конфетами задобрил, или тот ботаник-санитар с травмпункта, тоже шары свои подкатывал. И ведь ей было это приятно! Хотя у самой вроде бы как парень, тот, на «десятке».
Так, подбадривая сам себя подъехал к Звёздной, будучи пребывая в полной уверенности, что одержу разгромную победу. Открылись двери автобуса… а там она сидит. На остановке. Одна. В бежевом пальто, волосы убраны в косу, а глаза как у оленёнка из диснеевского мультфильма. Всю мою уверенность как ветром сдуло. Вот так, словно по щелчку невидимых пальцев.
Это было не стеснение, нет, просто какой-то внутренний протест, что это как-то неправильно всё. Не по-человечески, и уж точно не по-пацански. Захотелось забраться обратно в салон развалюхи и куда-нибудь уехать, но я вышел и сел рядом с ней.
Перекинулись парой слов, даже удалось рассмешить её, развернув демагогию о пузырьках на луже (спасибо «презенту» Беса). Она так задорно хохотала, что удержаться от смеха было просто невозможно, и тут уже смех был искренним и абсолютно чистым. В очередной раз пожалел, что вообще позволил Горшку развести себя на дурь, которая не решает проблем, а лишь больше путает карты, давая ложное ощущение свободы и вседозволенности.
Рядом
Она — такая настоящая, ни грамма наигранности, и я настоящий, только настоящий ублюдок, у которого тикают часы, отмеряя время до дня икс, когда я буду должен затащить её в свою постель, чтобы доказать паре идиотов свою крутость. Получается, слова женщин о том, что все мужики козлы — чистая правда, и я живое тому подтверждение.
Отвратительное чувство, и дома оно становилось только острее, просто грызло изнутри. Ещё Горшок позвонил, подкинул дровишек своим дебильным вопросом, на какой я сейчас стадии. На заднем плане слышался ржач Демьяна. Эти двоя с меня живого не слезут, пока я не выполню условия спора, а если проиграю — ославят треплом на весь город, только этого и ждут. У каждого из них со мной свои счёты, хотя вроде как считаемся друзьями.
Но даже мысль о проигрыше не остановила. В какой-то момент искренне хотелось прекратить этот фарс, сделать так, чтобы она сама ушла, чтобы не было соблазна заходить в этой игре всё дальше и дальше. Но как только увидел, что она намерена действительно уйти, сразу же сделал всё, чтобы она осталась…
Никакой конкретики, полный сумбур. И чем дальше, тем запутаннее.
Размышляя о вчерашнем дне, не заметил, как подошёл к технарю, и сразу же увидел у ворот Стаса в окружении пацанов из группы. Вот его видеть мне хотелось в последнюю очередь.
— Здорова, — пожал руку Горшок, и кивнул на стайку стоявших поодаль девчонок. — А что это, сестрёнка твоя теперь с Минаевой дружит? Пришла вот поболтать. Смотри, научит наша Полинка её плохому.
И действительно, Карина стояла в окружении Минаевой и её неизменной свиты.
Заметив, что я на неё смотрю, сестра недолго думая выставила вперёд вытянутую руку и показала фак. Девчонки громко засмеялись, и уставились все как одна, ожидая ответного выпада с моей стороны. Устраивать на людях разборки абсолютно не хотелось, хотя её жест разозлил. Намеренно ведь красуется при всех, набивая цену в кругу взрослых подружек. Провёл ребром ладони поперёк горла, намекая, что ей конец. Не сейчас, дома отыграюсь. Сестра не растерялась, и повторила жест второй рукой.
Отец, мать, сестра… со всеми натянутые отношения. Может, действительно дело во мне?
— О, твоя будущая пожаловала. Да не одна, — Горшок пихнул локтем в бок, кивая на ворота.
Яна Альбертовна, придерживая полы распахнутого пальто, грациозно вылезла из «десятки». Длинные светлые волосы мягкими волнами струились по плечам, а пробивающиеся сквозь плотные облака робкие солнечные лучи образовали вокруг её головы золотистый ареол. Красивая, очень. Прилизанный ботаник выбрался следом и, по-хозяйски обняв англичанку за талию, поцеловал в губы. Она бросила быстрый взгляд на собравшихся у колледжа и сразу же отстранилась.
Неожиданно для самого себя наблюдать за лобызанием этой парочки было чертовски неприятно. Взыграло чувство отдалённо напоминающее ревность. Рожа у него такая неприятная, прям так и напрашивается, чтоб начистили. Сразу видно — лох, маменькин сынок. И что она только в нём нашла?
— Не ревнуешь? — раздалось где-то сбоку, и я понял, что буквально прилип взглядом к сцене у ворот, не замечая ничего вокруг.
— Закрой варежку, достал своими плоскими подколами, — рявкнул на Стаса и, развернувшись, пошёл в здание колледжа.