Давай сыграем… в любовь…
Шрифт:
— Да, я тоже это слышала, — девушка встала и задумчиво посмотрела на сестру, — Знаешь, милая, ты наверняка устала с дороги… я распоряжусь, чтобы тебе выделили комнату.
— В этом нет необходимости, я уже отдала приказания, — младшая сестра весело улыбнулась, — Слуги отнесли мой сундук в твои бывшие комнаты. Надеюсь, что они окажутся более модными, чем эти!
— Какими бы они ни оказались, пожалуйста, иди туда, — попросила Амалия, чувствуя, что у нее вот— вот начнет болеть голова.
— Ты
— Всего лишь хочу, чтобы ты отдохнула. Я прикажу подать тебе туда пирожных.
— Хорошо, — Элизабет встала и прошла к выходу, — Если случится важное событие, например, приход императора, — зови!
Она выпорхнула прочь. Амалия выдохнула и посмотрела на Мари.
— Еще чуть— чуть, и я бы её убила, — призналась она своей фрейлине. Та весело хихикнула:
— Я думала, что только у меня сестра не отличается умом.
— Увы! Лиззи всегда была любимицей матери, она ее слишком баловала, а отец просто не обращал на нее внимания, — Амалия осеклась, вспомнив, что Мари не знает все подробности происхождения Элизабет, — В любом случае придется оставить ее здесь на какое— то время. Отправь я ее обратно к родителям, скандала не избежать.
Словно в подтверждение её слов, на стол приземлился белый бумажный голубь. Уже понимая, от кого письмо, Амалия открыла его. Эрцгерцогиня достаточно сухо описывала бегство Элизабет и просила свою дочь приютить сестру на то время, пока гнев эрцгерцога не утихнет.
Озабоченная судьбой своей любимицы, мать даже не поинтересовалась, как дела у самой Амалии, лишь в конце письма выразив надежду, что Элизабет будет пользоваться успехом в высшем свете и достаточно быстро найдет себе мужа.
Девушка с раздражением отшвырнула письмо, вскочила и прошлась по комнате. Затем, заметив внимательный взгляд своей фрейлины, вздохнула:
— Извини…
— Все в порядке, — уверила та, — Я прекрасно помню, как злилась, слушая бессмысленные разговоры сестры.
— Да уж. Мне даже захотелось действительно назначить ее своей фрейлиной, чтобы она поняла, что это — достаточно тяжелые обязанности, а вовсе не развлечения, о которых она так мечтает.
— Не думаю, что это поможет, — возразила Мари, — Но, полагаю, ей быстро надоест во дворце, где для нее нет ничего интересного.
— В любом случае моя мать настаивает… — Амалия указала на валявшееся на ковре письмо, — Впрочем, это не важно. Ты права, моей сестре быстро здесь надоест.
Глава 13
Обедать они решили в личной столовой. Герда, узнав о приезде Элизабет, покачала головой и недовольно пробурчала, что теперь все остальные неприятности, и даже оборотень,
— Прошу тебя, хоть ты не начинай, — взмолилась она, — Уверяю, что я тоже не в восторге от ее приезда, но не могу же я сразу отправить её обратно?
— Почему бы и нет? — предложила служанка, — Вы ее не приглашали, и, более того, сами пока еще гостья в этом дворце!
Амалия устало потерла виски, не желая вступать в очередной спор со своей горничной.
— Мари, распорядись, чтобы слуги подали обед в мою столовую, — попросила она, — Герда, скажи об этом Элизабет…
С минуту служанка смотрела на нее, словно подбирая возражения, затем
решительно тряхнула головой.
— Я отошлю лакея! Я все— таки ваша личная горничная, а вы — невеста императора.
Будь у Амалии другое настроение, её бы даже повеселила столь резкая перемена взглядов, сейчас же ее сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть. Мари достала из своего ридикюля лавандовую воду и протянула ее Амалии, та покачала головой:
— От лаванды у меня всегда болит голова, — она отставила пузырек на столик. Вошедший лакей доложил, что обед подан, Амалия встала и направилась в столовую, Мари последовала за ней. Элизабет все не было, они уже решили приступить к еде, когда она появилась в дверях и явно разочарованно покрутила головой:
— А где император?
— Полагаю, в своем кабинете, — настойчивость сестры начала раздражать.
— Он не обедает с тобой? — в голосе Элизабет послышались презрительно— жалостливые нотки.
— Как правило, нет, — почему— то ей не хотелось рассказывать о своих отношениях Рудольфом.
— Оно и понятно, — Элизабет села за стол и мило улыбнулась, — Наверняка у него есть любовница.
Мари, как раз поднесшая ко рту ложку с супом, закашлялась, а Амалия с интересом посмотрела на сестру:
— Интересно, откуда такие познания?
— Еще в прошлом сезоне все говорили, что принц Рудольф предпочитает восхитительно красивых женщин, а ты никогда не была красивой, — охотно пояснила сестра.
— Лиззи, я буду тебе очень признательна, если ты перестанешь повторять глупые сплетни, — Амалия окончательно разозлилась, — Поверь, что мои отношения с… императором, — почему— то при Элизабет ей не хотелось называть жениха по имени, — тебя не касаются!
— Почему же? Ты же сама недавно предлагала мне занять твое место! — огромные круглые, словно у куклы, глаза удивленно посмотрели на Амалию.
— С тех пор многое переменилось, — уклончиво ответила та, старательно избегая недоуменного взгляда Мари, — Так что прошу тебя оставить и эту тему.