Дай погадаю! или Балерина из замка Шарпентьер
Шрифт:
– Заработать! – Я хлопнула себя по лбу. – Чтоб открыть страусиную ферму в Рузском районе или что-нибудь попроще, а что? Извините, здравствуйте.
– Не смеши, – магиня даже закашлялась. – Ведь если каждый будет ставить перед собой какую-нибудь идиотскую цель и пытаться ее осуществить – мир упадет еще ниже, чем он упал к этому дню.
– Почему идиотскую-то? – пробубнила я. – Уж и помечтать нельзя, что ли?
– Что ли! – передразнила магиня. – Мечтай сколь угодно, но ты же пытаешься осуществить!
– А что, нельзя? –
Мадам Ингрид вскочила.
– Ты сбиваешь весь порядок вещей, где обычные люди – это просто обычные люди, – возмущенно пробормотала она. – Я тебе уже говорила, не притворяйся.
– Это вы про кастовость? Да, если так думать, то не стоит и жить! – До меня вдруг дошло, что именно она пытается мне втолковать.
– Вот, я же говорила, ты редкостная хулиганка, – вздохнула магиня и махнула на меня рукой. – У меня мало времени, что ты еще хотела спросить?
– Мне просто понравилось гадать. Скажите, ведь ничего не будет, кроме того, что должно быть? – с надеждой спросила я.
– В суету ты попала. – На мой вопрос, кто же все-таки залез в мой салон прошлой ночью, магиня пожала плечами. – В Москве много незарегистрированных магов... И колдунов тоже хватает, не иначе кто-то решил поточить об тебя свои когти.
– Когти?! – побледнела я. – А камень нельзя против них использовать? – Я пошарила в сумке и вытащила из нее кусок того самого гудрона.
Магиня покачала головой:
– Не очень-то надейся на него, ты живая, а у камня даже ног нет.
Через час, с твердым желанием разобраться, я снова входила в дверь служебного входа, откуда вчера убежала в полнейшей уверенности, что больше сюда не вернусь. Похоже, работа самозваного мага затянула меня окончательно, ведь я все реже мечтала о страусиной ферме и принце лет пятидесяти на снежно-голубом «Майбахе». Глядя на ступеньки лестницы, я некоторое время собиралась с духом, чтобы просто подняться по ней. Уверив себя наконец, что все со мной будет хорошо, я вытащила баночку со святой водой из отделения для мобильных телефонов, перекрестилась и сделала пару шагов вперед, и тут мне на плечо опустилась тяжелая рука.
– Света, – произнес вкрадчивый мужской голос за спиной, – что случилось? Я тебя вчера весь вечер искал.
Знаете, иногда шутка человека, его улыбка или взгляд скажут больше, чем его автобиография.
– Спички есть? – обыкновенно спрашивал меня Бениамин Маркович Баблосов, бухгалтер ресторана «Ганнибал», сталкиваясь со мной на служебной лестнице; в свете пожара, который случился у меня, первое время это звучало смешно.
Но только не сегодня, так я была напугана вчерашними событиями.
– Ав... ав... ав! – ловила я некоторое время воздух открытым ртом.
– От избытка уста глаголют? – В мудрых глазах Баблосова я узрела отражение нечеловеческого масштаба его мыслей и, не сходя с места, рассказала про вчерашнее происшествие, на что получила глубокомысленный посыл:
– Не бойся, говорит эта карта, смело ступай и берись за дело, ибо новое всегда лучше старого, хочешь, провожу? – предложил он. – Сейчас вот, только зонтик возьму, если что, будем отбиваться, ведь зонт пред лицом врага разрушает все иллюзии и помогает увидеть вещи в их истинном свете. Мы прогоним всех бесов, Света! – Прихрамывая, Баблосов быстро зашел в служебную дверь ресторана и стремительно вернулся, потрясая огромным мужским нескладывающимся зонтом.
Я сразу согласилась.
Итак, мы с Бениамином Марковичем, беззаботно разговаривая, поднялись на второй этаж, я открыла дверь и благоразумно попятилась. Бениамин Маркович не подкачал, он, отважно хромая, вошел в мой опороченный вчерашними врагами салон и затих на долгую минуту. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь даже заглянуть туда.
– Никого нет. Ключи от магии потеряны, Света! – наконец раздалось из комнаты, и я, подумав, вошла...
Бениамин Маркович постукивал зонтом об пол и курил. Он курил, а я, неуверенно хихикая, осматривала пустые углы.
– Не может быть, – разводила руками я...
– Зачем тебе работать, Света? Почему ты не хочешь составить счастье какому-нибудь миллионеру? – задал свой коронный вопрос Бениамин Маркович, и мы расстались, довольные друг другом, договорившись попить чайку как-нибудь на днях...
В комнате было тихо. Я побрызгала святой водой все предметы и выпустила на волю пожилую бабочку с обтрепанными крыльями, непонятно как залетевшую ко мне. Ветер за какую-то минуту выдул из салона дух вчерашней жути, и я присела в ожидании клиентов...
Итак, я снова работала. Однако что за тайфун пронесся вчера по моему салону, разгадать так и не смогла.
«Жизнь меня не научила ничему?» – неожиданно подумала я и навострила уши, потому что по лестнице кто-то поднимался.
Дверь отворилась. На пороге стоял и улыбался следователь из Дракина Палладий Дудкин с газетой «Ведомости», именно ему я рассказывала после поджога обо всех своих подозрениях.
– Зомбируете? – весело осведомился он.
– Что? – привстала я.
– Эсхатологично тут у вас, а говорили, горячими беляшами на вокзале торгуете. Еле вас нашел, – покачал головой следователь. – Нравится, значит, вешать лапшу на уши? Буду иметь в виду.
Я пристыженно молчала, вспомнив, что действительно на вопрос, где я буду теперь работать, твердо сказала, что мечтаю торговать беляшами на Курском вокзале.
– Моя работа теперь такая, сами видите, не хотелось светиться, честно вам скажу... – сказала я. – Вы присаживайтесь.
– Я понимаю. – Дудкин вздохнул и осторожно опустился в соломенное кресло.
Я молчала, словно набрав в рот воды, на меня изредка находит такое – «привет аутисту» называется.
Дудкин поцокал языком и неожиданно спросил: