Дед Илья и внук Илья
Шрифт:
Радостная догадка вдруг толкнула Илюшу в самое сердце. Он в два прыжка обогнал отца и Надежду Ивановну и, повернувшись к ним, крикнул:
— Осталось!
Он даже поперхнулся от нетерпения, так хотел поскорей сообщить им это важное. И он шёл впереди них задом наперёд и звонко повторял:
— Осталось! Я его нашёл! Он совсем ещё крепкий, просто замечательный! Это, наверно, тот самый пень!.. От того самого дуба!.. У него даже корни те же самые! Между ними выросли маленькие дубки! И ещё комсомольцы посадили. Много!..
— Ну вот видите, — сказал дед Илья Платову Второму и Надежде Ивановне, — разве ж можно думать, что не осталось! Выросли же! — и положил руку на Илюшину круглую макушку.
Там наверху, в Новом городе, Платова Второго и Надежду Ивановну ожидали всякие незнакомые люди в пыльных сапогах, с трубками чертежей.
Они говорили все враз, что-то подсчитывали, о чём-то спорили, измеряли землю стальной лентой, которая сама выскакивала из круглой коробки, распрямлялась, а потом пряталась обратно.
Илюша и Таиска, примолкнув, ходили за взрослыми. Взрослые не различали, где дома, где тротуары, наступали на крыши, проходили сквозь здания. Но Илюша уже не сердился: игра кончилась.
Ходили очень долго. Ребятам надоело слушать взрослые разговоры.
— Давай потеряемся! — предложила Таиска. — Лучше убежим и посмотрим, что сталось с нашим домиком!
— Я уже видел, — сказал Илюша. — Нет там никакого домика. Позавчера ночью всё взрывами повзрывали. Я даже проснулся. У нас дома стёкла — дззз, дззз, а там далеко — бум-м! А баба Таня сказала: «Спи. Это старые фундаменты взрывают». Я бы пошёл, показал тебе, какие там ямы и камни наворочены. Да уйти нельзя. У меня бабы Танино ответственное поручение, сама знаешь. Надо же их к обеду привести.
— А может, уже пора обедать? — спросила Таиска.
Тогда Илюша стал пихать деда в бок:
— Баба Таня велела домой идти! Наверное, уже четыре часа!
Какой-то мужчина в полотняном картузе удивился. Он даже приложил свои часы к уху.
— Что ты, мальчик? Ещё и двух нет!
Пришлось набраться терпения, ждать ещё два длинных часа.
Ровно в пять, с опозданием на час, Илюша привёл отца и деда домой.
Баба Таня встретила их на крылечке:
— Все гости в сборе, ждут. Я ж тебе, Илюша, велела: хватай их за руки и тащи!
— Он и хватал и тащил, — защитил сына Платов Второй. — Да мы неслухи, нас и ругайте, мама.
Но баба Таня ругать не стала. Она засмеялась и принялась расставлять на столе тарелки.
Глава 13. Подкова
У всех, кто сидел за столом, были красные руки, красные лица, все ели с красных тарелок, были одеты в красное. И ножи и вилки блестели красным блеском. Потому что Илюша глядел на них сквозь стакан, доверху налитый вишнёвой водой с пузырьками.
Когда же он её выпил, Платов Второй налил ему лимонной воды. И тогда все сделались жёлто-золотыми. Таиска через стол улыбнулась ему золотой улыбкой.
Илюша поставил пустой стакан на стол и принялся за пирог. Все теперь сделались обыкновенного цвета, но всё равно очень красивые. Потому что праздник, дед Илья надел полосатый галстук, баба Таня — голубую кофточку, а Таиска и её мама — платья все в цветах, как клумбы.
Обед вышел на славу. Жаль, что Надежда Ивановна по дороге задержалась в городском Совете, а оба геодезиста — на строительной площадке. И знатные каменщики уже уехали… А то было бы ещё веселей.
Но и сейчас ничего, весело. Патефон играет на комоде, радио поёт на стене, все хвалят бабы Танин борщ и пироги, спорят, какой вкуснее — с мясом или с картошкой. До тех пор спорили, пока ни кусочка не осталось. Баба Таня принесла ещё.
Тогда дедушка Матвеюшка встал и сказал, что хочет он произнести уважительное слово в честь трудового, заслуженного семейства Платовых.
— Мой низкий поклон Илье Ивановичу, и Илье Ильичу, и Татьяне Евстафьевне, нашей дорогой хлопотунье.
А Платов Второй тоже встал и ответил, что благодарного, доброго слова заслуживают все хорошие, славные трудовые люди, собравшиеся сегодня здесь за столом, и спасибо им за дружбу, и что рад он работать с ними. И он проговорил радостно и громко:
Я знаю — город будет, Я знаю — саду цвесть, Когда такие люди В стране Советской есть!Тут баба Таня принесла жареного гуся, а ещё до гуся Илюше и Таиске досталось лимонной воды с пузырьками по третьему разу.
Таискина мама стала рассуждать, схожи ли меж собой три Ильи. Илюша хотел, чтоб она сказала: «До чего ж все трое одинаковые!» — и перестал жевать, даже чуть приподнялся на стуле, чтобы его получше было видно. И она сказала:
— Все трое одинаково скуластые, глаза у всех троих светлые, как речной плёс. А носы у старших костистые, видно, характер неуступчивый…
Баба Таня засмеялась:
— Да у Илюшки, у внука, нос мой, картошкой!
— Ничего не картошкой, — громко возразил Илюша.
Но баба Таня не слушала его. Она глядела на всех троих: на мужа, сына и внука. И вдруг задумчиво сказала:
— Илюшка-то ещё мелочь, галька речная. Каково обкатает волной, таков и выйдет…
— Я такой же самый выйду, — пообещал Илюша.
А баба Таня продолжала:
— А эти, старшие два, схожи. Ох, схожи! Как скала со скалой. Не приведи им столкнуться.
Илюше сразу представились две скалы, два утёса, точно такие, как он видел на картинке. И что баба Таня надумала? Ничуть не похожи на них дед Илья и батя… Однако две скалы не выходили у него из головы, и он даже увидел, как они столкнулись и от них посыпались искры. Интересно воображать всякие такие штуки. Но его отвлёк дед Илья. Он сказал бабе Тане:
— Что ты, мать, зачем нам с сыном сталкиваться?