Делец включается в игру
Шрифт:
На протяжении этих сорока минут я лечил Завадского в пивном зале ресторана «Орфей», вливая в него дозы бочкового «будвайзера» и выслушивая его жалобы на жизнь, семью и правительство.
– Все можно поправить, – внушал я ему, – во всяком случае в том, что касается жизни и правительства. Надо только быть информированным, уверенным в своей правоте и как следует соображать мозгами.
Завадский кивал, и понемногу проникался моими магнетическими токами.
Когда мы выходили из ресторана, он уже смотрел орлом и был готов
Стрелка была назначена в посадках возле какой-то замшелой кафешки на самом выезде из города. В этом заведении перекусывали немудреными обедами дальнобойщики и изредка забредали в поисках дешевых напитков местные выпивохи. Место, короче, то еще.
«Крыша» «Кудруны» оказалась не бог весть какой крутой. На встречу приехал коротышка-кавказец в сопровождении двух бессловесных мордоворотов.
– Рыночек-то – тьфу! – говорил он, сплевывая себе под ноги на истоптанный песок. – Какие деньги вообще?! У нас взаиморасчеты. Притом безналичные, если это вам так интересно.
– Не убеждает, – вздохнул я. – Надо как-то решать эту проблему.
– Конечно, – немедленно согласился бандит. – Скажем, нет человека – нет проблемы.
– Не получится, – твердо заявил Завадский, высоко задрав голову. – У меня соучредители и куча наследников. Такие, знаете ли, дотошные и настырные, что с ними хлопот не оберешься.
Подобного рода гнилой треп продолжался еще полчаса и стороны разошлись не придя ни к какому решению. Несмотря на патовую ситуацию, Завадский, обретший второе дыхание благодаря «будвайзеру» и моему присутствию, горел желанием немедленно отправиться в администрацию и как следует надавить на Сидоренко.
Время, действительно, уже приближалось к назначенному на вечер второму визиту.
На этот раз Сидоренко был менее авантажен, но продолжал настаивать на своем.
– Ну да, хорошо, – наконец был вынужден согласиться он. – Не имели мы права сдавать вашу землю. Ну и что? Условия-то изменились? Вы-то сами где раньше были? Ладно, оформляйте землеотвод, тогда и поговорим.
Почти довольный Завадский был уже готов встать с кресла и немедленно отправиться к юристу, но я быстренько охладил его пыл.
– Насколько мне известно, вы входите в комиссию, которая оформляет земельные договоры, – сказал я.
Теперь начиналось самое интересное.
– Да, – подтвердил Сидоренко. – И полагаю, что вам оформят разрешение на временную торговлю до начала строительства. Разумеется, при наличии всех согласований.
– Поясните, пожалуйста, что вы под этим подразумеваете, – попросил я, дергая за рукав Завадского и силой усаживая его назад в кресло.
Оказалось, как я и ожидал, что кроме оформления бумаг, – кстати, большая часть из них уже была готова у Завадского, – необходима кипа документов, на которых требуется подпись самого Сидоренко.
– А для этого необходимо разрешение главы районной администрации, – с ядовитой улыбкой произнес он.
Сидоренко был обозлен, что я не дал ему значительную фору – займись Завадский оформлением документов, он бы узнал о том, что необходимо такое разрешение только в самом конце и потерял бы, таким образом, кучу времени, упершись опять же в Сидоренко.
– Тогда… – начал я, но Завадский неожиданно перебил меня и заявил:
– Тогда я завтра же начинаю строительство. С утра приедут бурильные машины, – он даже пристукнул кулаком по столу.
– А если, – кашлянул Сидоренко, – а если продавцы не захотят расходиться?
– Хм! Подумаешь! – настаивал Завадский. – Составим акт, разошлем, куда следует. Кстати, подготовьте к завтрашнему утру письменный отказ освободить территорию.
Сидоренко понял, что упираться бессмысленно. Он поднял трубку телефона и набрал номер директора «Кудруны».
Я в очередной раз получил возможность удивиться наработанным интонациям чиновничьего войска, когда по высоте голоса, тембры, характерным хмыканьям и междометиям можно было сообщить нужному человеку необходимую информацию, не вдаваясь в опасные подробности.
Короче, Сидоренко передал трубку Завадскому. На его лице было написано: «Как решите, так и будет. Я умываю руки, зачем мне такой геморрой».
«Интересно, дожмет или не дожмет? – думал я, наблюдая за Завадским. – Я, конечно, встряну, но было бы неплохо, если бы этот парень чему-то от меня научился за время нашего общения».
Завадский дожал.
Он стал материться в трубку, не стесняясь присутствия Сидоренко и вкратце объяснил «Кудруне», что будет иметь место завтра утром.
– Зачем же вы так сразу? – сник директор. – Может быть, встретимся, посидим…
– В арбитраже посидим, – пообещал ему Завадский, – только к тому времени от вашего базара останется пустое место, на котором я буду строиться.
– Да мы и сами можем все демонтировать, – медленно, но верно сдавался директор. – А как вы посмотрите на половину доходов?
Хорошо, что в это время Завадский посмотрел на меня. Я отрицательно покачал головой.
– Отрицательно смотрю, – проорал тот в трубку. – Я – собственник, а ты вообще неизвестно кто.
– Две трети, – медленно произнес директор.
Я кивнул.
– Хорошо, – отрезал Завадский. И тут же добавил. – Плюс полный доступ к финансовой документации.
«Молодец, – похвалил я его про себя. – Хорошо сориентировался».
– Передаю трубку, – закончил разговор Завадский и вручил телефон Сидоренко.
Тот снова что-то промямлил, из чего директор «Кудруны» должен был сделать вывод, что отныне все будет именно так, как сказал Завадский.
Чиновники умеют уважать людей, которые могут настоять на своем и, что немаловажно, тотчас же соображают, кто победитель и что из этого следует. В том числе, лично для них самих.