Дело о золотых рыбках
Шрифт:
– Другого я и не ожидал, - кивнул Мейсон.
– Послушай, Пол, у меня есть поручение для тебя.
– Слушаю, Перри.
– Я хочу, чтобы ты выяснил, виделась ли Салли Мэдисон вчера вечером с первой миссис Фолкнер. Я хочу, чтобы ты выяснил, снимала ли Дженевив Фолкнер значительные суммы со своего счета в банке наличными деньгами. А особенно мне хочется узнать, получала ли она, или Уилфред Диксон, наличные деньги пятидесятидолларовыми банкнотами.
Дрейк кивнул.
– Сделать это будет нелегко, смешно было бы предполагать обратное. Я заплачу тебе любую сумму денег
– Диксон уже был на месте, когда ты приехал?
– Нет, а что?
– Мои парни следят за ним. Пока безрезультатно, но я пытаюсь подойти к этому делу со всех возможных сторон. Мой человек начал сегодня наблюдение в восемь часов утра, когда Диксон возвращался домой после завтрака.
– Где он завтракал, Пол?
– В аптеке на углу. Ранняя пташка, торчал там с семи часов.
– Отлично, Пол. Продолжай в том же духе.
– Позавтракав, он направился прямо домой и пришел туда в восемь десять. Мои парни наблюдают за его домом, пока без особых результатов.
Мейсон взглянул на детектива.
– В чем дело, Пол? Ты что-то скрываешь, мне кажется. Что случилось?
Дрейк взял со стола карандаш, покрутил его пальцами.
– Перри, - произнес он тихо, - у Салли Мэдисон не слишком хорошая репутация.
Мейсон покраснел.
– Ты - второй говоришь мне сегодня об этом. Ну и что?
– Если Салли Мэдисон сказала тебе, что получила деньги от Дженевив Фолкнер, она солгала.
– Я ничего не говорил тебе об этом, Пол.
– Конечно, не говорил.
– Что заставляет тебя усомниться в ее словах, если бы она рассказала мне об этом?
– Моим парням удалось раскопать новые улики, вернее, о них сообщил дружески настроенный репортер, который, в свою очередь, получил информацию в полиции.
– Какую?
– Вчера днем Харрингтон Фолкнер ходил в банк и получил двадцать пять тысяч долларов наличными. Он ходил туда лично, настаивал на получении всей суммы наличными и вел себя так, что кассиру показалось, что Фолкнера, возможно, шантажируют. Он хотел получить деньги купюрами в тысячу, сто и пятьдесят долларов. Кассир под предлогом, что подготовка всей суммы займет определенное время, переписал со своими помощниками номера банкнот. Две тысячи долларов, обнаруженные в сумочке Салли Мэдисон, передал ей Харрингтон Фолкнер и никто другой. Остальные двадцать три тысячи она, вероятно, где-то припрятала.
– Ты уверен, Пол?
– Не на сто процентов, просто передаю тебе информацию в том виде, в котором получил. Думаю, ты сам сумеешь ее проверить.
Мейсон помрачнел еще больше.
– Но есть и неплохие новости, - продолжил Дрейк.
– Револьвер принадлежал Тому Гридли, но сейчас не существует практически никаких сомнений, что Том принес револьвер в зоомагазин, а Фолкнер забрал его оттуда. Полиция достаточно подробно восстановила события того дня
– О револьвере я все уже знаю. В какое время Фолкнер вышел из банка, Пол?
– Значительно позже окончания работы. Где-то около пяти часов. Он предварительно позвонил, и его впустили в боковой вход. Деньги он сложил в саквояж. Выйдя из банка он сел в такси рядом с отелем на противоположной стороне улицы. Приехал в зоомагазин и занялся, вместе с Роулинсом, инвентаризацией. Нашел револьвер Гридли и положил его в карман. Роулинс сказал ему, что револьвер принадлежит Гридли, но Фолкнер ничего не ответил. Сейчас, зная о том, что в его саквояже находилась крупная сумма денег, вполне резонно будет предположить, что он прихватил револьвер в целях собственной безопасности.
Мейсон кивнул.
– Итак, он положил револьвер в боковой карман. Потом открыл сейф. Помнишь, комбинацию ему сообщил сам Роулинс.
– Что произошло потом?
– В сейфе стояла банка и Фолкнер поинтересовался, что в ней находится.
– Там было лекарство для рыб?
– Да. Этот состав попросил приготовить Тома Роулинс, у которого тоже были больные рыбки. Ему с трудом удалось уговорить Тома сделать это, и то только пообещав, что никто о лекарстве не узнает.
– Где в это время был сам Том?
– Дома, в постели. У него был сильный приступ болезни, сопровождавшийся лихорадкой и кашлем, и Роулинс отпустил его домой.
– Как поступил Роулинс, когда Фолкнер открыл сейф?
– Когда он понял, что задумал Фолкнер, его чуть не хватил удар. Фолкнер достал банку и прямо из магазина позвонил знакомому химику. Рабочие часы давно закончились, было уже около половины восьмого, и Фолкнер звонил химику домой. Он сказал, что хотел бы сделать анализ одного вещества и что привезет его немедленно.
– Подлец!
– едва слышно выругался Мейсон.
– Я знаю. Но я тебе сообщаю чистые факты, именно с ними, а не с эмоциями тебе придется бороться в Суде.
– Продолжай.
– Итак, с Роулинсом едва не случился удар. Он даже пытался силой отобрать банку у Фолкнера. Он сказал Фолкнеру, что дал Тому честное слово, что будет использовать лекарство только для лечения рыбок, находившихся в зоомагазине.
– Как поступил Фолкнер?
– Сказал Роулинсу, что тот работает на него, что он не потерпит неповиновения. Роулинс заявил, что увольняется, и сказал Фолкнеру все, что он о нем думает.
– Какова была реакция Фолкнера?
– Он даже не рассердился. Просто снял трубку, набрал номер и вызвал такси. Роулинс в бешенстве шипел и плевался, обзывал Фолкнера как только мог, а Фолкнер подождал, пока подъедет такси, взял саквояж, сунул банку с лекарством под мышку и ушел. Револьвер так и остался в его кармане.
– Я полагаю, полиция уже нашла водителя такси?
Дрейк кивнул.
– На такси Фолкнер доехал до дома химика, сказал водителю подождать, вернулся минут через пятнадцать и поехал домой. Был уже девятый час. Очевидно, Фолкнер сразу же разделся, чтобы побриться, принять ванну и подготовиться к той встрече в восемь тридцать.