Демократизация
Шрифт:
1970-е и начало 1980-х годов в СССР характеризуются политическим застоем, а также скромными, но стабильными стандартами жизни советских граждан. Понятие застоя ассоциируется прежде всего со временем правления Л. И. Брежнева, главы Коммунистической партии Советского Союза в 1960-1970-е годы (1964–1982 гг.). Пожилые преемники Л. И. Брежнева, Ю. В. Андропов и К. У. Черненко, умерли спустя примерно год после вступления в должность. После долгого периода нахождения во главе советской империи людей старческого возраста моложавый М. С. Горбачев (которому тогда было 50 с небольшим лет) стал лидером коммунистического мира и положил начало «семи годам, изменившим мир» [934] (1985–1991 гг.). Горбачев попытался реформировать советскую политическую и экономическую систему, представив чрезвычайно амбициозную программу преобразований. Эта программа держалась на трех столпах: перестройке (общества и политической сферы), гласности (т. е. открытости и прозрачности) и ускорении. М. С. Горбачев хотел изменить Советский Союз, крупнейшую в мире страну, и обеспечить ей стабильное политическое, военное и экономическое будущее, основанное на принципах коммунизма как альтернативы демократии и капитализму. Амбициозный проект перестройки, начатый в 1985 г., потерпел крах в августе 1991 г., когда консервативно настроенные коммунисты попытались произвести государственный переворот и посадили М. С. Горбачева под домашний арест в его резиденции (на даче) в Форосе на Черном море.
934
Brown, 2007
20.1.
• В Центральной Европе было четыре неудавшиеся попытки реформирования коммунистической системы: в ГДР в 1953 г., в Венгрии в 1956 г., в Чехословакии в 1968 г. и в Польше в 1980 г.
• В течение 1980-х годов в аграрном секторе и в сфере предпринимательства в коммунистической Венгрии были проведены частичные капиталистические рефомы, которые после 1989 г. ускорили трансформацию плановой экономики в открытую рыночную.
• В Югославии и Польше протокапитализм в слабо выраженных формах развивался внутри коммунистической экономики, в основном в сельскохозяйственном и промышленном секторе.
• Наиболее амбициозным и широкомасштабным политическим и экономическим преобразованием была перестройка в Советском Союзе, предпринятая М. С. Горбачевым между 1985 и 1991 гг. Провал перестройки запустил процессы, приведшие к распаду СССР в декабре 1991 г. и к падению коммунизма в Европе и Евразии.
Падение коммунистических режимов в 1989–1991 гг.
Эта стадия заключается в режимных изменениях как таковых, и многие теории демократизации фокусируются на данном этапе трансформационного процесса, оставляя без внимания предшествующие и последующие этапы. Впервые коллапс коммунистических режимов произошел в ноябре 1989 г. во многих странах Центральной и Восточной Европы. Эти страны находились под контролем Советского Союза с момента установления «железного занавеса» в 1946 г. и начала холодной войны между «первым миром» Запада и «вторым миром» Восточного блока коммунистических стран. Один из решающих факторов «падения» коммунизма [935] в Центральной и Восточной Европе состоял в том, что советский лидер М. С. Горбачев, занятый своим амбициозным внутриполитическим проектом – перестройкой, принял добровольное решение отказаться от открытой военной интервенции стран Варшавского договора в другие коммунистические страны как стратегической политической возможности для стабилизации коммунистической империи. Отсутствие этой военной опции, а также прямых политических распоряжений Москвы вызвало политический паралич властвующих элит стран Варшавского договора – элит, с 1946 г. привыкших повиноваться воле Москвы. Невмешательство иностранных армий и сил безопасности означало упразднение военного щита, который ранее гарантировал безопасность политическим элитам многих коммунистических стран. Их военные и политические ресурсы противостояния демократическому вызову были сокращены. Этот период невмешательства со стороны СССР создал во многих коммунистических государствах Центральной и Восточной Европы окно возможностей для режимных изменений. В большинстве стран переход от однопартийной коммунистической системы к демократии произошел без насилия и мирным способом. В Чехословакии не без участия сильного диссидентского движения и прежде подавляемого гражданского общества произошла «бархатная революция», и коммунистические лидеры в Праге тихо и без открытого сопротивления покинули свои посты. Другая форма смены режима воплотилась в так называемых соглашениях за круглых столом; эта форма режимного транзита была особенно характерна для Венгрии и Польши. Переговоры за круглым столом перевели политический конфликт между «старой коммунистической элитой» и «новой демократической элитой» с улиц столичных городов (в частности, Будапешта и Варшавы) в залы для конференций и заседаний. Иногда в качестве модераторов этих переговоров выступали авторитетные религиозные деятели и ученые. Стратегическая – и единственная – цель переговоров за круглым столом заключалась в достижении мирной, ненасильственной и контролируемой передачи власти из рук коммунистической политической элиты в руки нарождающейся демократической элиты. Ненасильственное завершение правления болгарского коммунистического лидера Тодора Живкова было результатом мирного государственного переворота внутри самой коммунистической элиты. Жестокий конец режима румынского диктатора Николаэ Чаушеску и его жены Елены был также следствием переворота внутри коммунистической элиты. Президент Югославии Слободан Милошевич, в отличие от советского лидера М. С. Горбачева, принял решение применить ради сохранения коммунизма и Федеративной Республики Югославия военную силу. Использование военной силы центральным правительством в Белграде явилось причиной длительной, кровавой и ожесточенной войны между Сербией и Словенией, Хорватией и Боснией и Герцеговиной. Процесс демократизации и завоевания государственной независимости оказался для Словении, Хорватии и Боснии и Герцеговины крайне тяжелым, сопровождался масштабным насилием и стоил бывшей Югославии тысяч жизней. В августе 1991 г. попытка государственного переворота, предпринятая консервативными коммунистическими силами, провалилась в связи с действиями Б. Н. Ельцина, который впоследствии стал первым президентом Российской Федерации. То жестокое подавление Ельциным попытки сталинистско-коммунистической реставрации привело к несчастным случаям и жертвам, но в результате крушение советской империи в целом и Советского Союза в частности не сопровождалось насилием. «Вторая российская революция» (первая случилась в 1917 г.) началась 8 декабря 1991 г., когда лидеры России (Б. Н. Ельцин), Украины (Л. М. Кравчук) и Белоруссии (С. С. Шушкевич) подписали декларацию об официальной ликвидации СССР.
935
Saxonberg, 2001
20.2. Ключевые положения
• Коллапс коммунистических политических режимов Центральной и Восточной Европы произошел в ноябре 1989 г.
• Одним из важнейших факторов, обусловивших успех демократических революций в странах – сателлитах СССР, было решение советского лидера М. С. Горбачева об отказе от военной интервенции в эти страны для пресечения начавшейся демократизации.
• Большая часть европейских демократических революций, среди которых революции в Чехословакии, Польше и Венгрии, произошли без применения насилия.
• Кровопролитные демократические революции случились в Югославии – в форме продолжительной сначала гражданской, а затем и международной войны – и в Румынии.
• «Вторая российская революция» (первая произошла в 1917 г.) началась 8 декабря 1991 г.
Создание новых демократий
Коллапс однопартийных коммунистических государств на второй стадии демократизации оставил за собой опасный вакуум политических институтов и ценностей. Новый режим нужно было установить быстро и организованно. Особенная трудность посткоммунистических режимных изменений заключалась в необходимости тройной трансформации: от однопартийного коммунистического государства к плюралистической демократии, от коллективной командной экономики к экономике свободного рынка и, наконец, от коммунистического общества к открытому обществу. Историческое преимущество демократизации в Испании, Португалии и Греции состояло в том, что на повестке дня стояла только политическая трансформация, поскольку рыночная экономика и общество современного типа во всех трех странах уже наличествовали. Историческая необходимость в тройной трансформации требовала полномасштабной деконструкции трех областей – политики, экономики и социальной сферы, а также одновременного строительства демократии, новой экономики и нового общества. В результате миллионы граждан бывших коммунистических и советских республик оказались под колоссальным давлением; тройная трансформация породила стресс, имевший очень глубокие, катастрофические последствия для здоровья населения и демографической ситуации, особенно в странах бывшего Советского Союза. В частности, произошло резкое снижение ожидаемой продолжительности жизни постсоветских граждан.
От новых демократий к консолидированным демократиям
Оптимальный путь демократизации в посткоммунистической Европе – от новой демократии к «консолидированной демократии» (см.
936
«Единственная игра в городе» – популярное в литературе о демократизации обозначение демократических правил политической игры как единственно приемлемых (по ценностным или прагматичским причинам) для всех значимых политических акторов. – Примеч. пер.
Таблица 20.1. Консолидированные демократии в посткоммунистической Европе в 1993–2006 гг. (сопоставление с США и Великобританией)
Процесс демократизации можно измерить при помощи разного рода эмпирических индикаторов и индексов (см. гл. 3 наст. изд.). Чтобы проанализировать прогресс демократизации в посткоммунистической Европе и постсоветской Евразии, из множества доступных индикаторов было выбрано три: Polity IV, индекс политических прав Freedom House и индекс гражданских свобод Freedom House (см. табл. 20.1). Из индекса Polity IV используется только шкала демократии, состоящая из 11 значений. Для облегчения сравнения этого индикатора с индексами Freedom House шкала демократии из Polity IV была перевернута, и в результате 11 баллов по ней соответствует отсутствию демократии, а 1 балл означает консолидированную демократию.
Чтобы создать контекст для интерпретации текущего состояния демократии в посткоммунистических политических системах, мы учитываем состояние демократии в двух странах, где она достигла зрелости, – в США и Великобритании. И США, и Великобритания имеют высший балл, равный 1, по индексам политических прав, гражданских свобод, общего состояния демократии в 2006 г., а также самое высокое из возможных среднее значение общего состояния демократии за период с 1993 по 2006 г. Наиболее успешные с точки зрения демократизации посткоммунистические страны – это Словения и Венгрия. Обе страны расположены в Центральной Европе и имеют высший балл 1 по каждому из измеряемых аспектов. Другие примеры успешных трансформаций – это соседние Польша и Литва, тоже демонстрирующие очень высокие показатели состояния демократии. Польша находится в арьергарде этой лидирующей группы, так как демократические изменения там начали происходить несколько позже. То же верно относительно Чехии и Словакии, являющихся консолидированными демократиями по показателю политических прав и гражданских свобод, но они еще не удовлетворяют в полной мере всем критериям индекса Polity IV. Следующая группа консолидированных демократий расположена на западном побережье Черного моря: согласно индексу Polity IV, Болгария, Румыния и Молдавия на 2006 г. являются консолидированными демократиями, но они только недавно присоединились к лидирующей группе посткоммунистических демократий; эта задержка была вызвана трудностями политической трансформации, начавшейся в 1990 г. в Болгарии и Румынии и в 1992 г. – в Молдавии. То же верно и для трех южноевропейских стран: Хорватии, Албании и Македонии. Они до сих пор имеют небольшие проблемы по показателям политических прав и гражданских свобод, но, оставив позади чрезвычайно тяжелый этап трансформации, проходивший в 1990-е годы во время омраченного кровопролитием распада Югославии, эти страны стали консолидированными демократиями, и история их демократизации – это история успеха. Наконец, Латвия улучшает свои показатели гражданских свобод и политических прав, и особенный прогресс в этих направлениях был сделан после того как страна справилась с задачей интеграции меньшинств; однако балл Латвии по индексу Polity IV равен только 3. Это означает, что Латвия находится в нижней части списка успешно демократизировавшихся стран. Можно утверждать, что демократическая революция была полностью успешной в странах Центральной Европы: Словении, Венгрии, Польше, Литве, Словакии и Чехии. Установление демократии в большинстве их этих стран можно связать с зависимостью от пройденного пути, так как в прежние периоды своей истории они имели опыт существования при ранних формах демократии и демократической культуры, в обществе названных стран уже укоренялись образцы демократического поведения и протоструктуры гражданского общества. Все консолидированные демократии из этой первой группы стран успешно прошли стадию демократизации и вступили в этап глубинной демократизации (deep democratization).
От новых демократий к электоральным демократиям
Второй путь политической трансформации и демократической революции – это путь стран, которые на данный момент не смогли достичь уровня консолидированной демократии, но все же достигли промежуточного положения электоральной демократии. Политический режим может быть описан как электоральная демократия, если он удовлетворяет минимальным критериям демократичности. Статус электоральной демократии достигается тогда, когда в стране проводятся конкурентные и многопартийные выборы. Понятие электоральной демократии ограничивается институтами и процессами всенародных выборов и не принимает во внимание уровень демократичности других политических институтов. Не оценивается соответствие демократическим нормам поведения и действий акторов и ключевых институтов (т. е. национального правительства) между всенародными парламентскими и президентскими выборами. Электоральная демократия может не удовлетворять критериям консолидированной демократии – критериям верховенства закона, разделения властей, наличия сильного гражданского общества, конституционализма, плюрализма, соблюдения прав человека и политических прав, свободы средств массовой информации и свободы убеждений. Сравнительное изучение демократических революций выявило шесть постсоветских стран, последовавших по второму пути демократизации – по пути от новой демократии к электоральной демократии (см. табл. 20.2). До 1991 г. шесть этих электоральных демократий были республиками в составе СССР. Лидирующей электоральной демократией оказалась Эстония, имеющая самые высокие из возможных баллы по индексам политических прав и гражданских свобод Freedom House, но только 4 балла по индексу Polity IV. Будучи новым членом Европейского союза, Эстония имеет очень хорошие шансы улучшить свои оценки демократичности и в среднесрочной перспективе продвинуться в группу консолидированных демократий. Другие электоральные демократии – это, помимо прочих, Украина, Грузия и Россия. Средний балл по индексу демократии Polity IV за 1993–2006 гг. Украины и Грузии очень низок; это объясняется тем, что при президентах Леониде Кучме и Эдуарде Шеварднадзе на Украине и в Грузии соответственно наблюдались выраженные автократические тенденции. «Оранжевая революция» на Украине и «революция роз» в Грузии улучшили демократический рейтинг стран по Polity IV до 4 баллов в 2006 г. Россия являет собой пример страны, в которой демократизация не завершилась установлением консолидированной демократии, однако критериям электоральной демократии, хотя и с очень сильными антилиберальными и полуавтократическими элементами, Россия удовлетворяет. Недавняя «тюльпановая революция» в Киргизии способствовала вхождению этой страны в число электоральных демократий, хотя с баллом 7 по Polity IV Киргизия находится в этой группе на последнем месте. Вторая страна, расположенная на Южном Кавказе, Армения, также входит в группу постсоветских электоральных демократий.
Так называемые цветные революции на Украине («оранжевая»), в Грузии («революция роз»), Киргизии («тюльпановая») составляют вторую волну демократических революций после первой волны, случившейся между 1989 и 1991 гг. Эти страны находятся в процессе поверхностной демократизации – демократия не затрагивает глубинные структуры общества и не оказывает глубокого воздействия на элиты. Историческая функция этой стадии демократизации состоит не в том, чтобы сформировать консолидированную демократию, а в том, чтобы свергнуть автократические режимы и сформировать демократии электорального типа.