Демоница и Девственник
Шрифт:
…
Девушка вся отдавалась этой страсти, Умберту знал, как доставить ей удовольствие, а она обожала быть с ним, чувствовать его желание, и тот восторг, который он испытывал, будучи с нею. Эти руки, сжимающие её в объятьях, губы, что едва давали ей вдохнуть… Глаза горели бешеным демоническим огнём, коварная улыбка и дразнящие движения, быстрые, чувственные…
— Елисей! — Имя как-то неосознанно сорвалось с её губ, но увидев, злой взгляд красных, змеиных глаз демона, девушка поняла, что он просто в бешенстве, и, опрокинув её на траву, Умберту
…
— Елисей! — Послышался стон Марии.
Парня будто током ударило, по телу прошла дрожь, и с губ невольно сорвался стон, он до крови прикусил губу. И тут же, испугавшись и своих эмоций, и того, что его могли услышать, Елисей развернулся и бросился бежать со всех ног. Прочь, куда угодно, как можно дальше, прочь, прочь…
…
— Как ты меня назвала?!.. — Рявкнул демон, и влепил ей пощёчину. И тут он увидел парня, убегающего вглубь рощи. — Дьявол!!! — Умберту вскочил на ноги. — Он увидел нас, увидел! Всё пропало!!! — Демона трясло от злости. — Елисей, значит? Я сам лично однажды прикончу его, и украшу его черепом нашу спальню! Как хочешь, но задание доводи до конца, а потом я ещё с тобою побеседую! — Он быстро оделся и исчез, бросив в траве у озера растерянную обнажённую Марию.
Девушка была просто в ужасе. Нет она не чувствовала боли от удара, даже не чувствовала как из её носа потекла струйкой кровь.
В голове была только одна мысль: он знает кто она!..
Склянка, которую принес Умберту… Мэри, используя зрение демона, живо нашла её, и дрожащими руками открыла. Выпив жидкость, она надеялась, что это яд, что она сейчас же умрет, но нет, ничего в ней не изменилось.
Девушка почувствовала пустоту, там, где должна быть душа. А была ли она хоть когда-то? Мэри было сейчас гадко и мерзко, нет, не хотела она видеть мальчишку, никогда больше, он убьет её, и будет прав.
И Марии вдруг живо представился небесно-чистый взгляд Елисея. Его имя… Почему оно сорвалось с её губ? Почему было так обидно, что он ненавидит её?..
Да о чём она вообще? Всё равно, рано или поздно, это случилось бы. Сколько она так сидела обнаженная, одна на берегу озера, девушка не знала. На горизонте уже алел восход, когда она зашла в воду, словно смывая с себя грязь, и более-менее придя в себя, она вернулась к месту их ночлега и обнаружила, что вещей Елисея нет, как и самого парня. Мэри оставалось только подхватить свои вещи и пуститься следом, и плевать, убьет он её, или нет.
Елисей шёл, упорно сверяясь с картой, и стараясь не думать ни о чём, но глаза невольно застилали слёзы. Он рисковал жизнью, он лечил её, он носил её на руках, он открыл ей душу. Он считал её товарищем, он… Мечтал… Страшно подумать — о совместных детях!..
Елисей сел вдруг на траву и разрыдался, громко, горько, как маленький ребёнок, слёзы стекали ручьём, и так противно щипало оцарапанную о кору дерева щёку…
Мэри упорно шла следом, а потом вдруг подумала… А зачем? Что бы объясниться и уйти… Да, пусть так, она скажет ему правду, а он пусть
Мэри нагнала его, но замерла, не смея подойти.
Елисей поднял на неё взгляд, полный слёз, а потом вдруг в голове возникла мысль, что он смотрит в лицо врага своего. Он поднялся, быстро вытер слёзы и прямо, совсем по-взрослому глядя ей в глаза, произнёс:
— Уходи! Я не стану убивать тебя, пока не стану, но и ходить за мной не нужно! Ты не собьёшь меня с пути, исчадие ада! — Гордая выправка, громкий уверенный голос и решительный взгляд — сейчас Елисей действительно выглядел настоящим взрослым мужчиной.
В глазах Мэри словно бы была бездна. Перед Елисеем стояла обычная девушка. Та самая, которую он видел всегда.
Она смотрела на него — мужчина, но в душе ведь совсем мальчишка. Эти голубые глаза, полные горечи и разочарования в ней. Она знала, что ему больно, но уйти… Нет, не могла, ей было всё равно, что будет дальше.
Взгляд упал на его губы, чёрт… Что за идиотские мысли. Но её задевало, что он так и не посмотрел на неё как на женщину. Самолюбие демоницы было задето, а девушка Мария вновь умерла. Как могла она надеяться? Глупость, что он мог принять её…
— Отлично, мне хотя бы не нужно будет жить как бродяжке, есть крыс, спать как собаке и мыться только в речке. А во всем остальном… Мне плевать. Хочешь, убей меня, мне терять нечего, всё, что можно я уже давно потеряла.
Убить?.. В голове парня возникло вдруг воспоминание, как он предлагал Марии дружбу. И как они делили пищу, кров, а порой и жёсткие лежанки, согревая друг друга.
Нет. Всё это была ложь! Глаза Елисея вспыхнули, он выхватил нож, облил его святой водой, читая молитву, и…
Глава 27
И нож словно упёрся в преграду. Парень не мог навредить Марии, как ни пытался.
Он плеснул на девушку святой водой, но… бесполезно — брызги отлетели назад. Странно. Что за барьер?
Елисей протянул руку, и осторожно коснулся, почему-то, именно губ Марии, провёл по ним подушечкой пальца в задумчивости, глядя, будто сквозь девушку — коснуться мог, а вот навредить — не мог. Потом вдруг, увидев свой палец на её губах, он отдёрнул руку, сказав:
— Ой, извини! — Но быстро вспомнил, что перед ним демоница, скрипнул зубами, фыркнул: — Да иди ты к дьяволу! — Повернулся и вновь зашагал по своему маршруту.
"И правда работает". — Пронеслось в её голове.
Всё же, Умберту спас ей жизнь, а она в благодарность назвала его именем этого святоши. Отчего-то Марии захотелось искупить свой маленький грешок, но она знала, что демон зол, и что вряд ли захочет её видеть… Ну, не беда! Всё же, она ещё поживет и попортит жизнь Елисею. Мэри вдруг рассмеялась, звонко и как-то иначе, совсем не как обычно. В глазах её горел недобрый демонический огонёк.
— Что ж, раз прогнать ты меня не можешь, значит, продолжим путь ВМЕСТЕ! — На последнее слово Мэри сделала особенный упор и мило так, невинно, улыбнулась.