День рождения монстра
Шрифт:
Одно из направлений в пространстве было особенным. Когда он смотрел туда, то ощущал ужас. Вполне надежный пеленг; сейчас он был уверен, что чувствует монстра.
Когда он спустился в долину, воздух уже начинал светлеть. Было прохладно, туман слоисто двигался между деревьями и придавал каждому звуку отчетливость мазка, сделанного тушью. Тихие шаги собачьих лап за спиной. Пока не подходят близко. То ли боятся, то ли просто не очень голодны. Не стоит пока стрелять – на запах крови их соберется больше. В тумане уже обозначились черные влажные стволы и идти стало легче.
Следующий час он шел быстро, не оглядываясь. Псы отстали. Он прошел полосу горелого леса: там и здесь торчали острые черные пеньки и земля под ногами была древесным углем и скрипела как угли недавно потухшего костра. Сейчас это место заросло гигантскими подсолнухами, каждый метров семь высотой, наклоняет голову и смотрит вниз, похожий на бестеневую лампу. Кто-то растил их для себя.
Наверное, сторож или егерь, от скуки. В конце поля подсолнухов начиналась тропинка, у тропинки колодец и зеленая скамья в серебрянном тумане утра.
Изгородь. Черный фейерверк бузины. И домик без стекол. Пусто. Этот сбежал заранее.
Дверь выбита. Внутри затоптанный пол. Два целых передатчика. Вот отсюда можно было бы связаться и попросить помощь. Да или нет?
Он подошел к столу и сел в кресло. Да или нет? Если попросить помощь, то помощь дадут. После того, как монстр применил луч, помощь пришлют обязательно.
Какая-нибудь летающая машина или просто спутниковая ракета. Вот и все, достаточно набрать номер и попросить о помощи. Только протянуть руку, включить аппарат – и уже завтра монстр будет мертв. Или послезавтра. Я бы мог даже не выходить отсюда. Отсюда выстрелы и взрывы были бы слышны. Да или нет? Он все еще не решался протянуть руку.
Он протянул руку и взял шлем электронаслаждений. Три месяца, три месяца без электростимуляции – как только я смог выдержать такое? Он медленно надел шлем, застегнул под подбородком. Включил, поискал нужную программу.
Женщины. Почему-то они совсем не сексуальны. Ну да, потому что я сам в женском теле. Поищем что-нибудь получше. На другой программе он лежал на берегу моря, а четверо мускулистых мужчин жадно целовали его женское тело. Ощущение было столь непривычно и сладостно, что он помедлил. Потом отключил шлем, подошел к дверям и двумя выстрелами взорвал приборы. Нет. Мне не нужна помощь. Я сделаю это сам.
27
К вечеру Хост, уже в своем настоящем теле, вернулся в лагерь.
– Когда мы вернемся, вам грозит казнь второй ступени, – сказал Коре. – При всей моей симпатии к вашим целям и идеалам, я не имею не малейшей симпатии лично к вам, поэтому я не стану просить о смягчении приговора. Поэтому вам лучше не возвращаться.
– Я не собираюсь возвращаться, – сказал Хост.
– Тогда вам придется прятаться в этих лесах до самой смерти.
– Я выстрелил и попал.
– И что же?
– Я сказал, я выстрелил и попал! Разве этого мало? Он ранен. Может быть, смертельно! А вы лезете с чужими законами.
– Закон есть закон. Вы сами настаивали на законах военного времени, и даже на более строгих. Оружие!
Хост отдал автомат.
– А вынимаю заряды и с этой минуты все припасы буду носить с собой. Он не преследовал вас?
– Я разрушил его нервные центры. Любое животное или механизм…
Но он не умер – или умер не сразу. Конечно, он меня не преследовал.
– Если бы преследовал, то вы бы не ушли. Но если он ранен несмертельно, он скоро прийдет в себя. Если его психика хоть немного напоминает психику живого существа, он либо уйдет, либо попытается напасть. В первом случае нам его не найти, а во втором…
Гора над ними поднималась километра на полтора и разрушалась сверху. Среди леса лежало много больших камней. Внутри каждого такого камня можно было бы разместить двухсотквартирный дом. Еще десяток таких камней висел над их головами. Камни сцепились друг с другом и ждали малейшего толчка, чтобы упасть.
Но вечность для камней – ничто. Такие висячие глыбы могут прождать тысячу лет, пока одна из них решит, наконец, скатиться. Раздался толчок и гора загудела.
Скатт говорил, что здесь не опасно. Висящие камни расположены так, что при падении попадут в строго определенное место. Он даже показывал несколько таких мест.
Это не просто камнепад. Это землетрясение.
Зашуршала мелкая щебенка. Высоко-высоко внизу запрыгал по почти отвесной стенке небольшой камешек, величиной с кирпич; щелчки приближались и вот камень зарылся в глину в десятке метров от лагеря. Еще один толчок. Нависающая глыба шевельнулась.
Коре включил сирену тревоги и чуть не оглох от ее рева.
– В пещеру! В пещеру! В пещеру! – орала сирена. В критических случаях она сама выбирала правильный вариант действий.
Глыба шевельнулась и поплыла. Она падала очень медленно, будто ее поддерживали невидимые нити. Есть еще секунд тридцать, чтобы уйти.
Когда камнепад закончился, оказалось, что вход в пещеру завален снаружи.
Впрочем, все внутренние пещеры соединялись, поэтому должен найтись свободный выход. Вот только очень холодно здесь. И ящик с боеприпасами остался снаружи.
Он либо раздавлен камнями, либо…
– Мы потеряли оружие, – сказал Коре.
– Тогда ваша помощь нам не нужна.
– И что из этого следует?
– Я принимаю командование, – сказал Хост.
Теперь Коре был уже уверен, что Хост стал выше ростом и шире в плечах. За последний месяц Хост подрос на целую голову. А почему бы и нет? Медленный рост не противоречит закону сохранения материи. Все изменяющиеся, которых я встречал на материке, были низкими или щуплыми – все, кроме проституток и громил – потому что их значение было ничтожно. А здесь его собственная земля и он сам себе хозяин…