Дерзкий роман
Шрифт:
Она раздувает ноздри. Сжимает пальцы в кулаки. Кажется, раздумывает, стоит ли ей нанести удар. — Если ты продолжишь выкидывать подобные трюки, у моей дочери возникнут подозрения.
— Разве шеф Эймсли не объявил, что ты выиграла пожизненный…
— Бет семь. Она не идиотка.
— Хм. — Я потираю подбородок. — Ты права. В следующий раз я буду менее величественным.
— В следующий раз? Нет, следующего раза не будет. Моей дочери ничего не нужно от Stinton Group. — Она взмахивает рукой в воздухе.
Я
— Что ты делаешь? — Она отдергивает руку.
— Извини. Привычка. Я думал, ты собираешься дать мне пощечину.
Ее глаза сужаются до щелочек.
Да, сегодня она определенно похожа на росомаху.
Она здесь не для того, чтобы причинить мне вред способами, которых я ожидаю, — выпустить клыки и когти.
Мисс Баннер пришла, чтобы найти то, что причиняет боль.
Я поворачиваюсь и иду обратно к своему столу, хотя и не сажусь на свой стул. — Я понимаю твои чувства по поводу Stinton Group.
— Меня не волнует, что ты понимаешь. Меня волнует, что ты разрываешь контракт.
— Моя семья до сих пор понятия не имеет о ее существовании.
— Но она узнает, если ты продолжишь присылать к нам знаменитых шеф-поваров.
— Семь лет я не знал, что у Тревора есть дочь. Ты не можешь ожидать…
— Я ожидаю, что ты продолжишь жить своей жизнью и притворишься, что никогда об этом не узнавал.
— Боюсь, я не смогу этого сделать.
Она скрещивает руки на груди, и это движение прижимает ее к телу, намекая на тонкую талию и пышную грудь.
Черт бы побрал эту женщину.
Она отвлекает меня так, как я никогда раньше не испытывал.
— Пошел ты, Стинтон. — Ее натуральные коричнево-розовые губы произносят такие ненавистные слова.
Я смотрю на нее гораздо дольше, чем положено.
Не только тоска в штанах вдохновила меня на эту оценку.
Я пытаюсь понять ее.
Она расхаживает во всем этом с перепачканными маслом руками, ориентируется в индустрии, где доминируют мужчины, и при этом умудряется сохранять видимость женственности. Создается впечатление, что она научилась балансировать между двумя мирами и нацелена на завоевание обоих.
Чем дольше я смотрю, тем больше она ерзает. Ее взгляд тускнеет, как мокрый песок. Ее хмурый взгляд опускается, превращаясь в задумчивый.
— Ты что, не моргаешь? — Она быстро отводит глаза.
Кажется, она нервничает впервые с тех пор, как влетела в мой офис.
Мои губы кривятся. Я ничего не могу с собой поделать.
Дон Баннер — странное существо.
И, возможно, я был бы не прочь поиграть с ней в эту игру.
— Садись.
— Нет.
—
— Ты когда-нибудь спрашиваешь? — Она наклоняет голову, уперев руки в бедра. Ее защита восстановлена. Полностью. — Ты когда-нибудь говоришь "пожалуйста"? Ты когда-нибудь вел себя как нормальный человек при надлежащем домашнем обучении? Даже мой ребенок знает основы хороших манер.
— У меня нет времени на хорошие манеры. — Я обхожу стол и беру дневной план.
— Верно. Потому что, когда ты говоришь ”прыгнуть", мы все должны спросить: "с какого утеса"?
Я прячу улыбку за папкой. — У тебя есть какой-нибудь опыт выступления перед камерой?
— Неужели я выгляжу так, будто у меня есть опыт перед камерой? — Ее тон саркастичен.
Я бросаю папку на стол и с нетерпением хватаюсь за это приглашение понаблюдать за ней снова, запечатлевая в памяти каждую деталь. Изгиб ее носа. Форму ее губ. Нежный изгиб ее горла.
— Полагаю, что нет.
— Ты заплатил за куклу. Не за фотомодель.
Я вздыхаю и наклоняюсь вперед. Такая сильная враждебность может быстро надоесть. Я не возражаю против этого здесь, в моем офисе, но там нам нужно будет работать вместе. — Я не собираюсь домогаться вас, мисс Баннер.
— Правда? Вчера, когда ты сыпал угрозами, ты не казался таким уж доброжелательным.
Эти колкости следуют одна за другой.
— Ты не жертва. Ты согласилась подписать контракт по собственной воле.
— Когда кто-то выкручивает тебе руку, это все еще считается свободой воли? — Она хмуро смотрит на меня. — Ты убедился, что только у тебя здесь есть власть, Стинтон.
— Напротив, у тебя есть свои карты для игры. — Почему я указываю ей на это? Почему я всегда хочу играть в эти игры в жестком режиме? — Ты станешь публичным лицом дочерней компании Stinton Group. Все, что ты делаешь и говоришь, отразится на нас.
Ее глаза сверкают, как будто она только что осознала правду. Хорошо. Я излагаю это жирными красками. Она может трепать языком по телевизору и привести к обвалу наших акций. Не говоря уже о том, что у меня были бы серьезные разногласия с советом директоров. Я продвигаю эту идею, не посоветовавшись с ними. Последствия могут зайти дальше и быть более разрушительными, чем она может себе представить.
— Нам нужно доверять друг другу. Это единственный способ получить то, что мы хотим.
Раздается стук в дверь. Входит секретарша с подносом. Обычно я ожидаю, что кофе будет разносить моя помощница, но эту задачу передали ей, потому что Хиллс решил, что больше не хочет быть моим ‘мальчиком-разносчиком кофе‘.
Одна из многих причин, по которой он утомляет меня в последнее время.
— Кофе? — Я указываю на чашку.
Мисс Баннер поднимает руку. — Нет.
— Хочешь что-нибудь еще?