Десятая сила
Шрифт:
Глаза Самиса были зажмурены, лицо было серым. Он не разделял восторга Калвин. Она поняла, что его голос пропал, она пела одна. Корабль был в ее власти.
Она немного изменила песню, и корабль спикировал к земле и пронесся, почти задев верхушки деревьев. Плоская серебристая извилистая река оказалась под ними. Калвин плавным движением вырвалась из кресла и бросилась к низкой полке под изогнутым окном. Продолжая петь, она сжала часть серебряной полки. Она снова изменила чары, и полка оторвалась и полетела в окно. Калвин пригнулась, ожидая осколки стекла, но окно раздвинулось
От ледяного воздуха снаружи она охнула. Длинная серебряная полка повисла, и Калвин сжимала ее, волосы развевались. Она замолчала, и полка оторвалась от корабля и полетела к деревьям. Ноги Калвин задели снежные ветви, и полка замерла. Калвин повисла в воздухе на миг, а потом рухнула, сбивая снег с ветвей по пути.
Ее поймал высокий сугроб. Она прижалась к стволу дерева, в ушибах и синяках, но без серьезных ран. Она тут же поднялась. Лишь мгновение назад она сидела в кресле с высокой спинкой. Корабль парил над головой Калвин, большая и круглая серебряная тарелка. Казалось, одна из лун склонилась, чтобы поцеловать Тремарис. Неровное дно корабля было низко и медленно опускалось к ней. Калвин откинула голову и запела изо всех сил.
Сила чар поднялась в ее теле, словно за ней был весь Тремарис. Ее голос был сильнее и увереннее, чем когда-либо, двойные ноты железной магии слетали с ее губ гудением. Магия трещала на ее поднятых ладонях, слетел а с пальцев, чтобы помешать Спарету, кораблю, что принес Древних из-за звезд.
Серебряная тарелка замерла и принялась медленно отступать. Темная бахрома ночного неба появилась по ее краям, и просвет увеличивался, серебряный диск поднимался все выше. Когда он стал размером с ее ладонь, Калвин ощутила укол сомнений. Магия железа толкала от земли. Если корабль подвинуть дальше, он не рухнет без чар? Может, чары ветра будут безопаснее?
Но магия в ней оставалась сильной, и она пела, толкая корабль выше. Теперь он был размером с самую большую луну в сезон урожая, а потом размером с ноготь на ее большом пальце. И вдруг связь оборвалась. Сила магии железа натянулась до предела. Калвин задержала дыхание и смотрела сквозь кружево прутьев.
Но корабль не падал. Крохотный серебряный шарик окружил синий огонь. Самис исполнял чары? Он помогал ей убрать корабль подальше? Калвин не знала такие тайны Спарета, Самис не показал ей другие приборы.
Маленькая яркая сфера не стала больше. Кольцо огня вокруг нее вспыхнуло на миг. А потом огонек унесся в ночи с хвостом бирюзового пламени. Через миг все пропало во тьме меж звездами, оставив лишь давний мрак.
Калвин смотрела на небо. Она подумала о Самисе, одном в большом корабле, несущемся мимо лун и океана звезд. Он мог смотреть из окна круглой башни опухшими глазами, как сине-зеленый шарик Тремариса становится все меньше, зная, что не вернется. Он останется в том пустом океане навеки, будет одиноко бродить по комнатам и кладовым пустого корабля. Она правильно поняла, что он от нее просил? Если он еще не обезумел, такая жизнь точно сведет его с ума.
Калвин поежилась. «Одному быть непросто… моя королева, моя императрица…». Она закрыла лицо руками.
А потом стерла слезы с лица. Ее рука болела, она ушибла ее при падении. Она прижала ладонь к ушибленному месту. Она даже не старалась призвать силу Становления, а магия уже покалывала на пальцах, ее рука согрелась. Боль быстро прошла. Царапины не страшили ее, но она помогла опухшей лодыжке и закрыла глубокий порез на голени.
Она заметила темный силуэт на снегу. Колесо выпало из ее кармана, и она склонилась к нему. Марна ценила его, и только поэтому она должна была относиться к нему с уважением. Она стряхнула снег с поверхности, и словно в ответ на краю диска расцвели символы. Она не заметила резьбу до этого, а потом вспомнила царапины, что были на поверхности Колеса. Но раньше в них не было значения. Было слишком темно, чтобы разглядеть их, и резьба с трудом ощущалась под пальцами.
Калвин спела гулкую песнь огня, которую выучила с Самисом, и желтая сфера света вспыхнула у ее плеча. Она осторожно склонила Колесо, чтобы различить резьбу, и свет упал на край диска. Она увидела метки Десятой Силы.
Калвин провела по символам пальцем, озвучила знаки. То были не чары, а слова:
«Когда Поющая все песни станцует, а танцующие запоют, явится Богиня и исцеление мира. Этот мир дышит песнями, как мы — воздухом, и пьет танцы, как воду, а песня и танец — единая музыка».
Калвин опустила Колесо. Это была тайна! Послание, скрытое знаками Десятой силы, Марна знала, что тут был ответ. Но что он означал? Танцующие споют… Танцевать могли лишь целители Древесного народа. А у них не было голосов. В этом не было смысла.
— Тарис, помоги! — прошептала Калвин. Но Богиня не ответила.
Ладони Калвин онемели от холода, она чарами сделала из шара огня плащ тепла, укуталась в него. Поющая станцует, а танцующие споют. Тот, кто сделал Колесо, знал о поклонении Богине и Силе становления Древесного народа. Послание просто просило о гармонии между народами Тремариса? Но Калвин была уверена, что слова нужно было понимать буквально.
Она слабо улыбнулась, вспомнив, как Брайали говорила ей не тратить время на пророчества… Брайали. Воспоминание эхом донеслось до Калвин. Брайали сказала кое-что еще в ту ночь. Калвин тогда не внимательно слушала, а теперь пыталась вспомнить слова мудрой женщины.
Ночь была холодной и ясной, и Калвин посмотрела на кусочек темного неба за деревьями. Она узнала созвездие Колокола, что сияло весной. Хоть внизу еще была зима, звезды танцевали в правильном темпе.
Раньше там проходили танцы. На стенах пещеры у Узла вод были фигурки.
Танцующие кружились и топали, озаренные огнями. Гул барабанов, мелодия флейт. И голоса вдали — все сестры Антариса пели вместе.
Пение и танец были одной музыкой, магией, в которой сплетались лед и огонь, ветер и железо, искра жизни и холод камня.
Три воронки, три потока воды становились одним целым.
Свет звезд в глубинах Узла вод, живой свет в сердце Калвин.
Зазвучал голос Брайали:
«Мир танцевал рука об руку: люди, деревья, земля, море, луны, звезды… без начала и конца… Мир дышит песнями и пьет танцы».