Дети на ветру
Шрифт:
Он сел на порог и стал молча глядеть в небо.
— Что с тобой? Что-нибудь натворил? — спросила мама. Сампэй покачал головой и продолжал молча сидеть на пороге.
— Эй! Чего расселся! Опоздаем! — крикнул Дзэнта.
— Какой-то ты странный! Может, голова болит? — спросила мама.
Сампэй не отозвался.
— Ну? Болит что-нибудь? — наклонилась мама.
Но Сампэй покачал головой.
— Тогда иди. А то опоздаешь.
Повинуясь необычно ласковому голосу матери, Сампэй поднялся. Дзэнта схватил
— Идем! Идем! — Обняв брата за плечи, Дзэнта побежал вперед. — Скорее, мы опаздываем.
Сампэй бежал, а по щекам его текли слезы.
Днем, когда Дзэнта вернулся из школы, он услышал голос Сампэя:
— Дзэнта! Иди сюда!
— Сейчас! — откликнулся Дзэнта.
Он положил портфель и снова услышал:
— Ну, иди же!
Сампэй сидел в стенном шкафу на сложенных там одеялах.
— Залезай! Очень удобно.
Дзэнта тоже уселся на одеяла.
— А мама с Миёко уехали в Токио, — тихо сказал Сампэй. Дзэнта кивнул.
— Ты знал?
— Угу.
— Значит, ты тоже не спал ночью?
Дзэнта снова кивнул.
— Говорят, и мы поедем в Токио.
— Угу.
— А ты хочешь?
Дзэнта не ответил. Помолчав немного, он зевнул. А Сампэй не унимался.
— Дзэнта, ты знаешь, что такое прокурор?
— Перестань! Не твоего ума дело!
Но Сампэй продолжал:
— Отец ушел с работы. Наш дом заберут. Только отец не собирается умирать, как дяденька из дома Сюнити. Слышал?
Дзэнта снова зевнул во весь рот.
— Как спать охота! Давай поспим немного, — сказал он.
Они улеглись на спины, некоторое время молча глядели в потолок, потом незаметно уснули. И проспали до ужина, пока их не разбудили.
С тех пор стенной шкаф стал их любимым местом. Они читали там журналы, тихонько разговаривали. И иной раз засыпали, не заметив, как село солнце.
Вернувшись из школы, Сампэй гонял перед воротами камешек. Он боялся идти домой. Прежде с ним такого не случалось. А теперь вот он боялся. Может, оттого, что недавно приходили какие-то люди и наклеили всюду бумажки — опечатали мебель, Сампэю и Дзэнте хотелось поскорее уехать в Токио. Однако на фабрике чего-то никак не могли решить, и отъезд их день ото дня откладывался. К тому же в Токио надо было снять для всех них дом, а это требовало времени, поэтому мальчики поедут в Токио с отцом, а не с мамой, как предполагалось. Сколько раз Сампэй собирался написать маме: «Мама! Мне здесь страшно. Я боюсь людей с фабрики, я боюсь нашего дома». Но он не написал и никому ничего не сказал.
И вот теперь Сампэй нарисовал на земле несколько кругов и загоняет в эти круги камешек, подталкивая его ногой. Есть такая игра: прыгая на одной ноге, загонять в круг камешек. Сампэй делает вид, что он сильно увлечен игрой, а сам то и дело поглядывает на дом. В это время возвращается Дзэнта.
— Ты что? — спросил он, увидев Сампэя с ранцем за спиной.
— Вот играю. Здорово получается.
— Гм… — Дзэнта проходит в ворота, Сампэй за ним.
Дверь в доме плотно задвинута.
— Та-а-к! Отца дома нет.
Дзэнта идет к кухне. Сампэй за ним. Дзэнта оставляет ранец у колодца, достает из кармана перочинный ножик, придвигает к себе точильный камень, лежащий у колодца, и, налив воды в тазик, начинает точить ножик. Сампэй молча наблюдает за братом.
— Сампэй, принеси полотенце из столовой, — просит Дзэнта.
— Зачем?
— Не все ли равно? Принеси, и все.
— А ты скажи, зачем?
— Руки вытирать! Разве не ясно?
— А для чего вытирать?
— Вот зануда! Для того чтобы наточить нож, нужна вода. Так? А раз пользуешься водой, руки намокнут. Так? А когда руки мокрые, противно, и люди их вытирают. Для этого нужно полотенце. Понятно? Если понятно, иди и неси полотенце.
— Не хочу.
— Почему?
— Не хочу, и все.
— Скажи, почему, а то оболью тебя водой.
— Потому.
— Но все-таки, почему?
— Не хочу, потому что не хочу.
— Так не бывает. Может, потому, что полотенце высоко висит и ты не хочешь лезть за ним? Или потому, что в доме пусто и могут выскочить оборотни? Ну говори, почему?
По правде говоря, Сампэй опасался как раз оборотней. Но он не мог признаться в этом и потому сказал:
— Вовсе не из-за этого.
— Тогда пойди и принеси.
— Сам иди.
— А ты что, не можешь?
— Свое дело каждый должен делать сам.
Тогда Дзэнта ехидно улыбнулся и решил подразнить Сампэя.
— Ты просто боишься оборотней. Вот почему ты гонял камешек у ворот. Ха-ха-ха! Все понятно. Ха-ха-ха!
Сампэй покраснел и сказал:
— А вот и нет! Не боюсь я никаких оборотней. Однажды я ночью даже ходил в сарай.
Этого-то как раз и нужно было Дзэнте.
— Вот и теперь сходи! Ведь не пойдешь. Побоишься.
— Ладно. Схожу. Где полотенце?
— В столовой, а может, на веранде.
Услышав про веранду, Сампэй побежал. Веранда — это не страшно. Можно, не заходя в дом, из сада взглянуть.
— Здесь нет! — кричит он громко, обежав вокруг дома.
— Тогда в столовой.
— И в столовой нет.
— Врешь!
— Правда, нет! — кричит Сампэй, несясь к колодцу. Если не орать так громко, то очень страшно.
— Тебе говорят, возьми в столовой! — лязгая ножом о камень, велит Дзэнта. — Нет! Все-таки ты боишься оборотней.
— Вот еще!
— Ну конечно! Они уже вылезли из своих углов…
Сампэй не выдерживает. Сняв ботинки, он с шумом открывает дверь в кухню и принимает позу бегуна на старте.