Дети немилости
Шрифт:
Демоны разбили лагерь так, что его можно было видеть с городских стен. И поселился в Рескидде житель, которого не знали прежде. Имя ему было страх».
…Неле лежала, глядя в белёный потолок, слушала ровный голос незнакомой рескидди, и перед глазами её сами собой вставали картины. Пускай золотые демоны в её фантазиях походили на уаррских живых мертвецов, а степи и пустыни Юга вздымались вдруг ледяными пиками Лациат, от этого Неле только лучше понимала древних людей. Она обезумела от страха, увидев поднятого вблизи, и разве не то же чувствовали рескидди, готовясь биться с великой силой? Неле ненастоящий воин, но многие храбрые горцы теряли мужество при виде армии мёртвых.
Уарра послала мертвецов в горы.
Вспомнив об этом, Неле зажмурилась. Уарра отправила мертвецов в Нижний Таян. Император в мрачном Кестис Неггеле отдал приказ, и чёрные танки Уарры прошли по руинам… и где-то там же, в Уарре, жил в это время Мори. Как такое может быть?
А почему и не быть такому? Мужчины Таяна славятся доблестью и отвагой, но разве нет среди таянцев слабых и подлых людей? Неле только и слышала о женщинах-рескидди, что они суровые и воинственные, а здесь, среди целительниц и священниц Арсет, видит множество нежных и робких. «Злые люди всюду живут», — сказала Акрит. Отчего не жить и хорошим людям в чёрной Уарре? Удивительно только, что уаррцем родился человек, который самый лучший из всех на земле… Неле слабо улыбнулась и прикусила губу: слёзы наворачивались на глаза.
«Рано утром Старшая Сестра Данирут вышла за городские ворота.
В то время святая вера ещё не распространилась. Только один из двух десятков в Рескидде помнил об Арсет. Язычники шептали, что мать Ликрит Железноликой в действительности Ордузет, владычица молний, а сама царица перед походами жертвовала Уллейрат, военачальнице небес, хотя не верила ни в каких богов.
Стражи ворот не хотели выпускать Данирут и называли её безумной, смеясь над ней. Утомившись спором, Данирут подняла руку — и немедля стражи умолкли и повиновались. Так велика была её сила, что никто не мог остаться к ней слеп.
Данирут вышла и направилась к вражескому лагерю. Она назвалась посланницей и сказала, что желает переговорить с предводителем воинства. Демоны стали потешаться над ней и грозить оружием, но воля Данирут была такова, что они не могли не исполнить её приказа.
И золотой военачальник, огромный и яростный, прискакал к ней, верхом на исполинском коне, каких умели разводить только демоны.
— Услышь меня, демон, — сказала Данирут. — Во имя Арсет, что просит защищать слабых, я вызываю тебя на поединок.
Демон разразился громким смехом и попытался поднять коня на дыбы, чтобы тот ударил Данирут копытами. Но конь не пожелал этого сделать. Демон нахмурился, потом вновь усмехнулся.
— Слышал я, что разницу между мужем и женой люди видят только в тяжести их мечей и луков, — не спешиваясь, сказал он. — Но у тебя нет ни того, ни другого. Как же ты намерена биться? Я бы убил тебя, но ты очень хороша собой. Я, пожалуй, возьму тебя пленницей. Вы, люди, живёте недолго, и ты надоешь мне как раз к тому времени, когда начнёшь стареть.
— Хорошо, — сказала Данирут. — Но если победу одержу я, ты снимешь осаду с города.
Демон расхохотался и согласился.
Он немедля начертил в воздухе связывающее заклятие и заклятие, лишающее чувств, и могучее заклятие огня — но все они, едва сойдя с его пальцев, пропадали, как камни, брошенные в воду. Данирут стояла в своих развевающихся одеяниях, светлоликая и прекрасная, люди Рескидды смотрели на неё со стен, а демон в изумлении и злобе пытался причинить ей вред магией.
— Что же, — наконец, сказал он, — ты хитришь и смеёшься надо мной. Мне это не нравится!
Он взялся за меч и занёс его над рескидди. Но клинок был испещрён могучими заклятиями, и оружие выпало из рук демона.
Дух пустыни заревел от гнева и схватил свой лук, желая пронзить Данирут стрелой. Но на плечи лука были нанесены заклятия, которые помогали стреле дальше лететь и сильнее бить, а на саму стрелу — заклятие меткости.
Рескидди протянула руку, сказав:
— Ты не сотворишь никакой магии перед моим лицом!
И стрела упала в песок.
Так в мире явилась Предстоящая Данирут».
— Папа, дальше! — взмолилась маленькая рескидди.
— Кролик, ты же знаешь эту сказку, — со смехом удивился тот.
— Милая, нам завтра на работу, — вмешалась мать. — Папа устал.
— Там ведь совсем немного осталось, — грустно сказала девочка. — А я иначе не засну!
— Ох, — сказал отец. — Ладно. Хорошо. «Военачальник демонов послал коня вперёд, но конь более не повиновался узде. Демон ослеп от ярости. Он соскочил на землю и замахнулся кулаком, но его конь, защищая Данирут, толкнул его и сбил с ног.
— Что же, — сказала Данирут. — Я победила.
— Будь ты проклята! — сказал демон, ударил коня когтями и ускакал.
Немедля духи пустыни свернули лагерь и ушли от города. Рескидда ликовала. Все чествовали Данирут, многие обратились в тот день к вере. Священницы возвели Данирут в достоинство Младшей Матери, а в городе заложили большой храм Арсет.
Но спустя дни и месяцы в окрестностях Рескидды стали замечать прекрасного золотого всадника. Вначале людей охватил страх, но демон не пытался напасть, просто разъезжал туда-сюда и скрывался, если к нему приближались. Конь его был быстрым, как ветер. Услыхав об этом, Данирут улыбнулась.
— Настало время нести веру детям неразумным, — сказала она и вновь выехала за пределы города.
В роще у озера Джесай встретил её демон и, спешившись, преклонил колени. Данирут дала коню сахара и опустила ладонь на голову его хозяина.
— Моё имя Амарсен, — сказал демон, — и я потерял покой.
— Меня зовут Данирут, — сказала Младшая Мать. — Город Рескидда живёт в покое под моей защитой. Если хочешь, я приму и тебя.
— Мой покой — в тебе, — сказал Амарсен, — это правда. Но защита мне ни к чему. Это мне пристало оберегать тебя.