Дети Судного Дня
Шрифт:
Энди почему-то вспомнил о таблетке, подаренной ему Тайтусом. Они как раз проходили мимо расположенного в парке общественного туалета и соседствующей с ним столовой на свежем воздухе. За одним из столиков сидел преподаватель по метакомпьютике Хенн.
— Эй, Эйнджел, идите-ка сюда! — позвал Хенн вампа. — У вас есть сигареты?
Конечно, добрый Энди поделился ядовитым куревом с преподавателем. Но заодно он и тихо положил в его чашку с чаем маленький белый цилиндр таблетки.
Глава 30. Дознание
—
Сейчас Энди сидел в узкой комнатке в один квадратный метр на круглой металлической табуретке. К нему не присоединили никаких датчиков и приборов, а кроме ржавого динамика, свисающего с потолка, в комнате для допросов ничего не было. Динамик повторил вопрос, но нельзя было понять, живой это голос или механическая запись допытывается истины.
— Энди Эйнджел, 23 года, студиозус, — мрачно ответил вамп, сообразив, что от него хотят.
— Учтите, что за дачу ложных показаний вы будете нести уголовную ответственность, — предостерёг искажённый помехами голос. — Но вы можете получить хорошее денежное вознаграждение, если сообщите какую-либо важную информацию. Вам всё понятно?
— Да.
Энди не мог себе и представить, что в нескольких метрах от него, за толстой стеной, в такой же гробоподобной комнате находится его закадычный друг и сообщник во всех тёмных и гнусных делишках Алекс Шоу. Ему задавались точно такие же вопросы, но на все из них Алекс неизменно отвечал одной из трёх фраз: «Дерьмо собачье», «В задницу» и ещё одним совершенно непечатным ругательством. Допрос, однако, не прерывался и полным ходом шёл вперёд. Но подслушивающие стражи порядка, а они, безусловно, незримо присутствовали где-то неподалёку, кроме вышеупомянутых трёх изречений ничего не получили. Тем не менее, когда прозчувал ответ на последний вопрос, глухая дверь открылась, и Алекса вежливо проводили на улицу, предоставив ему полную свободу действий.
Но, увы, этого Энди не знал и потому немного нервничал. Ему не пришло в голову воспользоваться тактикой Алекса, но зато он замыслил нечто своё собственное, максимально соответствующее его чёрной сущности. И, когда динамик задал очередной вопрос, Энди заставил своё лицо принять трагически-кающееся выражение, а пальцы правой руки сложил в патриотическом жесте и помахал ими над головой. Конечно, его никто не видел, так как система визуального наблюдения комнат допроса сломалась несколько лет назад, но этим Энди постарался привести свои мысли в порядок.
— Я хочу сделать официальное заявление, — вкрадчиво сказал этот белокурый вамп, острые зубы хищно блестели в его рту. — Оно касается дига Тайтуса, Тайтуса Лайкентрэпа.
Энди замолчал, но динамик не выдал нового вопроса — кто-то всерьёз заинтересовался его словами.
—
— Да, продолжай, — наконец-то из динамика полилась нормальная человеческая речь. Голос был явно мужской, причём мужчины немолодого, но судить о чём-нибудь ещё было трудно.
— А потом я видел этого дига, шныряющего вокруг автомобиля профессора Хайделла… И вдруг этот ужасный взрыв!
— Откуда тебе известно, что в этом деле замешано ракетное топливо?
— Я этого не знал, а только попытался обобщить два достоверных факта, — Энди довольно улыбнулся, он не дал заманить себя в ловушку.
— Ты всё сказал?
Энди немного помялся, разыгрывая сомнения.
— Несколько дней назад я заметил на брюках дига Тайтуса бурые пятна, скорее всего, это была засохшая кровь. Может быть, это излишние подозрения, и я был бы рад, если бы они остались лишь глупыми подозрениями…
Невидимый собеседник, отделённый бетонной стеной, ненадолго задумался.
— Ты сообщил нам полезные вещи, Энди Эйнджел. Ты заслужил награды. Не хочешь ли ты работать на Службу Государственной Безопасности?
«Похвальная прямота», — подумал Энди.
— Нет, благодарю вас. Я всего лишь навсего бедный вамп, а у вампов хватает своих собственных проблем, если вам известно.
— Слышал ли ты когда-нибудь имя: патер Гордон?
— Нет, — поспешил ответить Энди. — Хотя постойте: по-моему, так звали одного сумасшедшего священника, с которым я познакомился в… э-э-э?..
— В тюремной камере, — подсказал услужливо голос.
Вамп торжествующе усмехнулся: он всё-таки провёл своего невидимого собеседника.
— Он нёс какую-то чушь, но больше я его никогда не видел.
— Хорошо, — сказал голос. — На сегодня хватит. Мы тебя найдём, если нам будет нужно.
Дверь, не имеющая изнутри никаких рукояток, распахнулась, два стража порядка вывели Энди на тёмную улицу, напоследок сунув что-то в карман его куртки. Отсюда слышался морской прибой, и вамп решил взглянуть на ночное море.
Ступая по чёрному песку, Энди подошёл вплотную к плещущимся волнам. Он застыл, закрыв глаза и сжав губы. Его не беспокоило ни то, что ядовитые брызги оседали обжигающими каплями на его лице, ни то, что он является отличной мишенью для стрелка с арбалетом или разрядником.
Энди Эйнджел представлял себя Центром Мира, Гвоздём Вселенной, и весь Универсум вращался вокруг него. Каждым трепещущим нервом он ощущал этот круговорот, непрерывное движение пространства и неумолимое течение времени. Ему казалось, что одним усилием мысли он может обратить время вспять, что ему подвластна материя и другие виды энергии… Но прекрасное очарование постепенно ушло, оставив горький осадок. Энди открыл глаза. На востоке уже появилась тонкая алая полоска, предшествующая восшествию на небесный престол Солнца.