Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других "отклонений"

Гилинский Яков Ильич

* Подробнее см.: Гилинскип Я. Некоторые вопросы методологии криминологических исследований // Теоретические проблемы изучения территориальных различий в преступности: Ученые записки Тартуского гос. ун-та. 1988. С. 102-110.

Принцип универсальности законов мироздания (универсальный эволюционизм, по Н. Моисееву).

Развитие науки в целом характеризуется единством противоположных тенденций – дифференциации и интеграции научных знаний. Ведущими на современном этапе являются интеграционные процессы. Складывающаяся в процессе интеграции научных дисциплин и направлений «инфранаука» (Н. Н. Моисеев), или «меганаука» (Б. Г. Кузнецов) исходит из необходимости объединения исследований неживой и живой природы и общества, изучения их с точки зрения

универсальных законов мироздания. При этом основные закономерности социального бытия (включая девиантность как социальный феномен) предстают как инобытие всеобщих закономерностей самодвижения (самоорганизации) материи, мира, мироздания, как модификация, доразвитие их фундаментальных свойств (Э. С. Маркарян*, Е. X. Нерсесова**). Ибо «сама Земля и все, что на ней происходило вчера и будет происходить завтра, суть частные проявления единого, общего процесса саморазвития (самоорганизации) материи, подчиняющегося единой системе законов (правил), действующих в Универсуме»***. Для девиантолога этот принцип означает необходимость отказаться от представлений об уникальности девиантных проявлений и их закономерностей, посмотреть на свой предмет с более широких позиций, преодолевая антропоцентризм и аксиологизм (ценностный подход к предмету исследования).

* Маркарян Э. С. Глобальное моделирование, интеграция наук и системный подход // Системные исследования: Методологические проблемы. Ежегодник 1980. М., 1981. С. 135-154.

** Нерсесова Е. X. Гносеологический аспект проблемы социальных показателей. М., 1981 (особенно гл. 1).

*** Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. М., 1998. С. 86.

Принцип универсальности общенаучных методов познания действительности. Исходя из принципа универсальности законов мироздания, можно предположить универсальность общенаучных методов познания действительности (включая девиантность).

Это означает для нас возможность применения в девиантологии не только системного и организационного анализа*, но и синергетики, теории хаоса, теории катастроф, понятия бифуркации, следствий второго закона термодинамики с понятиями энтропии и негэнтропии и иных современных общенаучных концепций. Это осознают отечественные ученые (так, синергетическую модель детерминации преступления предложил В. А. Бачинин**) и зарубежные, прежде всего – представители постмодернизма***.

* См., например: Гилинскип Я., Раска Э. О системном подходе к отклоняющемуся поведению // Известия АН Эстонской ССР. Т. 30. Общественные науки. 1981. №2. С. 134-142; Гилинский Я. О системном подходе к преступности // Правоведение. 1981. № 5. С. 49-56; Айдинян Р., Гилинскип Я. Функциональная теория организации и организованная преступность // Организованная преступность в России: теория и реальность. СПб., 1996. С. 1-15.

** Бачинин В. А. Философия права и преступления. Харьков, 1999. С. 518-525.

*** Henry S., Milovanovic D. Constitutive Criminology: Beyond Postmodernism. SAGE, 1996; Milovanovic D. Postmodern Criminology, NY-L: Garland Publishing, Inc., 1997.

Принцип относительности знаний (релятивизм). Всякое знание о любом предмете действительности – относительно, неполно, ограничено.

Никогда нельзя достичь полного и окончательного знания об исследуемом объекте. Это связано, прежде всего, с тем, что все объекты действительности находятся в постоянном изменении. И «фактически нет ни предложений, ни слов со значениями, которые были бы независимы от обстоятельств произнесения»*. Кроме того, возможности человеческого познания всегда ограничены имеющимися на каждый данный момент времени средствами. Представители естественных наук в процессе познания так или иначе взаимодействуют с объектом и «нарушают» условия его существования (проблема: субъект – прибор – объект). Представители социальных наук «встроены» в изучаемый объект (общество, его сферы и сегменты), подвержены влиянию с его стороны. Марксово «нельзя жить в обществе и быть независимым от него», увы, факт. Сказанное –

не призыв к отказу от познания действительности (включая девиантные проявления), а предостережение от абсолютизации достигнутых знаний. «Следует признать, что в каждый момент времени наши научные теории зависят не только от экспериментов и т. п., проведенных к этому моменту, но также от предпосылок, которые мы принимаем без доказательств, т. е. принимаем, не осознавая их... Научные результаты "относительны"... лишь постольку, поскольку они являются результатами определенной стадии научного развития и подлежат смещению в ходе научного прогресса»**.

* Уайтхед А. Н. Избранные работы по философии. М., 1990. С. 321.

** Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 2. С. 255-256.

Принцип дополнительности (Н. Бор). Вышеизложенное плюс необычайная сложность даже самых «простых» («элементарных») объектов привели к тому, что Н. Бор сформулировал как принцип дополнительности – contraria sunt complementa (противоположности дополнительны): лишь противоречивые, взаимоисключающие концепции в совокупности могут достаточно полно описать изучаемый объект.

Иными словами, не «преодоление» противоречивых суждений об объекте, а их взаимодополнительность. Хотя принцип дополнительности был сформулирован применительно к физическому явлению – двойственной природе света (волновой и корпускулярной), однако для Н. Бора уже был ясен его универсальный характер. Н. Бор писал: «Мы и в других областях человеческого познания сталкиваемся с видимыми противоречиями, которые могут быть устранены только с помощью принципа дополнительности»*. Так, «в описании положения отдельного лица внутри общества имеются типично дополнительные стороны, связанные с подвижной границей между оценкой человеческих ценностей и общими положениями, на основании которых о них судят... Общую цель всех культур составляет самое теснейшее сочетание справедливости и милосердия; тем не менее следует признать, что в каждом случае, где нужно строго применить закон, не остается места для проявления милосердия, и наоборот, доброжелательство и сострадание могут вступить в конфликт с самыми принципами правосудия»**.

* Бор Н. Избранные научные труды. М., 1971. Т. 2. С 209.

** Там же. С. 495.

Забвение принципов относительности знаний, дополнительности приводит к абсолютизации отдельных теорий, концепций, суждений, к догматизации науки.

Итак, девиантологи могут применять все возможные методы научных исследований: философские, логические*, исторические, общенаучные (системный анализ, организационный анализ, синергетику), социологические методы сбора первичной информации (наблюдение, опрос, анализ документов, эксперимент), психологические методы исследования свойств личности (тесты) и т. д. О некоторых из них мы поговорим чуть позже, а часть литературы назовем сейчас**.

* См.: Бачинин В. А. Философия права и преступности. Харьков, 1999.; Блувштейн Ю. Д., Добрынин А. В. Основания криминологии: опыт логико-философского исследования. Минск, 1990.

** Гилинский Я., Афанасьев В. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения: Учебное пособие. СПб., 1993; Змановская Е. В. Девиантология: психология отклоняющегося поведения. СПб., 2001; Кпейберг Ю. А. Социальные нормы и отклонения. Кемерово, 1994; Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. М., 1972.

Значительна роль сравнительного метода в изучении девиантности. Сравнительные (компаративистские) исследования девиантных проявлений в различных государствах приобретают все большее значение в условиях интернационализации, глобализации всех социальных процессов, включая девиантность*.

* См., например: Гилинский Я. Социальная патология в современной цивилизации // Криминология. XX век. СПб., 2000. С. 13-58; Кури X., Оберафелль-Фукс Й. Общественные изменения и развитие преступности. Сравнение в международном аспекте // Криминология. XX век. С. 115-176; Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировой криминалистический анализ. М., 1997.