Девочка-наваждение
Шрифт:
– Кто?- в его голосе зазвенел гнев.
Длинные объяснения нам были не нужны, мы итак понимали друг друга.
– Если ты сейчас что-нибудь им сделаешь, то будет только хуже, - я боялась за себя. И за Матвея тоже.
Белов раздраженно засопел:
– Что ты заладила - хуже, хуже? А так тебе хорошо? Ты чего дожидаешься - когда они тебя втроем поимеют и убьют, бросив тело в какой-то канаве? Эти уроды наслаждаются безнаказанностью. И так и будет. Я не собираюсь разбираться тут. Я ж не дурак. Но вопрос решу. От тебя мне надо только одно - узнать, кто тебя ударил.
Я
С моих губ срывается:
– Это Борис. Он словно совсем с ума сошел. Кричал, что я -шлюха, что ноги раздвигаю перед всякими. А потом ударил. Учитель какой-то шел, я вырвалась, убежала и спряталась.
После этих слов слезы снова потекли ручьями.
– Я больше не могу-у-у, - я зарыдала снова.
– Не бойся, он больше тебя не тронет. Пойдем к медсестре, холод надо приложить, -предложил парень.
– Они ничего не сделают, - я имела в виду администрацию школы, -Что я теперь бабушке скажу?
– Я бы сказал правду. И перевелся в другую школу, - Матвей ответил твердо.
Но он не все знает. И не понимает меня.
– Ты же не перевелся.
– Малыш, я могу себя защитить. У нас разные ситуации. Хватит плакать.
Ласковое 'малыш" было невероятно приятно.
Он помог мне подняться и отвел в медицинский кабинет. Там я сказала, что упала. Это же сказала и бабушке.
Хотя мне хотелось кричать, биться головой о стену. И понять, наконец, сколько можно надо мной издеваться.
Ближе к вечеру бабушка попросила сходить в магазин и купить продукты. Я бы с удовольствием больше никогда не вышла бы из квартиры, где чувствовала себя в безопасности. Но бабушка с трудом передвигалась по дому. Кроме меня в магазин идти было некому.
Выйдя из подъезда, я обомлела. Меня ждал Борис.
Глава 20
Алиса. Школа
Я развернулась и постаралась заскочить обратно в подъезд. Борис оказался быстрее. На этот раз он действовал молча, схватил меня в охапку и запихал на заднее сиденье внедорожника. Я отбивалась, но силы были явно не равны. Сам он тоже залез ко мне. И заблокировал двери.
– Тыыы! Хватит уже, чертов психопат! Отвяжись от меня! Я заявление в полицию напишу!
– говорить угрожающе у меня не получалось. Местами проскальзывали истеричные нотки.
Была ли я напугана? Не то слово. Но дальше оставлять все, как есть, у меня уже не было сил. Не знаю, насколько мне поможет поход в полицию, но здесь в салоне дорогущей машины я была готова на что угодно, лишь бы Харламов отстал. Я не игрушка, я -живой человек.
Борис разглядывал мое лицо. Он тяжело дышал, напрягся, видимо, пока заталкивал меня в машину. Левая сторона лица у меня сильно болела, да и синяк до конца замазать тональным кремом не удавалось. Все равно он просвечивал сине-фиолетовым.
Харламов поднял руку и дотронулся до моей скулы. Дотронулся осторожно, подушечками пальцев. Движение было настолько неожиданным, что я замерла и уставилась на парня
Он ненормальный! Надо выбираться отсюда. Некстати в памяти всплыли слова Матвея о том, что я дождусь того, что меня изнасилуют и убьют.
Я стала дергать за ручку дверцы:
– Выпусти меня! Слышишь? Немедленно разблокируй!
Можно было не дергать, но я все равно продолжала бессмысленно мучить неподдающуюся железку.
– Прости меня, Алис, - Борис придвинулся ко мне ближе и положил свою руку поверх моих ладоней, намертво вцепившихся в дверную ручку.
– Я - урод, козел, не знаю, кто еще.
Его слова раздавались как удары грома, а дыхание щекотало кожу.
– Я совсем сошел из-за тебя с ума. Ты мне сразу понравилась, но мне не хватило мужества сказать об этом. Да и парни не поняли бы. А мне хотелось быть крутым. Ты меня ненавидишь, да?
Я обернулась, прожигая его взглядом. Но молчала, не желая провоцировать.
– Ненавидишь... И правильно, я заслужил. Только вот какая штука - я не позволю, чтобы ты была с кем-то другим. Или со мной. Или ни с кем. Так что можешь на Белова слюни не пускать. И вообще у него девушка есть. Модель. Так что тебе ничего не светит.
Я смотрела на него и смотрела, как на какую-то диковинку. То, что он сказал про Матвея, вполне могло быть правдой. Тем более, что интереса ко мне, как к девушке он не проявлял. Я же не дура. И отлично это видела. Но все остальное... Да еще и в таких формулировках...
Мне нужно успокоиться и попытаться с ним поговорить. Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.
– Ты мне тоже понравился. Тогда. Я думала...
– откровенность давалась тяжело, застревая где-то в горле, - Думала, мы сможем подружиться. Думала, что вся грубость - это напускное. Чтобы произвести впечатление на других мальчишек. Но это же не так. Ты - плохой человек. Ты считаешь нормальным то, что ты уже несколько лет издеваешься надо мной? А ты именно издеваешься. И это должно мне нравится? Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Мне неприятно, когда ты подходишь близко ко мне. Я тебя боюсь. И да, я тебя ненавижу. Почему должно быть иначе? И хоть ты говоришь о какой-то симпатии ко мне... На самом деле это не так. Тебе нравится меня мучить. Тебе же было приятно сегодня, когда ты меня ударил... Разве нет?
Я не сводила с него глаз, пытаясь выяснить, слышит ли он меня. Понимает ли все, чему меня подверг.
– Нет! Мне не было приятно! Я обезумел от того, что ты могла...
– видно, что Борис пытался подобрать другие слова, но потом стал говорить так, как считал нужным, - Трахаться с другим. Могла хотеть его, позволить ему прикасаться к тебе, видеть тебя голой. Да много чего еще!
Его руки ложатся мне на плечи и стискивают их.
– Знаешь как это, представлять, что ты берешь чей-то член в рот, лижешь его языком? И тебе это нравится... А еще больше это нравится ему? А потом он наматывает твои волосы себе на руку и начинает е*ать тебя в рот, загоняя всю длину? Прямо в эти губы.