Девочка-наваждение

Лав Натали

Он отпускает меня и пальцем надавливает мне на нижнюю губу, заставляя открыть шире рот. То, что он говорит, парализует меня. Это даже слушать стыдно. Я сижу красная, как вареный рак, пока Боря пальцем водит по моей губе.

– И ты стараешься, - продолжает он говорить, - Хочешь, чтобы ему было хорошо. Знаешь, что я чувствую, когда думаю об этом?

Я не интересовалась сексом. Даже порнушку ни разу не попыталась посмотреть. Это казалось все таким грязным. А уж чтобы делать то, о чем говорил только что Харламов -фу.

Я

резко отворачиваюсь, потому что он, кажется, собрался засунуть мне палец в рот.

– Ты не была с ним. Ни с кем не была, - довольно хмыкает парень.

И я мгновенно оказываюсь на нем верхом с разведенными ногами. А мне в промежность упирается... Я понимаю, что упирается. Сейчас от стыда у меня запылают даже кончики волос. Пытаюсь сползти с него, но он не пускает. Толкается бедрами вверх.

Упираюсь ладошками в широкую грудь. Сердце у парня грохочет под моей рукой так, что выломает ему ребра.

– Борь, - зову его, испугавшись, что все может принять совсем другой оборот, - Не надо...

Взгляд у парня шальной. Такое впечатление, что он меня не слышит.

– Хочу тебя... Как же я тебя хочу, - шепчет, скользя губами мне по шее.

Руками крепче вжимает в себя. А я... я теряюсь от такого напора. Борис продолжает что-то шептать, потом целует лицо - лоб, щеки, нос, находит губы, посасывает их, пытается пробраться языком мне в рот. Я стискиваю зубы и не пускаю его. Он недовольно рычит и запускает руки мне под одежду, трется о меня бедрами, демонстрируя чего именно он от меня хочет. И как сильно.

В окно громко, без остановки стучат.

Борис отстраняется от меня, ругается сквозь зубы и открывает дверцу.

Лучше бы он этого не делал.

– Бор, ты чего тут...
– дальнейшие слова Панков проглатывает, оценивая открывшуюся его взору картину.

Глава 21

Алиса. Школа

Какое-то время Харитон просто разглядывает то, что видит.

Потом гадливо улыбается и говорит:

– О да, у вас тут садо-мазо. И бьешь, и е*ешь. Хорошо ты устроился, Бор. Может, мне к тебе присоединится?

Меня окатывает ледяная волна из ужаса и омерзения. Я слезаю с колен, благо, что Харламов меня уже не держит. Вываливаюсь из машины.

Панков упирает руку в корпус автомобиля, не давая мне уйти.

– Куда собралась, Алис? Ух ты, какой фонарь! Что ж ты такая неаккуратная?

Он протягивает руку и, ухватив меня за подбородок, рассматривает левую сторону моего лица. Правда, недолго. Ровно до того момента, как Борис вылезает из салона. Я не знаю, чего от них ждать. Ничего хорошего, это точно.

Однако, Борис отбрасывает руку Панкратова от моего лица, да еще и рычит:

– Не трогай ее!

Харитон тоже выходит из себя, толкает Бориса в грудь:

– А то что?

Пока они препираются, я просачиваюсь мимо парней и быстро бегу в сторону магазина.

Как буду возвращаться назад, не представляю. Надежда только на то, что они уедут. Обернувшись на углу здания, вижу, что Борис придавил за шею Харитона к автомобилю и что-то ему зло втолковывает. Успокаиваю себя тем, что меня это не касается. Сами разберутся.

В магазине провожу чересчур много времени. Специально. Когда мне звонит бабушка и спрашивает, куда я пропала, я плету что-то про сломавшуюся кассу и очередь, хотя в магазине практически никого нет. Но возвращаться домой все же надо. И, купив продукты, я иду домой. Иду и молюсь, чтобы парни уехали. Мои молитвы, как это часто бывает, никто не слышит. Машина Харламова находится на прежнем месте. А сам он стоит, оперевшись крепкой задницей на капот, не жалея свои дизайнерские джинсы. На чем приехал Панков, я не видела. Но его нет поблизости. Хотя он, конечно, может сидеть в машине у Бориса.

Останавливаюсь, я не представляю, как мне попасть домой. Борис меня замечает и идет ко мне. Хочу трусливо сбежать, но куда мне бежать? Меня бабушка ждет, волнуется.

– Давай донесу, -Борис подхватывает пакет и берет меня за руку.

Хочу выдернуть руку, но он не пускает.

– Пойдем, я тебя домой провожу, - и тянет меня к подъезду.

– Борь, зачем? Я сама дойду, - что еще сказать ему, я не знаю.

– Алис, не выпендривайся. Просто донесу тебе пакет и провожу до квартиры.

Иду за ним. Куда деваться? Он не выпускает мою руку, я не пытаюсь ее отобрать. Молчу, он тоже молчит. Заходим в лифт, нажимаю нужный этаж. Уже ни о чем не думаю. Хотя нет, думаю. Об изнасиловании в лифте. Но Харламов ведет себя вполне адекватно. Что для него странно. Стоит рядом, продолжая держать меня за руку . Во второй у него - мой пакет из магазина.

У квартиры забираю свой пакет и вставляю ключ в замочную скважину.

– Алис, давай на выходных сходим куда-нибудь.

– Борь, ты чего-то не понял? Я тебя боюсь. И никуда с тобой не пойду.

– Ладно, не хочешь идти, на детской площадке во дворе посидим.

Да что же это такое?!

– Борь, - стараюсь говорить строго.

Но он меня даже не слушает, целует в щеку и, уходя, предупреждает:

– Я все равно приеду.

Ныряю в квартиру, отдаю продукты бабушке и сбегаю в свою комнату. Мне нужно побыть одной. Сажусь на свою кровать, придвигаясь вплотную к спинке и обхватываю колени руками. Это что было такое? Очередной прикол от мажоров? Ну, не может быть, чтобы Борис был в меня влюблен! Однако же, воспоминания о том, как он в меня вжимался, еще очень свежи в моей памяти. И тут же ехидное подсознание одергивает мои розовые мечты - Харламов не влюблен, он просто хочет залезть мне в трусы. Только и всего. А потом, если я позволю, раструбит об этом на всю школу. Это в лучшем случае. В худшем запишет какое-нибудь видео. С него станется.