Девочка с куклами
Шрифт:
– Откуда у Виктории деньги? – спросил Вербин, доставая записную книжку.
– Родители у неё не миллионеры, но вполне обеспеченные люди, помогали. А в последнее время она стала неплохо зарабатывать.
– Место работы мы знаем?
– Так точно.
– С родителями была встреча?
– Да. – По тому, как Иван ответил и как при этом вздохнул, Феликс сделал вывод, что встреча получилось тяжёлой. Что неудивительно.
– Они знали о психологических проблемах дочери?
– Нет.
– Уверен?
– Мы их спрашивали.
– Психи не любят о себе распространяться, – обронил Пашаев.
Само утверждение вопросов не вызывало, но то, как Ровшан его произнёс, Феликсу не понравилось. Пренебрежительно произнёс, высокомерно, так дилер говорит о своих клиентах-наркоманах. Иван, судя по взгляду, испытал те же чувства, что Вербин, однако делать Пашаеву замечание никто из них не стал. Феликс выдержал паузу и продолжил расспросы:
– С владельцами квартиры говорили?
– Да, конечно, мы их в первую очередь вызвали.
– И как?
– Что как? – не понял Крылов.
Ровшан хмыкнул, но Вербин не обратил на него внимания и объяснил молодому оперативнику, что имел в виду:
– Поскольку владельцы квартиры – старые друзья семьи, между ними и Викторией могли установиться доверительные отношения, а значит, они могут знать о жизни девушки больше всех. Это делает их ценным источником информации, но при этом даёт высокую вероятность возникновения конфликта.
– Какого конфликта?
– Бытового, – пожал плечами Феликс. – У них есть сын подходящего возраста?
– У них дочь.
– Дочь общалась с Викторией?
– Нет, она сильно младше.
– Глава семейства?
– Вы имеете в виду, мог ли он положить глаз на девушку?
– Я имею в виду, что необходимо проверить все возможные варианты. Вы лично говорили с владельцами квартиры?
– Наблюдал.
Логично: настолько «зелёному» оперу такой разговор никто не доверит.
– Ваше мнение?
– Оно действительно вас интересует?
– Других источников информации у меня сейчас нет.
– Понятно. – Крылов покачал головой: – Мужик, ну, то есть владелец квартиры который, выглядел расстроенным, по-настоящему расстроенным, я ему поверил.
– Хорошо. – Вербин сделал пометку в записной книжке. – Теперь вернёмся в квартиру. Викторию нашли в день смерти?
– Примерно через три часа после того, как она умерла, – вставил своё слово Пашаев. Судя по всему, ему стало скучно просто переминаться рядом.
– Кто-то пришёл? – обратился к нему Феликс. – К Виктории должен был кто-то прийти?
– Не совсем. – Ровшан кивнул на Крылова. – Он продолжит.
Ну, да, Пашаев обозначил начальственное присутствие и снова впал в начальственную неподвижность. Вербин вопросительно посмотрел на молодого оперативника.
– Тревогу забила подруга Рыковой – Ксения Шарова, – сообщил Иван.
– Они снимали квартиру на двоих?
– Нет.
– Просто подруга?
– Одногруппница, с первого курса знают друг друга. И дружат… дружили.
– Что заставило подругу заволноваться?
– Шарова сказала, что они договорились встретиться примерно в девять вечера, когда Шарова будет возвращаться с работы по проспекту Андропова, но Рыкова не звонила сама и не отвечала на звонки.
– Виктория могла передумать.
– Не могла, – покачал головой Крылов. – Рыкова отдала Шаровой ноутбук в срочный ремонт, утром специально с ней встретилась, чтобы отдать, и несколько раз уточнила, управится ли знакомый Шаровой до вечера. Ноутбук был ей нужен, поэтому, когда Рыкова перестала выходить на связь, Шарова заехала к ней домой, увидела, что в комнате горит свет, позвонила в дверь, потом ещё несколько раз позвонила по телефону, а не получив ответ – позвонила нам, в смысле, в полицию по сто двенадцать, потом – хозяйке квартиры…
– Хозяйке квартиры? – удивился Вербин.
– Ксения Шарова – деловая и весьма энергичная особа. – Крылов позволил себе улыбку. – Вы ещё увидите.
– Да, такие встречаются. – Феликс ответил на улыбку Ивана. – Что было дальше?
– Приехала хозяйка с ключами, приехал участковый. Они вошли в квартиру и обнаружили мёртвую Викторию.
– Квартира была заперта?
– Да.
– Я понимаю, что да. Я имею в виду изнутри, например, на щеколду?
– Только ключ.
– Проверяли замки на вскрытие? – уточнил Феликс и тут же добавил: – В присланных материалах информации об этом нет.
– Я не знаю, – вздохнул Иван. – Возможно, сочли ненужным.
Вербин перевёл взгляд на Ровшана, тот едва заметно пожал плечами:
– Не помню.
Значит, не проверяли. Потому что не сочли нужным. Ведь всё очевидно – суицид.
– Я уточню, – пообещал Пашаев.
– Спасибо. – Вербин вновь перевёл взгляд на Крылова: – Первый труп?
– Нет, – мотнул головой Иван. – Первая женщина.
– Это важно?
– Важно… И ещё важно, что ей всего двадцать два!
И с этим не поспоришь: в двадцать два нужно жить и радоваться жизни, а не проходить по уголовному делу в качестве жертвы. Или оказаться самоубийцей.
Было очевидно, что Крылов воспринял смерть молоденькой девушки очень лично и с трудом сдерживает эмоции. Вербин хотел подбодрить парня, но не успел.
– Сгоришь, – очень тихо произнёс Пашаев. Не равнодушно произнёс, как можно было от него ожидать, а с едва заметным сочувствием, как человек, через это прошедший.
И Вербин мысленно согласился: «Да, с таким подходом перегореть легче лёгкого, сам не заметишь, как уйдёшь в штопор».
Возникла неловкая пауза, которую нарушил возглас: