Девочка с того света
Шрифт:
— А, чёрт! Неужели опять удрала? Шеф, этого нельзя допустить! Найдите её и арестуйте!
— Да кого — её?! Нич-чего не понимаю!
— Мари, конечно! Неужели не ясно? Это была Мари! Надо её немедленно задержать. Слышите? Немедленно!
Комиссар в сердцах бросил трубку.
— Ну что? — не вытерпел Фарелл. — Это правда?
— Что правда?! Что правда? Поменьше вопросов задавай! — Крюшон не знал, что ответить. — В общем, так. Фарелл и вы все тоже! — Он посмотрел на остальных. — Бегом за Джексоном! То есть не за Джексоном, а… а за тем, кто здесь был. Его надо арестовать. Только быстрее!
Но
— Вам ясно, что нужно сделать?! — рявкнул комиссар.
Как только за ними закрылась дверь, Крюшон, нервно вздохнув, тоже поднялся из-за стола и с тяжёлым сердцем направился к своему заместителю. В кабинете капитана он устало опустился на стул.
— Как это понять, а, Джексон?
В этот момент из-за двери выглянули Фарелл и другие полицейские. Крюшон вопросительно взглянул на подчинённых.
Косясь на капитана, Фарелл доложил, что, по словам постового, «Джексон только что вышел из управления».
— Это был не я, Лу, — досадливо поморщился капитан.
— А кто, кто это был?! Да расскажите же, наконец, что произошло!
Все посмотрели на капитана. Он немного помолчал, собираясь с мыслями, потом начал так:
— То, что случилось, не укладывается ни в какие рамки. Я сидел вот за этим столом и готовился к совещанию. В начале третьего в дверь постучали, и вошла… Кто бы вы думали? Мари! Вот уж кого я не ожидал здесь увидеть, так это её. «Как вам пришло в голову сюда заявиться?» — спросил я. Она усмехнулась: «А что здесь особенного?» — затем уселась напротив меня и довольно наглым образом предложила оставить её в покое. По её словам, мы напрасно вмешиваемся в её дела, всё равно нам её не поймать.
Тут уж усмехнулся я. Ну, думаю, даёт! Сидит у меня в кабинете и отмачивает такие штучки. Но Мари, видимо, догадалась о моих мыслях и сказала: «Зря смеётесь. Хотите, я докажу, что вам со мной не справиться?» Интересно, интересно, говорю, докажите. «А вы не боитесь? — спрашивает. — Вы, кажется, уже немного догадываетесь о моих способностях». Мари, говорю я ей, вас ждёт решётка, которой наплевать на ваши способности. А сейчас вы можете считать себя арестованной. Однако мои слова её только позабавили. «Видно, вы ещё не поняли, с кем имеете дело, — сказала она. — Предупреждаю в последний раз! Я могла бы вас (то есть меня) уничтожить прямо здесь, но пока делать этого не буду, потому что хочу, чтобы вы передали своему начальству, чтобы меня оставили в покое. Вы меня раскусили, но это — самое большее, на что можете рассчитывать. И чтобы вы поняли, что я не шучу, смотрите…» Она на секунду от меня отвернулась, а когда повернулась снова, это была не она.
— Как это? — воскликнул Фарелл.
— А вот так. Вместо неё сидела какая-то мерзкая старуха. Я был так потрясён, что не мог вымолвить ни слова… Потом старуха засмеялась и опять превратилась в Мари. Всё произошло очень быстро и, может быть, именно поэтому я не успел сойти с ума.
«Ну как? — спросила Мари. — Теперь убедились, что вы меня никогда не найдёте? Ведь я могу принять чей угодно облик. Хотите, я для большей убедительности продемонстрирую кое-что ещё?» Честно говоря, мне этого не особенно хотелось. Но не успел я возразить, как увидел, что напротив
Капитан замолчал и стал машинально растирать грудь с левой стороны.
— Что было потом? — нетерпеливо спросил Фарелл.
— Потом? Я плохо помню, что было потом. Кажется, я всё-таки потерял сознание. Правда, ненадолго. А когда пришёл в себя, Мари уже исчезла.
Джексон кисло улыбнулся.
— Значит, говоришь, превратилась в тебя, а потом пошла на совещание? — Комиссар тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на капитана. В его глазах затаилось сочувствие и даже беспокойство за здоровье своего заместителя.
— Да, только сначала в старуху, а затем в меня.
Джексон произнёс это с равнодушием и усталостью в голосе. Потом он вдруг обвёл всех подозрительным взглядом.
— Да вы что, не верите мне, что ли?
— Успокойся, Джексон, — сказал комиссар. — Я думаю, кое-что может проясниться после беседы с Фрэнком Манчини.
VII
— …И прошу не забывать, сэр, что нервная система у него ещё не совсем в порядке, — предупредил комиссара врач. — Дело идёт на поправку, но всякое может быть. Кроме того, у него два перелома — всё-таки он свалился с третьего этажа…
Манчини лежал в отдельной палате. Глаза его были открыты и настороженно смотрели на вошедшего.
Крюшон взял стул и сел поближе к кровати. Он постарался придать своему голосу побольше бодрости.
— Хелло, Фрэнк! Ты неплохо выглядишь.
Манчини промолчал, он не знал, кто к нему пришёл.
— Я из полиции, комиссар Крюшон. Если ты прилично себя чувствуешь, то я поболтал бы с тобой пару минут.
— Валяйте.
— Эта девочка… Мари, кажется? Как ты с ней познакомился?
Губы Фрэнка дрогнули, но он взял себя в руки.
— Я подцепил её на улице.
— Мы её разыскиваем.
Манчини усмехнулся:
— Желаю успеха. Только это — дохлый номер.
— Почему ты так считаешь?
— Она такая же Мари, как я — губернатор острова Нью-Арленд.
— Тебе что-нибудь о ней известно?
— Это Патриция Монссон. Во всяком случае, так её звали раньше…
И комиссар услышал сбивчивый, с частыми паузами рассказ Фрэнка о той кошмарной ночи, которую он провёл вместе с Мари.
Крюшон был ошеломлён. «Этого не может быть! Это же уму непостижимо! — думал он с отчаянием. — Но если всё правда, как мы можем с этим бороться? Мы, простые смертные, что можем противопоставить этой потусторонней силе?!»
Комиссар долго сидел задумавшись, забыв о том, что он находится не у себя в кабинете, а в больничной палате.
— Неужели вы на самом деле надеетесь поймать эту ведьму? — прервал его мысли Манчини. — Я вам точно говорю: это ведьма! Понимаете вы — ведьма! Может быть, сам дьявол! О, вам никогда не пережить того, что пережил я. Даже во сне вы такого не увидите. Память об этих ужасах когда-нибудь сведёт меня с ума. Зачем вы пришли ко мне? Хотите меня доконать? Что вам от меня нужно? Уходите! Убирайтесь!!!